Святое дело - Виктор Суворов

Порядок перечисления вождей был барометром исключительной чувствительности. Иногда места вождей в иерархии могли меняться по нескольку раз в сутки. На утреннем заседании съезда Микоян мог быть пятым в списке, а на вечернем заседании — уже восьмым. На следующее утро он мог подняться, а мог и упасть еще ниже. Карьеристы всех оттенков и мастей внимательно и ревниво следили за положением вождей в списках. Не хуже, чем менялы за курсом валют.

И появлялись вожди на публике только в том порядке, который определил товарищ Сталин. Каждый сверчок знал свой шесток. Рассадка и расстановка вождей на официальных церемониях подчинялись строжайшей регламентации. Любой царский распорядитель церемониями позавидовал бы. И опять же, после каждого публичного появления вождей прохвосты всех рангов и калибров внимательно рассматривали первую страницу «Правды», определяя и оценивая, кто есть кто и кто ест кого.

Принимая все это во внимание, откроем газету «Правда» от 2 мая 1941 года. Кто должен быть на трибуне мавзолея? Правильно: товарищ Сталин, члены Политбюро и нарком обороны СССР Маршал Советского Союза С.К. Тимошенко, который принимал военный парад.

А кого еще мы там, протерев глаза, внезапно обнаруживаем? Правильно: Деканозова Владимира Георгиевича. И где? Рядом со Сталиным, По правую руку.

Никогда, ни раньше, ни позже, ничего подобного не было.

У Сталина в Центральном Комитете — сотня ближайших соратников. Но ни одному из них хода на трибуну мавзолея не было. Не вышли рангом и рылом.

У Сталина пять маршалов. Но на трибуну поднимается только тот, кто в данный момент принимает военный парад. О генералах и адмиралах речь не идет. Им там и подавно делать нечего.

У Сталина — целая ватага народных комиссаров и министров. Но вход на трибуну только тем наркомам, кто имеет партийный ранг члена Политбюро. А это два-три человека в лучшем случае.

У Сталина — официальные представители в Вашингтоне, Лондоне, Стокгольме, Токио, Риме и во всех остальных столицах мира. Но все они при всем их величии даже отдаленно не дотягивают до тех высот, которые позволили бы хотя бы приблизиться к трибуне, на которой сиял Гений Человечества и Лучший Друг Польского народа (как изволил выразиться Маршал Советского Союза Жуков на торжествах в Варшаве 20 июля 1951 года).

И вот только однажды, 1 мая 1941 года, Сталин вдруг пригласил советского официального представителя в Берлине Деканозова Владимира Георгиевича на трибуну мавзолея и поставил рядом с собой, оттеснив своих самых ближайших соратников.

Почему это было сделано, я не знаю. У меня нет даже предположений. Загадка истории. Ясно, что Деканозов совершил нечто совершенно неописуемое и выдающееся, и Сталин по какой-то причине решил выразить свою царственную милость не тайно, а публично, так, чтобы видел весь мир.

Самый главный сталинский рычаг управления — кадровый. Кадры решают все. Уж Сталин-то знал, кого и на какой пост поставить. А еще лучше он знал, кто из каких кланов происходит. И Сталин тасовал колоды. Тасовал с понятием. То, что Деканозов — вернейший бериевец, знали все. А Сталин — лучше всех. Потому сталинская милость не могла не коснуться и Берии: какого прекрасного большевика товарищ Берия воспитал и вырастил!

Неужели Лаврентий Берия был так глуп, чтобы на следующий месяц от собственной славы отбиваться и отбрыкиваться: товарищ Сталин, да этот Деканозов — дезинформатор! Гнать его! Метлой поганой!

Если бы Берия так себя вел, то это был бы удар и по Сталину; вот, товарищ Сталин, ты величайшую честь Деканозову оказываешь, а он заслуживает как раз обратного. Ни черта, товарищ Сталин, ты в кадровом вопросе не разбираешься!

Я о чем? Я о том, что ребята, которые сотворили сей «документ», не имели понятия о кремлевских раскладах 1941 года ни отдаленно, ни приблизительно. Они не удосужились даже полистать «Правду» за пару последних предвоенных месяцев.

6

Главный упрек моим книгам: может быть, в них все правильно, только вот подтверждающие бумаги найти никак не удается. Проще говоря: а где документ?

Отвечаю: по приказу генерал-полковника Волкогонова только 13 апреля 1990 года в Институте военной истории было сожжено 7 тонн военных документов 1941 года. Только 10 июня 1991 года в Генеральном штабе ВС СССР было сожжено 5 тонн документов, относящихся к тому же периоду. Обоснование: негде хранить. Полвека было где, а потом вдруг места не хватило.

Но документы жгли не только под занавес коммунистического рая.

Любой научный центр мира принял бы на хранение эти бесценные сокровища, любой коллекционер, любой любитель истории. Эти документы можно было продать с молотка и получить за них миллионы. Но нашему славному отечеству и так денег девать некуда. Россия и так захлебывается от денег. И вот мне заявляют: все в «Ледоколе» вроде бы сходится, но где же подтверждающий документ?

На вопрос о том, где же найти подтверждающий документ, исчерпывающий ответ дал бывший член Политбюро Александр Николаевич Яковлев: «Рассекречивать нечего — никаких бумаг уже нет. Боюсь, что все уже уничтожено. В 41-м несколько дней жгли в Кремле документы. И в 91-м, кстати, тоже» («Вести», 5 октября 2000г.).

Главная задача кремлевских Геростратов — превратить народ в дебилов. Такими легко управлять. Ради этого они сжигают историю своей армии, своего народа, своей страны.

Но народ, который не знает собственной истории, обречен на умственное и физическое вырождение, на гибель. Потому уничтожение исторических документов — измена Родине.

Кремлевские предатели, которые убивают историю собственного народа, вместо уничтоженных документов заполняют зияющие пустоты фальшивками типа «воспоминаний и размышлений» Жукова и «записок Берии».

Хранение исторических документов в недоступных архивах — тоже предательство. Велика ли разница: документ сожжен или находится там, где его никто никогда не прочтет? Где в любой момент его можно уничтожить за ненадобностью, ни перед кем не отчитываясь.

7

Для того чтобы не допустить повторения чудовищной трагедии 1941 года, нашему народу надо знать, в чем причина случившегося.

Враги народа на это отвечают: не надо ворошить прошлое, не надо разбираться с причинами. Все и так ясно: Сталин был придурком, он окружил себя кретинами и лизоблюдами.

И в качестве главного и единственного доказательства предъявляют народу «записку Берии». Это шпаргалка — основа и фундамент всех объяснений, изысканий и построений официальной российской исторической науки о войне.

А мы обратим внимание на пустяк: «записка Берии» гуляет по свету во множестве вариантов. По духу и смыслу — все то же самое. Да только каждый раз иными словами выражено. Иногда «Берия» требует отозвать из Берлина какого-то безымянного посла, а иногда называет его по имени, иногда требует отозвать и наказать, а иногда — просто отозвать…

Попробуем разыскать оригинал. И упремся в стену: все серьезные историки цитируют «записку», не указывая, в каком архиве, в каком фонде и в каком деле она была обнаружена.

Всем настоящим любителям истории, всем, кто неравнодушен к прошлому и будущему своей страны и своего народа, дарю инструмент для обличения серьезных историков; звоните, пишите письма, шлите послания каждому, кто цитировал «записку Берии» в своих трудах, требуйте ответа о ее происхождении. Постарайтесь найти первоисточник.

Слушать ответы — удовольствие.

Игра чертовски увлекательная. Получив ответ, берите за узду следующего серьезного и стегайте вопросом: а где же документ?

А вот вам дальнейшее творческое развитие комедии про «записку Берии».

Два очень серьезных историка повествуют миру о том, что народы Советского Союза, начиная с самых высших руководителей, были ужасно глупы и трусливы. Безмозглый Сталин так поставил дело, что никто ему правду сообщить не осмеливался: «Чтобы как-то довести до него реальное положение дел, подчиненным приходилось идти на совершенно невероятные ухищрения. Начальник военной разведки генерал-лейтенант Голиков, например, докладывая о планах немецкой агрессии, объявлял их дезинформацией, а в конце добавлял: „Но я и мои люди, Иосиф Виссарионович, твердо помним ваше мудрое предначертание, что в 1941 году Гитлер на нас не нападет!“» (Аргументы и факты. 2001, № 25).

Итак, 21 июня 1941 года Берия из НКВД направил Сталину записку о мудрых предначертаниях вождя на 1941 год. Генерал-лейтенант Голиков, понятно, содержания записки Берии Сталину знать не мог. Но Голиков из РУ ГШ в тот же день послал Сталину точно такую же записку. Слово в слово. С теми же знаками препинания. То-то вождь удивился такому совпадению. На такие выкрутасы нашей родной исторической науки можно было бы и не обращать внимания… Если бы не подписи. Под этим откровением их две: Сергей Осипов и Рудольф Пихоя.