Мастер перекрёстков - Инна Зинченко

— Значит, червяк, ты продал Кость? — Процедила она сквозь зубы и уже даже не пыталась сдерживать свою ярость.

Лигуса стало закручивать винтом, казалось, что какая-то невидимая прачка выжимает его, словно мокрое бельё. Он дико кричал от боли, глаза вываливались из орбит, такие безумные, испуганные. Но Патита и не думала успокаиваться. Она даже сама не понимала, что же сейчас происходит, просто багровая, пылающая злость охватила её, мешая думать трезво. Княжна смотрела на извивающегося барона и смеялась, смеялась…

— Прошу тебя, — захрипел Лигус, — не надо! Умоляю!

Было в его голосе что-то такое, от чего вся злость куда-то испарилась и вместе с ней сошла на нет эта непонятно откуда взявшаяся сила. Патита забралась на кровать, закуталась в одеяло и поджала под себя ноги. Она с ужасом смотрела, как упал на пол измученный барон и понимала, что второй раз у неё этот фокус не получится. Если Лигус решит повторить свою попытку, то она ничего не сможет с ним сделать. Но барону было не до того. Он с трудом поднялся с пола и, держась рукой за стену, открыл тяжёлую дверь.

— Стой, Лигус, — услышал он за своей спиной голос Княжны.

Барон вздрогнул и повернулся.

— Чего тебе? — Тихо спросил он.

— Принеси мне какую-нибудь одежду, эта больше ни на что не годится больше, — потребовала Патита, — только что-нибудь попроще, без этих шнуровок и застёжек.

Лигус хмыкнул:

— Что, не сможешь одна одеться? Я могу помочь, — предложил он.

— Как-нибудь обойдусь.

Усталый барон покорно кивнул и вышел из комнаты на ватных ногах. Он изменился за эти несколько минут настолько, что в нём невозможно было теперь узнать того самоуверенного и наглого типа, которым он был до того, как Патитой овладела Сила. Что-то надломилось в нём. Княжне даже жалко его стало. Что поделаешь, если воспитание и окружение у него такое, что вырасти приличным человеком, он просто не мог.

Когда за бароном закрылась дверь, Патита вспомнила слова Лигуса о Кости и сердце заныло непонятно почему. Всего лишь охранник, один из многих. Но ради неё он явился сюда, в логово врага, не беспокоясь о собственной безопасности, не задумываясь о последствиях. Перед глазами вновь возникла эта картина — обнажённый Кость в клетке перед толпой этих расфуфыренных дамочек. Почему раньше она никогда не замечала, насколько он красив?! Всю свою жизнь, с самого рождения, она видела его каждый день. Они вместе росли и стали почти родными. А теперь Кость продан в рабство и Патита догадывается, что это будет за рабство. Она почувствовала легкий укол ревности. Как же теперь жить без Кости? Патита всхлипнула. Наконец-то она позволила себе расслабиться — теперь на неё не смотрят мутные глаза Лигуса и не надо соответствовать однажды придуманному образу. Она прислушалась к себе и поняла, что таинственная Сила никуда не делась, она здесь, на своём месте. Просто Княжна как-то подозрительно быстро привыкла к ней. Сила крутилась в ней волчком, рассыпая повсюду невидимые искры. Вот было бы здорово, если бы удалось использовать её с толком, например, для освобождения Кости.

В дверь постучались. Сердце вздрогнуло, показалось, что это вернулся барон, чтобы отмстить ей за своё унижение. Но вот дверь открылась и в комнату вошла маленькая девочка с глазами взрослой женщины, много чего повидавшей на своём веку. Она подошла к Патите и положила на кровать блузку и юбку, какие носят местные крестьянки. 'Интересно, — подумала Патита, — это для того, чтобы меня унизить или Лигус не нашёл ничего более подходящего? . Она понюхала принесённую одежду, чтобы убедиться в том, что её ещё никто не носил. Напялить на себя что-то с чужого плеча — этого Патита вынести не смогла бы! Она, как-никак, дочь Светлейшего Князя Галимата!

— Успокойтесь, Госпожа, — тихо сказала девочка, — это новая одежда.

— Спасибо, — поблагодарила её Патита и стала снимать с себя остатки прежнего наряда. — Как тебя зовут?

— Ная, — представилась девочка.

— Ная, а ты не знаешь, куда увели того красивого парня, что сидел в клетке?

Девочка испытующее посмотрела на Княжну и ответила грустно:

— Вы говорите про Кость? Он ведь за вами сюда пришёл.

— Ты с ним знакома? — Удивилась Княжна.

— Да. Его продали этой старой гадине — маркизе Лиании Эрдар! Мне жалко его. Он такой хороший и красивый, только вот совсем глупый.

— Почему? — Удивилась Патита.

— Он пришёл сюда один. Разве так можно?! Что может сделать один человек против целого войска? Совсем не умеет думать. А так, он очень хороший!

Патита вздохнула. Новая одежда пришлась ей как раз в пору, словно сшита на заказ. И оказалась гораздо более удобной, чем все её пышные наряды. Не так красива, но зато практична.

— Как я тебе? — Поинтересовалась она у Наи.

— Вам всё к лицу, — ответила девочка со знанием дела, — у вас такая фигура: что ни надень, во всём вы будете прекрасной Княжной.

— Спасибо, милая, но здесь я, увы, не Княжна, а всего лишь пленница.

— Глупости, — воскликнула Ная, — кровь она никуда не денется. Вы — Светлейшая Княжна!

Патита была ей благодарна за добрые слова. Если когда-нибудь ей удастся выбраться отсюда, она обязательно заберёт с собой эту девочку!

— До свидания, Княжна! Спокойной вам ночи!

Ная ушла, оставив Княжну наедине со своими грустными мыслями. Тяжёлый выдался день. Кто бы мог подумать, что с ней может случиться что-нибудь подобное. Сила, наконец-то, прекратила свои бешеные пляски и Патита смогла немного успокоиться. Чтож, однажды она обязательно научится ею управлять!

Девушка почувствовала слабость и усталость, тело наполнилось свинцом, а глаза сами собой закрылись, и тяжёлый сон без сновидений овладел ею.

ГЛАВА 17

Кто такой Кристалин

Светлейшего разбудили ни свет, ни заря, ещё звёзды на небе вовсю сверкали, словно бриллианты, а сон был таким сладким и крепким! Это привело его в ярость. И без того плохое настроение стало ещё хуже.

— Чего в такую рань? — Спросил он, с трудом сдерживая раздражение.

Госпожа Лита и лекарь переглянулись, как заговорщики.

— Галимат, у нас тут возникла одна идея, — начала было Лита радостно, но встретив колючий взгляд мужа, ощетинилась и своим привычным ледяным голосом продолжила, — мы заманим Грифара сюда!

Князь так заскрипел зубами, что казалось, вот-вот сотрёт их до корней. Макс подумал, что вот сейчас Галимат позовёт стражников и его опять закроют в подвале, настолько мрачным казался ему Князь в этот момент. Но теперь лекарь уже не боялся Светлейшего. То, что произошло этой ночью, волновало его гораздо больше, чем гнев Галимата. Сила никуда не делась, она бурлила в нём, ища выход. Лекарь чувствовал её волнение, это было похоже на штормовое море: горячие волны накатывали одна за другой, бились о рёбра. Сила клокотала в горле и шипела, как змея, но никто, кроме него не мог это услышать и увидеть.