Сеанс в Преисподней - Глеб Лютаев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Нет, причина не в этом.
Что-то другое не давало покоя, не позволяло найти в себе силы заставить подчинённых отнести труп подальше. Но что бы это изменило и изменило ли?
– Эй! А кто-нибудь видел Грязного Гарри? – раздался чей-то хриплый голос, и за ним послышался дружный смех. – Он вообще живой? Не задело?
– Да, лежит. Как новенький. И всё такой же весёлый.
«Быстро же они забыли, как тряслись от страха во время обстрела. Мне бы так же забыть».
«Про Труп».
«Да пошёл ты!»
«Я-то пойду. А что дальше?»
Что дальше? Хотелось бы Каскаду знать, что делать дальше. Только наблюдать и ничего больше, выполнять свою задачу.
«И сколько ты протянешь?»
А действительно, сколько?
Каскад затушил окурок, смял его в руке и пошёл к себе в землянку. Дрожь в руках немного унялась, и теперь можно было выпить кофе. Голова раскалывалась пуще прежнего, раздражительность не ушла, а от того, что у входа он снова встретится с Трупом, накатывали одновременно страх и усталость.
И он его встретил, да, куда же без этого. Но на этот раз Каскад не прятал взгляд, не стремился быстрее нырнуть в блиндаж и скрыться от навязчивой идеи, что Труп на него смотрит.
Каскад замер и уставился на мертвеца. При дневном свете тот казался не таким грозным и не таким мистическим, но офицер знал, насколько обманчива эта иллюзия.
Труп следил за ним.
Труп следил за ним.
Не за Кузьмичом, не за Луной, Лешим, Кикимором, не за кем-то ещё из солдат. Только за ним одним, и свою связь с этим существом Каскад чуял нутром, хоть и не мог понять природу происхождения этой связи.
– Что затих? – внезапно для себя самого обратился Каскад к Трупу. – Доволен?
Труп не ответил и даже не подал вида, что слышит старлея. Мертвец будто чувствовал, что Каскад готов к диалогу с ним и, в отличие от предыдущих их стычек, теперь затаился. И сделал он это по той простой причине, что сейчас Каскад готов ему противостоять.
«Что ж, пусть, мы с тобой ещё побеседуем. Сегодня ты остался доволен моей утренней оплошностью и тем, как разобрался с Тощим. Но в следующий раз я буду готов, уж поверь».
«А это точно была оплошность? Уверен? Может, проверишь?»
Голос всё никак не мог угомониться.
Каскад задумался. С утра он был на взводе, кровь наполнена адреналином, и потому страха перед злом, которое затаилось в останках, не было. Поэтому тогда Каскад посмел кинуть вызов мерзкой сущности. Теперь же агония утихла, осталась лишь пустота внутри.
Тем не менее офицер сделал маленький шаг к Трупу.
«Почему бы и не попробовать? Что случится, если я пну его по черепушке? Может, и не рванёт?»
Каскад приблизился и вот уже находился на расстоянии пинка. Собравшись, приготовился замахнуться ногой, но тут его окликнул солдат:
– Командир. Пойдём позавтракаем. Газ закончился, но на разогрев тушняка и воды для кофе хватило.
Каскад замер в нерешительности.
«Чёрт с ним. Не сегодня».
Он развернулся и пошёл к своим. Есть правда хотелось, так же, как и выпить горячего ароматного кофе. Теперь, когда противник обнаружил их позиции, нужно было использовать любой шанс перекусить и посидеть в тишине.
Спускаясь по ступеням, офицер выкинул тот самый смятый окурок в сторону Трупа. Так, ему казалось, он выказал своё неуважение, хотя сегодня в их незримом противостоянии мертвец снова одержал верх.
Каскад нырнул в блиндаж и не увидел, как окурок, летевший точно в Труп, был снесён в сторону внезапным порывом возникшего из ниоткуда ветра.
3
Вера позвонила Роме рано утром.
– Алло, Роман, извините пожалуйста, что так рано. Но мне нужно вам рассказать.
Рома убрал мобильник от уха и, щурясь от яркой подсветки, посмотрел на время: половина шестого утра.
– Что случилось? – спросил он, не на шутку взволновавшись, но надеясь, что голос не выдаст его возбуждённое состояние.
Вера плакала.
– Она, она…
Рома представил самое худшее.
– Что?
– Она причинила себе вред.
Вера не смогла продолжить и разрыдалась. Видимо, она убрала телефон в сторону, чтобы плач был не таким громким. Рома сгорал от нетерпения, не в состоянии предположить, что же могло случиться. Хотя нет, наоборот, беспокоился именно от того, что представлял, каким образом Алиса могла угробить себя. Но ещё больше нервничал, когда думал о том, в каком состоянии сейчас девушка и не случилось ли чего непоправимого.
– Вера. – Сон как рукой сняло. – Вера, с Алисой всё в порядке?
Тихие, отдалённые всхлипы стали громче, и женщина наконец-то ответила:
– Да. То есть не совсем. Она порезала себя.
«Порезала себя? Какого хрена!»
– Вера, объясните нормально!
Рома прокричал в трубку и почувствовал, что сильно сжимает телефон, а внутри всё похолодело, словно услышал собственный смертный приговор.
Крик мужчины привёл маму Алисы в чувства, и уже более спокойным голосом она заговорила:
– В общем, сегодня ночью она осталась с моей сестрой. Я дежурила в госпитале и попросила Надю приглядеть за дочерью. У неё не всегда есть такая возможность, но вчера не отказала, слава богу. Я представить боюсь, что могло быть, не окажись она рядом.
«Продолжай. Продолжай. Ну же!»
– Роман, вы здесь?
– Да, я внимательно слушаю.
– Как обычно, Алиса уснула. Надя проверила, что с ней всё в порядке. Она легла на той же раскладушке, на которой обычно спите вы. Как утверждает сестра, через час она проснулась от жуткой боли в пояснице и, убедившись, что с моей дочерью всё нормально, ушла в мою комнату и легла там. Двери оставила открытыми. Как говорит Надя, она проснулась от дичайшего крика. Знаете, хорошо, что у нас в доме толстые стены, иначе соседи уже давно пожаловались бы.
Услышав крик, Надя побежала к Алисе. По её словам, в тот момент она реально испугалась, что к девочке кто-то пробрался.
Надя говорит, что от увиденного ей стало дурно, хотя она, как вы могли заметить, женщина волевая. Алиса изгибалась на кровати, одеяло было скинуто, а на задранной до груди ночнушке, в области живота, расплывалось кровавое пятно. Моя дочь… Алиса…
Женщина замолчала, но запас слёз, похоже, иссяк, поэтому, собравшись, продолжила:
– Алиса держала свои руки возле живота и раздирала кожу с такой силой, будто хотела вспороть его. Надя бросилась к ней, схватила за руки и легла сверху, пытаясь сначала успокоить, а затем разбудить. От безысходности она последовала вашему совету и со всей силы
