Besame mucho, клуша! - Анна Яковлева

— Некогда думать, мне рожать весной. — Леночка была сама невинность.

Немая сцена длилась несколько минут.

Первым среагировал Влад:

— Ты чё, Лен? Ты это… точно знаешь?

Такое недоверие Леночку больно ранило.

— У меня справка есть. А у тебя?

— Какая справка? — испугался Влад.

— Что ты жениться можешь. Есть такая справка у тебя?

— Это ты сейчас так пошутила? — посуровел жених.

— Привыкай, — пользовалась безнаказанностью Ленка.

Влад только коротко вздохнул. Он еще покажет хакерше-оторве, кто и к чему должен привыкать.

Трамвай дернулся и встал.

Было восемь утра, час пик, и пассажиры воз роптали. Собственно, именно этот ропот и вывел Леру из задумчивости.

Лишь на несколько минут, пока водитель-женщина выходила и дергала трамвай за дугу, забрезжила надежда, что они продолжат движение по забитым машинами путям, — не продолжили.

— Пассажиров просим освободить салон, — раздалось в динамиках, — трамвай дальше не идет в связи с неисправностью.

Тихо матерясь, пассажиры потянулись к выходу.

Пристроившись в хвосте очереди, Лера сориентировалась на местности.

Трамвай стоял в самом сердце города, в двух шагах от делового центра. Где-то недалеко находится офис депутата Крутова, мелькнуло в голове, и Леру посетила странная, ничем не объяснимая, будто внушенная извне, идея заглянуть в Дом прессы.

Ерунда какая. Лера встряхнулась, изгоняя ненужные мысли.

Чтобы попасть в краевую клиническую, нужно перейти дорогу и пройти полквартала вперед, сказала она себе. Там есть остановка автобуса, который идет прямо до больницы.

Выйдя из трамвая, Лера так и сделала — в сопровождении таких же страждущих устремилась на противоположную сторону и направилась к остановке.

Во время этого короткого перехода Леру не покидало странное чувство нереальности происходящего.

Несколько раз оглянувшись на дорогу, она поискала глазами редакционный «опель», но не заметила ни «опеля», ни каких-либо других подозрительных транспортных средств. Машины неслись по проезжей части, останавливались на светофоре и проносились дальше. Улица выглядела вполне мирной, навязчивая тревога относилась скорее к тому, что ожидало Леру в ближайшие несколько часов.

В ближайшие несколько часов она избавится от страданий, сиречь самой жизни. И продолжит свой грешный путь в одиночестве, как Бочарникова.

До остановки оставалось несколько метров, и в какой-то момент Лера обратила внимание на занятную молодящуюся тетку в легинсах и тунике, которая приставала к прохожим, что-то суя им в лицо.

— Девушка, — раздалось рядом.

— Вы мне? — Лера вынырнула из мрачных раздумий.

— Да. — Тетка оказалась рядом. — Подскажите, где это?

В руке у тетки оказалось не что иное, как визитка депутата В.В. Крутова с адресом и телефоном приемной.

Чувство нереальности происходящего усилилось. Как во сне Лера предложила:

— Хотите, я вас провожу.

Тетка хотела.

Плохо понимая, что делает, Лера направилась вглубь квартала, где размещался приснопамятный Дом прессы. Тетка суетливо вышагивала рядом, долдоня что-то о пенсии, которую должны были прибавить, но почему-то не прибавили.

В приемной депутата Крутова хозяйничала симпатичная, хоть и несколько странная девушка с гладкой прической, подчеркивающей выдающийся лоб и крупную голову.

— Здравствуйте, — приветствовала девушку Лера, косясь на дверь с табличкой «Депутат В.В. Крутов». Дверь выглядела так, как обычно выглядят двери в отсутствие хозяина, — непроницаемой.

— Здравствуйте. — Дежурная улыбка была обращена к обеим посетительницам сразу.

Силы у Леры неожиданно закончились, и она опустилась на стул под стенкой, и не успела опомниться, как помощница депутата уже деликатно прикрыла дверь за пенсионной просительницей. Настала очередь Леры.

— А вы по какому вопросу?

— Я Ковалева, — сообщила Лера помощнице.

— Валерия Константиновна, — улыбка стала шире и предназначена была только Лере, — очень приятно. Василь Василича нет. Хотите чаю?

Коротко вздохнув, Лера еще раз посмотрела в лицо помощнице. Туда, куда Лера направлялась, нужно было ехать на голодный желудок, но по неясной причине это перестало быть важным.

— Да, пожалуй, чаю я выпью. Вас как зовут? — Лера сама не знала, зачем пришла и чего ждет от этой девушки. Или от жизни. Или это жизнь чего-то ждет от нее? Судьбу нельзя разочаровывать, нерешительных судьба бульдозером сталкивает на обочину. Надо действовать.

— Лена, — просто ответила помощница Крутова.

Не имея ни малейшего представления, что говорить, зачем она тут, Лера бросила взгляд на газеты и журналы, стопкой возвышающиеся на журнальном столике, и, подчиняясь импульсу, взяла самый верхний — просто чтобы занять руки в ожидании чая. Это оказалось «Искусство предсказания», и у Леры задрожали руки так, что она выронила журнал.

Леночка быстро наклонилась за ним:

— Ходят тут всякие, вербуют под свои знамена. Если б вы видели этих персонажей. Адвентисты, баптисты, адепты высшей магии, менеджеры по продажам — каждой твари по паре.

Журнал снова оказался у Леры в руках. Ничего не оставалось, как открыть его.

Увидев заголовок на второй странице, Лера обмерла: «Гадание по группе крови».

На столике появилась чашка с чаем, конфеты и печенье, но Лера ничего этого не видела — отливающие черным атласом траурные буквы притягивали взгляд.

Глаза жадно бегали по самоуверенным строчкам: «Обладатели первой группы крови — это честолюбивые люди, которые умеют идти к цели, это лидеры, главная слабость которых — ревность. Лидер ревнует ко всему и всех…»

Лере стало тесно в помещении, в футболке и джинсах — ей стало тесно в собственной коже.

— Не проверяли? — Лера показала на статью с гаданием.

— Что там? А, это… — Леночка смутилась. — Да, проверяла, с нулевым совпадением. Ерунда.

Лере так не показалось. «Обладатели второй группы крови, — читала она дальше, — добровольно уступают лидерство, потому что слишком заняты собой — своими переживаниями, мыслями и чувствами».

Волевым усилием Лера оторвалась от журнала:

— А какая у вас группа крови? — Вполне тянет на праздное любопытство, навеянное оккультной статейкой.

— У меня первая, — покаялась Леночка.

— А у меня вторая, отрицательная, — со вздохом произнесла Лера, поднимая чашку из тонкого, почти прозрачного фарфора.

— Ну надо же! — отчего-то удивилась помощница Крутова. — Прямо как у Василь Василича. У него тоже вторая отрицательная. Вот про него как раз ничего не совпало — ни слова.