Каникулы Элси - Марта Финли

Через минуту Элси вышла опять, в этот момент ее отец и Эдвард подошли к Розе. Та передала им тираду мисс Стивене, и они восприняли ее с нескрываемым удивлением и досадой.

Мистер Динсмор выглядел чрезвычайно раздосадованным, а Эдвард фыркал и желал ей оказаться на дне морском.

— Нет, брат, — улыбнулась Роза. — Ничего подобного ты, конечно, не желаешь. Наоборот, ты первый бросишься спасать ее, если увидишь, что она тонет.

Но прежде чем они успели еще что-либо сказать, вернулась мисс Стивенс. Подойдя прямо к мистеру Динсмору, она бесцеремонно взяла его под руку и с коротким смешком сказала:

— Как видите, я не церемонюсь со старыми друзьями, мистер Динсмор. Это у меня не в привычке.

— Нет, мисс Стивенс, мне кажется, что никогда и не было, — ответил он, предлагая другую руку мисс Розе.

Роза намеревалась было отказаться, ссылаясь на то, что коридор слишком узок для троих, как что-то в его взгляде заставило ее изменить свои намерения и принять его предложение. Элси готова была расплакаться от досады, ей пришлось идти позади вместе с Эдвардом.

Эдвард старался развлечь свою юную спутницу, но это у него не получалось, потому что он сам был выведен из себя всем случившимся. Вообще это была довольно неприятная прогулка. Никто, кроме мисс Стивенс, не испытывал удовольствия. Она смеялась и непрерывно болтала, обращаясь исключительно к мистеру Динсмору. Он же отвечал ей со сдержанной вежливостью.

У мисс Стивенс с первого взгляда зародилась неприязнь к Розе, которую она восприняла как опасную соперницу. Она всячески старалась избегать общения с ней, за исключением тех моментов, когда мистер Динсмор был рядом. Мисс Стивене бесцеремонно прерывала их беседу, когда могла казаться не слишком грубой. Это и презрительные усмешки, которые она часто адресовала мисс Аллизон, не ускользнули от взгляда мистера Динсмора. Нередко ему было довольно трудно отвечать мисс Стивене с почтительной вежливостью, что он считал необходимым, учитывая ее пол и то, что она была дочерью старого друга его отца.

— Папа, ну разве это не возмутительно? — воскликнула Элси, следуя за отцом в его комнату, когда они вернулись с прогулки.

— Ты о чем, моя милая?

— Ну как же о чем? Я думала, что мы прекрасно проведем время. А она, ну все испортила.

— Она? Кто это она?

— Папа, ну ты же знаешь, я говорю о мисс Стивенс.

— Тогда почему же ты не называешь ее по имени, а говоришь о ней «она»? Это совсем некрасиво в твоем возрасте, и я бы хотел, чтобы моя доченька всегда была вежливой со всеми, кто старше ее. Еще я слышал, что ты произнесла имя одного господина без титула «мистер», и я собирался тебе сказать, чтобы ты больше так не делала.

— Нет, сэр, я не буду, — и девочка густо покраснела. — Но папа, — опять заговорила Элси, — мисс Стивенс постоянно так поступает.

— Это совершенно ничего не меняет, доченька, - серьезно ответил отец. — Мисс Стивене не тот человек, с которого я бы советовал тебе брать пример. Чем меньше ты будешь подражать ей в одежде, в манерах поведения или еще в чем-нибудь, тем будет лучше. Если ты хочешь кому-нибудь подражать, пусть это будет мисс Аллизон, потому что она безупречная леди.

Элси благодарно посмотрела на него.

— Папа, я была бы очень рада, если бы была похожа на мисс Розу. Она всегда такая добрая и нежная со всеми, даже со слугами, с которыми мисс Стивенс обращается очень пренебрежительно.

— Элси!

— Что, папа? — и она снова покраснела, потому что в тоне услышала осуждение.

— Подойди сюда и сядь ко мне на колени, я хочу с тобой поговорить. Я боюсь, что моя маленькая доченька становится очень придирчивой. — Вид у него был серьезный и печальный. — Ты забыла, что мы не должны говорить о недостатках других людей.

— Я постараюсь больше этого не делать, папа, — и слезы наполнили ее глаза. — Но ты не знаешь, как сильно пристает мисс Стивенс. Я уже несколько раз готова была сказать ей, что я бы хотела, чтобы она оставила меня в покое.

— Нет, доченька, ты не должна этого делать. Ты должна вести себя, как подобает леди, невзирая на то, поступает она так или нет. В этом мире, дитя мое, мы должны смиряться с раздражением и досадой и должны постараться быть терпеливыми. Помни, что Бог посылает нам ничтожные испытания, так же как и большие, и Он говорит, что «терпение же должно иметь совершенное действие» (Иак. 1:4). Я боюсь, что в нас просто нет духа прощения, поэтому для нас так трудно спокойно переносить ничтожные обиды. Ты также должна помнить, милая, что Библия предлагает нам быть вежливыми и поступать с другими так, как мы бы хотели, чтобы поступали с нами.

— Я думаю, что ты всегда помнишь повеление быть вежливым, папа, — и Элси с нежностью посмотрела на него. — Я все время удивляюсь, как ты можешь быть таким вежливым с мисс Стивенс? Ведь я почти уверена, что ты бы предпочитал не быть с ней в компании. И еще, какое она имеет право брать тебя под руку, когда ты ей этого не предлагал? — И Элси опять покраснела от возмущения.

Отец рассмеялся.

— И это лишило мою девочку ее права? — тихо спросил он и поцеловал ее пылающую щечку. — Я сомневаюсь, что ты бы рассердилась, если бы это была мисс Роза? — добавил он слегка насмешливо.

— Ох, папа, ты же знаешь, что мисс Роза ни за что не позволила бы себе такой вольности! — воскликнула девочка.

— Ну хватит, моя крошка, — успокаивающе сказал он, — давай больше не будем говорить на эту тему. Признаюсь, что не считаю мисс Стивене лучшей собеседницей в мире, но должен обходиться с ней учтиво и иногда уделять ей немного внимания. Прежде всего потому что она леди, и еще, потому что ее отец однажды спас жизнь моему отцу. За это я должен быть признателен ему и его детям.

— В самом деле, папа, это было благородно с его? стороны. И я постараюсь полюбить мисс Стивене. А ты мне не расскажешь об этом?

— Это случилось, когда оба они были еще молодыми, — начал мистер Динсмор. — Еще тогда, когда они не были женаты. Они катались на коньках, и твой дедушка провалился и ушел под лед. Он бы, конечно же, утонул, если бы не смекалка и смелость мистера Стивенса. Невероятными усилиями он спас его, рискуя своей собственной жизнью.

Прошло несколько дней. Элси играла на балконе с несколькими другими девочками.

— Ты думаешь, что будешь любить свою новую маму, Элси? — спросила одна из них небрежным тоном, завязывая фартучек, который она только что смастерила для куклы.

— Мою новую маму? — переспросила Элси с неподдельным удивлением. Ножницы, которыми она вырезала бумажных кукол, выпали у нее из рук.

— Что ты имеешь в виду, Энни? Я не собираюсь заводить никакой новой мамы!

— Да, конечно же, но ты никуда не денешься, — насмешливо проговорила Энни. — Я слышала, что моя мама об этом говорила только вчера. И это должно быть правда, потому что мисс Стивенс сама ей об этом сказала.

— Мисс Стивенс? Откуда она может об этом знать? Какое ее дело до моего папы? — спросила Элси с таким возмущением, что покраснели не только ее лицо и шея, но и руки.

— Я думаю, что она может знать, если она собирается выходить за него замуж, — ответила девочка со смехом

— Это не так! Это неправда! Мой... — но вдруг Элси закрыла рот рукой и изо всех сил сжала зубы, чтобы не высказать всего того, что переполняло ее сердце.

— Это правда, и в этом нет сомнений, — ответила Энни,— все в доме это уже знают, и все только и говорят о том, какую подходящую пару нашла себе мисс Стивенс. И мама интересовалась, знаешь ли ты об этом и как она тебе будет нравиться. А папа сказал, что мистер Динсмор не уделял бы ей внимания, если бы знал, как она себя вела здесь до его приезда. А теперь она притворяется, как будто ничего и не было.

Элси ничего не ответила, но отложив ножницы, бумагу и все, что у нее было, вскочила и быстро пробежала через балкон, затем по коридору и, не останавливаясь, чтобы перевести дыхание, влетела в комнату отца. Мистер Динсмор сидел и читал.

— Элси, доченька, что случилось? — спросил он с беспокойством, увидев ее раскрасневшееся взволнованное личико.

— Ох, папа, опять эта ненавистная мисс Стивенс. Я не выношу ее! — заплакала она, бросаясь ему в объятия.

Мистер Динсмор ничего не сказал, решив, что слезы принесут ей некоторое облегчение. Он ласково поглаживал ее кудряшки и раза два нежно поцеловал ее разгоряченный лоб.

— Теперь тебе немножко лучше, моя крошка, правда? — наконец спросил он, когда она подняла голову и вытерла слезы.

— Да, папа.

— А теперь расскажи мне, что произошло.

— Мисс Стивенс распространяет такие жуткие слухи, папа!

Он приложил палец к ее губам.

— Не говори больше такого слова. Это совсем непохоже на мою нежную ласковую маленькую девочку.

— Я не буду, папа, — пробормотала она, краснея и опуская голову. Потом, спрятав лицо у него на груди, она несколько минут не шевелилась и ничего не говорила.