Отдел 15-К - Андрей Васильев

— Уфф! — облегченно выдохнула женщина и засмеялась — Я перепугалась даже! У нас ведь тут такие страсти — мордасти творятся!

— Вот по их поводу мы и пришли — доверительно сообщил ей Пал Палыч.

— Да я и не знаю ничего — растерялась женщина.

— И все‑таки — оперативник сделал серьезное лицо — Нам надо всех опросить. И вас — тоже, любезнейшая….

— Светлана — женщина улыбнулась, на щеках у нее появились ямочки, которые сделали ее лицо моложе, почти девичьим — Можно без отчества.

— А я — Павел, вон тот отрок — Николай. Может, продолжим беседу в квартире? Если вы не против? — Пал Палыч был само обаяние.

— Да — да — женщина расстегнула сумочку, которая висела у нее на плече, Колька в это время галантно перехватил у нее пакет — Конечно.

— Одна живете, Светлана? — сразу же сказал Пал Палыч, как только все зашли в квартиру — Вон, полка‑то на соплях висит.

— Одна — не стала лукавить та — С мужем развелись, разменяли квартиру. Он в Чертаново, в 'однушку', а я — сюда, в Тропарево.

— Бывает — резонно заметил Колька — Так‑то еще ничего, если с квартирой.

— Ну да, так‑то ничего — отозвалась Светлана с какой‑то горькой иронией и посмотрела на Кольку, в ее взгляде читалось 'Ничего‑то ты не понимаешь, несмышленыш' — Чаю?

— Почему нет? — Пал Палыч явно нацелился снимать ботинки, но тут же был остановлен хозяйкой -

— Не надо. Я полы как раз собиралась мыть.

В однокомнатной квартире было сумрачно и как‑то пустовато, Светлана явно не спешила обустраивать свое новое жилье.

— А что, деток не прижили? — оглядел комнату Пал Палыч — Простите за бестактный вопрос.

— Нет — безинтонационно ответила Светлана — Не дал бог. Да это и неудивительно, с моими‑то хворями.

— Что такое? — посторонний человек точно не заметил бы изменений в тоне оперативника, но Колькино ухо уловило это — Хроническое что‑то?

— Да всего понемногу — женщина похоже немного смутилась от своей откровенности — Я поздний ребенок, с нами такое бывает. Я даже статью по этому поводу читала.

— Да ну! — Колька неожиданно для самого себя вступил в разговор — Меня мамка в сорок родила — и чего? Я вон какой вырос, ни одна холера не берет. Да и за жизнь, мы поздние ого — го как цепляемся! Она мне рассказывала, что я вообще с зубами родился!

— И я тоже, представьте себе — заулыбалась Светлана — Даже акушеры удивлялись.

— Ну, чего на свете не бывает — Пал Палыч потрепал напрягшегося парня по плечу, мол 'Да, вышли в цвет. Не суетись' — Ладно, вы там нам чаек обещали?

Где‑то через час они вернулись в микроавтобус, который Герман подогнал к подъезду Светланы — Колька, под видом похода в туалет позвонил ему и сказал, что искомое найдено.

— Ну, вот и славно — Пал Палыч потер руки — Это точно она, все сходится.

Колька, кстати, во время чаевничания поразился его умению вытаскивать из человека всю подноготную. Светлана рассказала ему и о том, что мама ее несколько раз упоминала о каком‑то грехе молодости, и о том, что на бывшем месте жительства ходили слухи о неких кровавых преступлениях в соседних домах, и о том, что у нее глаза были до трех лет разноцветные.

— А чего только сейчас эта темная душа орудовать начала? — задал парень старшему коллеге вопрос, который у него давно сидел в голове.

— Развод — коротко ответил тот — Любила она мужа своего, и сейчас любит. В комнате его фотографий три штуки стоит, не меньше. Болит у нее душа. И злость в ней присутствует — и на него, и на ту, к которой он ушел. Эта боль на пару с злобой и открыла темной сущности дорогу, понимаешь? Да и детей у нее, сдается мне, быть не может, это тоже свою роль сыграло.

— Ждем? — спросил у него Герман, копаясь в каком‑то ящике и громыхая железками.

— Ждем — подтвердил Пал Палыч и повернулся к Кольке — Как темная душа на разведку пойдет, так мы в квартиру поднимемся, там ее ждать будем.

— О, вот он! — сообщил всем Герман и поднял вверх руку с каким‑то предметом, похожим на бинокль.

— А почему она на разведку пойдет? — поинтересовался парень — Может — убивать опять?

— Она убила вчера — ответил ему Герман, напяливая предмет, оказавшийся прибором ночного видения, на голову — Сегодня пойдет новую жертву искать. Они абы кого не убивают, сначала выбирают, так что волноваться нечего. А пойдет она через окно, не через дверь, для того эта приблуда и нужна, чтобы ее углядеть. Смотри‑ка ты, работает!

— Если бы не работала, я бы тебя кому‑нибудь скормил — Пал Палыч погрозил Герману пальцем — Сто раз говорено было — раз на тебе контроль за оборудованием — так будь любезен!

И Герман оказался прав. Часа в два ночи темный маленький силуэт ловко выскочил из приоткрытой форточки на седьмом этаже и ловко запрыгал по карнизам.

— А вот теперь — ходу — тихо сказал своим коллегам Пал Палыч и кинулся к подъезду — Время дорого!

— Хозяйке‑то как все объясним? — спросил Колька в лифте у Германа — Не правду же говорить?

— Какой хозяйке? — удивился тот — Кто ее будить будет, ты что? Не дай‑то бог! Она нам спящая нужна.

— Да ее сейчас и пушками не поднимешь — Вика зевнула — Темная сущность крови уже напилась будь здоров, наверняка ее чуть ли не в транс погрузила. Ей это тоже не нужно.

И девушка оказалась права. Герман невероятно ловко открыл дверь отмычками, волей — неволей пошумев и позвенев, они зашли в квартиру — а хозяйка знай сопела носом, не подумав проснуться.

— Вика, за дело — приказал девушке Пал Палыч — Герман, давай.

И оперативники перевернули Светлану со спины на живот, вниз лицом. И при этом она тоже не проснулась, только голову чуть повернула в сторону, чтобы дышать было удобнее.

— Полдела сделано — Пал Палыч провел рукой по лбу — Теперь осталось эту тварь прикончить — и все. Вика?

— Рисую — девушка и в самом деле что‑то изображала на полу за спинкой кровати, вычерчивая черным мелком в уже нарисованном круге какие‑то явно магические знаки — Мальчики, вы помните, что ее нельзя хватать руками?

— Само собой — обиделся Герман — Да и зачем? Я ее и так шугану.

Колька промолчал — он этого не помнил, поскольку трудно забыть то, что не знаешь.

— Вместе с кровью жертв темная душа получает силу — прошептал парню Пал Палыч — Вот, хозяйку может зачаровать на сон, и еще может ветер вызвать. Очень сильный, достаточный для того, чтобы нас в окно повыбрасывать всех.

— А перевернули вы ее зачем? — решил не оттягивать с вопросом Колька — Светлану, в смысле?

— А это мы второй душе дверь закрыли — пояснил оперативник — Она через рот выходит, и через него же обратно в Светлану ныряет. Но при условии, что она лежит лицом вверх и спит. Мы ее перевернули и все, вход перекрыт. Можно еще по — другому сделать было — перевернуть ее вообще — ноги туда, голова сюда. Результат тот же.

— Готово — Вика с удовольствием посмотрела на дело своих рук — Молодец я.

— Ждем — и Пал Палыч отошел в угол, утащив за собой Кольку — Не светимся на проходе.

Темная душа нагулялась часам к пяти утра. На кухне скрипнула форточка, что‑то мягко спрыгнуло на пол и зацокало коготками по полу.

Черная тень пересекла комнату, легко запрыгнула на кровать, двинулась к изголовью и застыла.

— Пшшшшшш! — раздался зловещий звук, в котором слышалось одновременно недоумение и злоба.

Существо завертело головой, и тут в дело вступил Герман, стоящий на другом конце комнаты, за шкафом.

— Попалась! — гаркнул он, выпрыгивая на центр комнаты — У!

Тень мигом сиганула за спинку кровати и тут же раздался вой, в котором сплелись воедино ужас и невероятная злоба.

— Поймали птичку в клетку — удовлетворенно сказал Пал Палыч, выходя из‑за шторы — Смотри, Коля, вот она — вторая душа.

В круге, который нарисовала Вика, и который сейчас был уже не черный, почти невидимый в темноте, а наоборот — пульсировал золотисто — красным цветом, билось нечто, чему и названия‑то не подберешь.

Это был бесформенный сгусток темноты, мрака, он метался в круге, пытаясь из него выбраться и не мог этого сделать.

Кровать заскрипела — это завертелась Светлана, ее выгибало и корежило практически так же, как то, что сейчас искало выход из круга.

— Вот этого я в нашей работе и не люблю — поморщилась Вика — Гер, давай, не тяни.

— Начинай — оперативник достал свой нож, как всегда, тускло блеснувший серебром — Я только за.

Вика вытянула руку вперед, так, что та находилась как раз над кругом и что‑то забормотала, вроде как на латыни.

Тварь в круге словно обезумела — она сновала в нем так быстро, что больше напоминала черную молнию.

Вика говорила все громче, глаза ее были полузакрыты.

— Амен — неожиданно оборвала она свои речи и черная душа тоже застыла на месте.

Именно в этот момент Герман и нанес удар — короткий и резкий.