Книга третья. Усердная жадность (СИ) - Мамбурин Харитон Байконурович

— Я же живу здесь! — простонала розововолосая нимфоманка, — Сплю здесь! Снимайте трусы перед тем, как стрелять!!

— Отставить снимать трусы! — рыкнул я, — Новые себе купишь!

— Если они вообще понадобятся! — уже без придури в голосе заорала Никси, — Эти свиньи что-то большое отгрохали!!

Тут башня трясущегося танка развернулась, и я увидел в прицел… это.

В целом, оно напоминало огромную кучу говна и палок, загораживающую не такой уж и малый проход в другую пещеру. Не наглухо, но солидно. Каменные обломки, какие-то ветки, палочки, кости… это был рукотворный холм, но сильно напоминающий муравейник, так как по нему лазали сотни серокожих вертикально ходящих поросят!

И до него оставалось метров двести.

— Куда тут стрелять?! — заорал я, заталкивая следующий снаряд, на котором гордо красовались трусы в синюю полосочку вполне скромного дизайна, к тому же не ношенные, как мне подсказывал опыт.

— Прямо! Я выведу! — взвизгнула раздетая нимфоманка, нервно истекая потом, — Хватайтесь за всё, что можете!!

Громоздкий танк резко подвильнул, роняя тех, кто не успел, на тех, кто, матерясь, засовывал снаряд в полагающееся тому снаряду место. Чудом не выронив боезапас, я успел навестись в последний момент, с криком дергая рычаг выстрела, когда мы уже были в паре десятков метров от кучи. Грохнуло по ушам, танк, по ощущениям, воткнулся в что-то мягкое, жутко заскрежетало, а затем двигатель взвыл укушенным в зад драконом, начиная протаскивать многотонную тушу нашего транспорта вперед.

— Опять мыть танк…, - вполне себе спокойно пожаловалась кому-то Никси несмотря на то, что двигались мы сейчас по приборам… которых не было. Затем водительница молнией выгнулась вбок, сверкая всем, чем только нельзя в приличном обществе, чтобы с воплем «Это мои любимые!» вцепиться в снаряд, что спешила отдать мне Саяка. Схватку она проиграла по причине того, что вырвавшийся на свободу танк рванул с такой скоростью, что мы все едва удержались на сиденьях.

Это была почти однозначная победа! Из какого бы хлама мелкие орки не конструировали свои заграждения, одно можно было сказать точно — конструкции у них получались хлипкие и… влажные. Продравшийся за счет брони и мощного мотора, танк пусть и измазался в грязи и получил несколько новых царапин, зато последовать за ним бронетранспортёры не смогли. Правда, это было лишь предположение нашей водительницы, высказанное с неумеренным пылом и облегчением женщины, чей гардероб был частично спасен из рук зловредной ведьмы.

— Можете помолиться за тех, кого подбили, — весело ухмыляясь, Никси стерла с грязного лба пот, подмигивая нам самым похабным образом, — Их сексуальная жизнь теперь сделает новый крутой виток!

— Зачем вообще вы оставили проход в эти подземелья открытый, раз тут такое водится? — пробурчала Саяка, вытираясь чем-то снятым с переданного мне снаряда.

— Милая…, - голос Катарры был полон неподдельного снисхождения, — Знала бы ты, как у нас часто этих орков покупают…

А затем в люк постучали. Потом задолбили. Потом продолжили, гнусно визжа тонкими голосами. Удары набирали обороты, но наш слабоодетый экскурсовод лишь досадливо щурилась, мотала головой, размахивала розовыми сосульками волос, да советовала нам терпеть. Мол, на следующих заслонах эти орки слетят, а новые залезут. Главное, чтобы косой трусофоб Мач Крайм вовремя стрелял, иначе они рискуют познать весь ужас и кошмар этого подземелья. Познание, по её словам, с лихвой теперь грозило всем правоохранителям, ехавшим за нами — броня их тачанок была на порядок хуже, чем у танка, посему выбор у всех застрявших был простым. Вылезти из скорлупы в любящие объятия местных, либо сойти с ума от бьющего по мозгам звона.

— А если бы вы не выкинули мою постельку, — обидчиво добавила танкистка, — и тряпочки, то мы бы сейчас почти ничего не слышали!

— Если даже одна десятая от того, что я о тебе слышала — правда, то твою постельку сжечь надо! — заявила Катарра, — Вообще не понимаю, почему ты не в борделе работаешь!

— Я не путаю работу и личную жизнь! — инсинуация настолько потрясла девушку, что та аж отвернулась от смотрового окошка, чтобы вонзиться праведным взглядом в Царицу.

— Да? — приподняла одну бровь гоблинша, покачивая чем-то продолговатым и блестящим, — А это что?! И что оно забыло в моем танке?!

Танк грохотал по пещерам, возбуждая целые легионы летучих мышей, а на его измазанной в грязи броне восседал с десяток работающих дубинками свино-орков. Под их мерные удары, мы проехали насквозь еще три завала, созданных из всего, чего только можно было отыскать в этих довольно пустынных пещерах. Я стрелял, Никси вела могучую машину, остальные потели и томно дышали обнаженными грудными клетками, а сменяющиеся каждый раз наверху орки вовсю работали палками, не оставляя надежды добраться до наших тел.

Я, правда, всерьез и вслух сомневался, что эти живчики смогли бы нас забороть, если вдруг танк застрянет и придётся вылезать наружу, но побледневшая как полотно Царица уверила, что попыток справиться с свино-орками было много. Куда больше, чем диктовал здравый смысл. Как минимум раз в пять лет в Нижнем городе собиралась банда отморозков, желающая поднять с помощью серокожих дикарей уровни, но это ни разу не заканчивалось хорошо для естествопытателей, сколько бы магов с площадными заклинаниями они бы с собой не брали.

— Скоро выход! — объявила Никси, жадно глотая жидкость из огромной фляги, — Что дальше?! Назад я не вернусь! Я вас слышала!

— Что дальше…, - пробурчала гоблинша, с сомнением принюхиваясь к отнятому у подчиненной напитку, — Дальше бросаем танк и бежим пешочком на северо-запад. Есть там один маг-телепортатор нелегальный, который нас и разбросает. Тебя, нимфоманка несчастная, я с собой возьму, а Герой уж как-нибудь сам справится.

Во фляге, которой поделились и с нами, было жутко кислое и слегка подсоленное пойло, в котором я с великим удивлением узнал чай. Извращенный до невозможности, он, тем не менее, для обезвоженных в адском нутре танка нас был буквально предметом первой необходимости. От души приложившись к меху, мы всей троицей блаженно заулыбались, чувствуя, как отступает духота, а давящий на уши грохот от дубинок упорных коротышек становится куда терпимее.

Настроение поднялось настолько, что мы даже затеяли шутливую возню, выбирая последний снаряд для прорыва, по фасону натянутого на него исподнего. Никси вопила и ругалась, удачно заглушая работающих свинорылых извращенцев, но всё равно осталась без пронзительно белых трусов самого обычного фасона, «слишком невинных для этой извращенки» по словам знающих гоблинш.

Находясь слегка в неадеквате от спёртого воздуха и навеселе (странный чай), мы даже хором проорали «Панцур-шот!», когда я навёл прицел на последнюю груду всего подряд, что местные называли орочьей крепостью. По сторонам брызнуло разной гадостью, лог Системы снабдил меня сообщениями о десятке единичек опыта, упавших на счет, а танк вгрызся в останки завала, проламывая нам путь на свободу!

Грязная боевая машина, боевито гудя и фыркая, выкатилась из пещеры на горное плато. Было темно, лишь луна освещала каменистую равнину, что было воспринято нами с чистым восторгом — потому как ночью прохладно, а душная затхлая атмосфера начиненного запахом пороха, пота и женских феромонов у меня уже вызывала не головокружение, а желание побиться головой о что-нибудь твердое. Катарра скомандовала «стоп» и мы, едва ли не толкаясь, полезли наружу затем, чтобы жадно дышать прохладным свежим воздухом и резать нескольких упорно колотящих по броне мелких орков. Те, в виду своей вопиющей немногочисленности, умерли без особых проблем, даже не успев нанести ни единого удара.

— Фуф, — выдохнул я, пьяно покачиваясь и ловя ртом такой прекрасный и свежий воздух. Это было настолько замечательно, что любая мысль надеть на себя броню, казалась богохульством. Сделав несколько глубоких вдохов, собрался, попросив уже переодевшуюся Царицу, — Показывай, куда бежать.