Шандор Петефи - Анатоль Гидаш

В сентябре женюсь, мой друг, женюсь! Дорого приобретенную независимость свою продаю за еще более дорогую цену. Что может быть дороже для меня, чем Юлишка?»

Он уехал к своему другу Яношу Араню. Жил у него неделю. Счастье Петефи было беспредельно, он все никак не мог понять — правда это или сон?

Я ль бродил по земле,Точно призрак ночной,Жизнь мою называлИ проклятой и злой?Этих слов, возмужав,Устыдилась душа.Как прекрасна земляИ как жизнь хороша!

Буйной юности вихрьПрошумел и исчез,Улыбается мнеВзор лазурный небесИ ласкает, как матьСвоего малыша.Как прекрасна земляИ как жизнь хороша!

Что ни день, что ни год,В сердце меньше забот.И теперь, точно сад,Мое сердце цветет,Соловьями звеня,Ветерками шурша, —Как прекрасна земляИ как жизнь хороша!

Я доверчивость гнал —Вновь нахлынула вдруг,Обвила, обнялаМое сердце, как друг,Что прошел долгий путь,На свиданье спеша, —Как прекрасна земляИ как жизнь хороша!

Дорогие друзья,Подходите ко мне!Подозрительность, прочь!В ад ступай к сатане!Прочь! Я верил тебе,Против дружбы греша!Как прекрасна земляИ как жизнь хороша!

А как вспомню о ней,Черноглазой моей,Той, что солнца светлей,Той, что жизни милей,Что явилась, как сон,Тихим счастьем дыша, —Так прекрасна земляИ так жизнь хороша!

С Аранем он беседовал о поэзии, жене его рассказывал забавные истории из своей жизни, с сыном Араня, маленьким Лаци, играл и писал ему стихи:

Здравствуй, Лаци!Слушай, братец,Потолкуем пять минут.Ну. иди, коли зовут.Да живей, одним прыжком,На колено сядь верхом!Ты уселся? Ну так вот,Сказочку послушай,Да закрой покрепче рот,И открой-ка уши.

После нескольких чудесно проведенных дней он уехал из Салонты. Прибыв в Пешт, заключил договор на сборник стихов, теперь, правда, на несколько лучших условиях, чем прежде, — уж очень велик был успех книги, которая вышла весной. Из полученных денег он аккуратно отложил тысячу форинтов на время женитьбы. И опять покинул Пешт. Не зная устали, писал он «Путевые письма» и стихи. Горевал он или радовался, но работал, творил непрестанно. Да послужит он и этим вечным примером для следующих за ним поколений поэтов!

В конце июля он снова прибыл в Эрдёд. 5 августа они обручились с Юлией. Игнац Сендреи был разъярен, а Петефи чувствовал себя на седьмом небе.

Видал ли кто на светеТакого великана?Я небо на коленяхДержу и не устану.Обвей рукой мне шею,Мой светлый свод небесный,И кругозор закрой мнеСвоей красой прелестной!

Зачем грудная клеткаЗаключена в границы?В таком пространстве счастьеНе может уместиться.Чтоб радость не давила,Я часть ее истрачу:От полноты восторгаЯ, кажется, заплачу.

Я знал, что буду счастлив,Что горе — гость минутный,С которым я столкнулсяНа станции попутной.И вот печаль, прощаясь,Снимается с привала,А я не обращаюВнимания нимало.

Еще не село солнце,А соловей безумныйУже защелкал где-тоРаскатисто и шумно.Но соловей ли это?Нет, это, без сомненья,Звук наших поцелуевПохож на птичье пенье.

Как тихий дождь весноюЖивит земные соки,Они покрыли градомМне губы, лоб и щеки.Как тихий дождь весною,Рождающий без счетуМоря цветов и всходовВ дни полевой работы.

Они обручены, но до свадьбы им запрещено ветречаться.

«…Представь себе: моя невеста живет в часе ходьбы от меня, а мне нельзя навещать ее до самой свадьбы, до восьмого сентября», — писал Петефи своему другу. Это было последнее условие отца, его по следняя надежда — может быть, время сделает свое и они одумаются.

Но они не одумались.

Все это время к Юлии летели стихи: старые и новые.

У леса — птичья трель своя,У сада — мурава своя,У неба — звездочка своя,У парня — милая своя.

И луг цветет, и чиж поет,И девушка и небосводВыходят вчетвером впередВ свой беззаботный хоровод.

Увянет цвет, звезда падет,И птица улетит в отлет,Но милый с милой — круглый годИ всех счастливей в свой черед.

Петефи снова в Сатмаре. За день до свадьбы он пишет стихотворение, полное доверчивого восхищения будущей семейной жизнью:

За горами синими, в долине,Жить ты будешь, милая, отныне,Будешь жить под кровлею одноюС мужем, осчастливленным гобою.Уведу тебя, мой друг, далеко,Все к востоку псведу, к востоку,Уведу в Эрдей тебя, в селенье,В романтичное уединенье.Дни счастливые пойдут за днями,Ибо лишь природа будет с нами,Славная, сверкающая вечноИ тобой любимая сердечно,Потому что лгать она не станет,Не предаст она и не обманет,Не поранит и не покалечит,А добру научит и излечит.Будем жить от света в отдаленье,И не шум его, а отраженье —Только эхо шума мирового, —Вроде гула дальнего морского,Будем слышать Снов он не развеет,А, напротив, новые взлелеет.О цветок единственный! С тобоюМы помчимся над большой землею.В той пустыне мира, дорогая,Выучу заветные слова я.Их сказать стремлюсь уже давно я —Милой назову тебя женою!

Свадьбу отпраздновали 8 сентября. Петефи был в черном костюме и в сорочке с отложным вортничком — галстука он не надел даже по случаю этого торжества; Юлия была в белом шелковом платье. Из семейства Сендреи в церкви присутствовали только мать Юлии и сестра.