Православные христиане в СССР. Голоса свидетелей - Ольга Леонидовна Рожнёва

Когда грянула война

Когда грянула война, мне было два года и два дня. Тетя должна была уехать в эвакуацию с министерством, в котором работала. У нее на руках была больная мама семидесяти лет и я, двухлетняя. Мы уехали на Алтай, в Барнаул. Потом тетя рассказывала, какие страшные минуты отчаяния пришлось пережить в чужих краях.

В 1943-м мы вернулись в Москву. Мне исполнилось четыре года. Как я сейчас понимаю, это была не жизнь, а выживание. Мы жили втроем в маленькой восьмиметровой комнатке бывшего усадебного дома, превращенного в коммунальную квартиру, где обитало девять семей, около тридцати человек. Но жили дружно, почти все праздновали Пасху, пекли куличи и готовили творожную пасху. У бабушки сохранилась деревянная резная пасочница, которую я храню по сей день и с которой мне удалось заказать копию.

Истоки моей веры

Истоки моей веры, конечно, от бабушки. У нее был черного цвета угольник, большой, около метра высотой, со старыми иконами. У моих близких хватило мужества держать его. Почему я упоминаю о мужестве? Потому что самое сильное чувство, которое тогда насаждалось, был страх, и я уже говорила, что мои родные были лишенцами. Этот угольник с иконами дожил у нас до смерти бабушки в 1955 году.

Когда бабушка умерла, тетя отдала его двум верующим старушкам, жившим в нашем дворе в соседнем флигеле. Отдала, ничего не сказав мне, хотя мне было уже шестнадцать лет, я очень любила этот уголок и очень расстроилась, что его не стало. Осталась только одна бабушкина икона святой Лидии, которая по сей день находится у меня.

Бабушка меня крестила, когда мне было лет шесть или семь. Она пригласила домой знакомого бывшего священника, который уже не служил и был одет в штатское, как тогда говорили. Я запомнила его, бабушка называла его Петр Алексеевич. Меня поставили в тазик и поливали сверху водой. Судьбу моего крестика я не помню.

У бабушки была чудом уцелевшая Библия, которую она читала. И когда она умерла, эту Библию выпросила почитать семья соседей, точнее, старая няня, которая была членом их семьи. Потом я долгие годы просила тетю, чтобы она забрала у них эту Библию, но они вернули ее мне только спустя тридцать лет, уже после смерти и той няни, и моей тети.

Ирина Викторовна Максимова

Бабушка говорила мне: «Ты запомни, Бог есть». Я запомнила, но на этом мой курс катехизации и закончился. Православие моих близких проявлялось в том, что всех умерших отпевали в церкви, а так в храм никто не ходил. А у бабушки сил уже не было, она умерла на восемьдесят четвертом году жизни.

Однажды, когда я была маленькой, бабушка попыталась сходить со мной в храм на Пасху. Ближайший храм был в честь святого Пимена. Там собралось так много верующих, что мы не смогли даже войти. Это были послевоенные годы.

Среди наших музыкантов было очень много верующих людей

Детство прошло, я стала взрослой и самостоятельной, окончила институт и устроилась работать. Духовная жажда нашла выражение в любви к великой музыке. Был период, когда я регулярно бывала в Большом зале консерватории, стремясь услышать все шедевры великих композиторов – Баха, Моцарта, Бетховена. Я прослушала все кантаты, все пьесы Баха, все исполнявшиеся реквиемы Верди и других, а уж реквием Моцарта я слушала без числа. Особенно полюбила хоровую музыку: хоры Танеева, Свиридова. Душа жаждала гармонии и совершенства. Самой большой радостью было искусство. В юности я также увлекалась поэзией Серебряного века – Блоком, Цветаевой.

Помню, как узнала, что в храме «Всех скорбящих Радость» на Ордынке (он никогда не закрывался, и там был замечательный хор), приблизительно в 1970 году, в день памяти нашего замечательного композитора Рахманинова исполняли его «Всенощную», и в этот день храм был переполнен в основном меломанами, ценителями музыки, пришедшими послушать произведение, которое нигде больше нельзя было услышать. Среди наших музыкантов было очень много верующих людей, и это тому подтверждение.

Всю жизнь я праздновала Пасху

Иногда я заходила в храм. Но там, как правило, было пустовато, и я ничего не знала и не понимала. Никаких духовных книг не продавали, и достать Евангелие было негде. Я всегда знала, что есть мой Создатель, но не знала, что Он мой Спаситель.

Но всю жизнь я праздновала Пасху. Я собирала всех друзей и устраивала застолье, делала пасху в старинной пасочнице, покупала куличи, созывала своих нецерковных подружек и праздновала ее. Я всегда понимала, что это сугубо церковный праздник.

Золотой искрой струились в моей душе его строки

В семидесятые годы очень значительным для моего поколения было творчество Володи Высоцкого. Вот кто, как мне представляется, был алчущим и жаждущим правды. Золотой искрой струились в моей душе его строки:

Купола в России кроют чистым золотом –

Чтобы чаще Господь замечал…

Недавно я узнала из газеты «Крестовский мост», что Володя крестился, будучи уже очень известным, но об этом знали только несколько человек. Чтобы никого не подводить, он уехал креститься в Армению, то ли не зная, то ли не придавая значения тому, что в Армении неправославная ветвь христианства. Хочется верить, что Господь зрит в сердце.

Когда неожиданно пришла весть о кончине Володи, я купила букет белых лилий и поехала на Таганку. То, что я увидела, меня поразило: огромной очереди проститься с ним не видно было конца. Люди стояли в основном зрелого возраста, много мужчин, серьезных, думающих, никакой шантрапы. И это в опустевшей в дни Олимпиады Москве, когда город был закрыт, а те, которые были приглашены на Олимпиаду, не пожелали поехать. Вагоны метро были пусты – казалось, вся Москва собралась на Таганке. Хоронили Володю в день памяти святого князя Владимира, 28 июля.

Как праздновали 1000-летие Крещения Руси

И вот наступил 1988 год, год 1000-летия Крещения Руси. Я страшно переживала, дадут или не дадут отпраздновать эту великую дату. Вот как тогда стоял вопрос в нашей стране. Но не осмелились запретить празднование. Я помню все по дням. Открытие празднования было 5 июня, в воскресенье, в Елоховском соборе. Я думала, что не смогу попасть, но, к моему удивлению, встав в конец очереди, охраняемой милицией, оказалась в соборе. Закрытие проходило 12 июня, в воскресный день, на территории