Анжелика против террора - Владимир Гурвич

Анжелику вдруг охватило нетерпение, ей хотелось, как можно быстрей начать их поединок. Пока она сидит тут в полной изоляции, все преимущества на его стороне. Но как только он захочет с ней общаться, она постарается отвоевывать шаг за шагом свои позиции. Скорей бы началась их схватка!

Но вопреки страстному желанию Анжелике, события вовсе не стремились к ускорению. Один час сменял другой, а она по-прежнему пребывала одна. Лишь только ненадолго к ней заглянула знакомая ей служанка, она привезла еду и молча удалилась. Анжелика даже не пыталась как-то привлечь к себе ее внимание.

К Анжелике вдруг пришла мысль: дабы ускорить ход событий, нужно привлечь к себе внимание какой-то громкой акцией. И у нее есть лишь одна подобная возможность: она объявляет голодовку. Ничего есть она больше не будет.

Анжелика закрыла глаза и попыталась заснуть. Во сне легче переносить голод, который уже начинал ее немного покалывать. Но пока ее отсюда не выпустят или сюда не явится тот, по чьей милости она тут находится, она не притронется к еде.

Примерно через час сквозь дрему она услышала звук открывающейся двери. Она слегка приподнялась и увидела пришедшую убрать остатки еды девушку. Увидев, что ничего не тронуто, она удивленно посмотрела на Анжелику. Та дала жестом понять, что можно все убирать. Служанка укатила назад сервировочный столик.

Ну, вот, почин сделан, теперь остается ждать, что последует за этим.

Окон в комнате не было, и она не имело представления, какая сейчас часть суток. А потому, решила Анжелика, она имеет полное право выбрать ее по собственному усмотрению. И она выбирает ночь, а значит, во что бы то ни стало она должна заснуть.

Анжелика проснулась с уверенностью, что спала долго. Об этом сигнализировал ее организм. А она хорошо умела разбираться в подаваемых им знаках.

Анжелика встала, не спеша совершила утренний моцион и решила ждать, что последует дальше. Вскоре появилась все та же девушка, которая толкала впереди себя все тот же, нагруженный яствами сервировочный столик. Анжелика подскочила к ней и энергично стала показывать, чтобы она все отвезла бы обратно.

Девушка поняла ее на удивление быстро и исчезла дверью. Чутье подсказывало Анжелике, что новые события не замедлят произойти. Они должны реагировать на ее действия.

Так и случилось, не прошло и полчаса, как дверь вновь отворилась, и вошел Джамаль столь еж строго одетый, как и в первое свое появление.

Он остановился на почтительном расстоянии от Анжелике и низко поклонился.

– Доброе утро, – произнес молодой человек.

Значит, сейчас утро, отметила Анжелика. Она решила, что самое время продемонстрировать характер и потому ничего не ответила.

Джамаль тщетно ждал ее ответа, возникшая неловкая ситуация его явно угнетало.

– Вы отказываетесь принимать пищу, – сказал он, почему-то краснея.

– Да, отказываюсь, – подтвердила Анжелика. – Я объявила голодовку. И буду ее продолжать до тех пор, пока не получу свободу. И передайте тому, кто вас посылает ко мне, даже угроза смерти меня не остановит. Я не собираюсь проводить здесь остаток своих дней.

Джамаль смотрел на нее с нескрываемым восторгом. Скорей всего он даже и не подозревал, какое выражение запечатлено у него сейчас на лице.

– Вы не должны собой рисковать, – воскликнул он.

– Позвольте это мне решать. Я привыкла сама распоряжаться своей жизнью. И смертью, – немного тише добавила она.

– Только не это!

– Я не хочу умирать, но это зависит не только от меня. Иногда человека загоняют в такую ситуацию, когда смерть становится для него самым достойным выходом. – Анжелика вдруг улыбнулась ему. – Не беспокойтесь так за меня, для вас я чужой человек.

– Я ваш секретарь, – сказал Джамаль.

Анжелика отметила, что в данном контексте это заявление звучит несколько двусмысленно. А сейчас самое время проявить по отношению к нему некоторую жестокость.

– Я вижу, вы ничем не можете или не хотите мне помочь. А потому я убедительно прошу вас удалиться и больше ко мне не приходить.

– Это не так, я очень хочу вам помочь, – горячо заверил Джамаль.

– Я сужу по делам, а не по словам. Не заставляете повторять мою просьбу. Мой секретарь должен быть на моей стороне и выполнять мои приказы, а не чужие. Уходите, пожалуйста.

Джамаль хотел что-то возразить, но у Анжелики вид был такой непреклонный, что все готовые уже вырваться слова застряли в его горле. Он вышел, при этом не забыв поклониться.

Анжелике даже было немного его жалко, он не заслужил такого с ним обращения. Но чем больше будет подобных действий с ее стороны, тем скорей последует настоящая реакция с другой. Кажется, она вынуждена вступить в борьбу, где никто не знает жалости друг к другу.

Анжелика снова легка на кровать, пытаясь унять поднимающийся из живота голод. До чего же противное состояние. Правда, те, кто прошли это испытание, утверждают, что через некоторое время чувство голода притупляется, организм адаптируется к новой ситуации. Но у нее этот момент явно еще не наступил. И сколько его ждать? А пока приходиться терпеть и терпеть.

Чтобы переключиться на другие, не связанные с едой мысли, Анжелика стала размышлять, что последует дальше. Скорей всего Джамаль пока больше навещать ее не будет, он в этой ситуации абсолютно бесполезен. Пора выходить на шахматную доску более крупным фигурам. Может быть, даже самому королю. Он должен же, если не разумом, но шестым чувством понимать, что откладывать свой ход – это значит рисковать проиграть всю партию. А ее смерть в результате голодовки как раз это и будет означать. Но он не заинтересован в таком исходе, в этом у нее нет никаких сомнений. Она ему нужна живая и цветущая.

Анжелика вспомнила, какие взгляды бросил на нее эмир во время их единственного разговора в посольстве. Они были настолько красноречивы, что даже самая не искушенная девушка поняла бы их значения. И она сильно удивится, если этот сатрап не появится в ближайшее время. Ее отказ от еды должен сильно его встревожить и подстегнуть на более решительные действия. А то он явно выбрал тактику выжидания.

Снова потянулись безмолвные часы. Анжелика берегла силы и старалась делать по возможности минимум движений. Кто знает, сколько все это продлится. Ее одиночество лишь ненадолго прервала служанка, вновь вкатив в комнату заставленный едой сервировочный столик. Голодающая сделала отрицательный жест, и та его тут же укатила. Анжелика поняла, что это был пробный шар; те, кто находятся за этой дверью, хотели узнать, не отказалась ли она от своей акции.

Анжелика кожей чувствовала, как разворачивается между ней и эмиром поединок. Ее волю хотят сломить, сделать послушным орудием чужих желаний и вожделений. Она попала в общество, где рабство является нормой, а проявление свободы – вызовом установленному порядку, которое необходимо во что бы то ни стало задавить в самом зародыше. И сейчас она борется не только за себя, на самом деле, эта битва имеет гораздо большее значение. Идет незримое сражение свободных людей с теми, кто всей силой своей души ненавидит проявление этого чувства, кто хочет, чтобы весь мир лежал бы у их ног и умолял пощады, обещая за это полную покорность.