Секретарь старшего принца 3 (СИ) - Свадьбина Любовь

Всё опять возвращалось к Элору, а я не хотела. Категорически!

При этом изнывала от дикого желания сделать хоть что-нибудь! Излить на кого-нибудь эту убийственную, клокочущую внутри ярость, выместить колючую, жалящую злобу.

Бездействие невыносимо!

И… я знала, чем заняться, на что потратить эту злость.

Глава 31

Умом я понимала: боевая операция – это не то, что мне сейчас нужно, даже если я восстановила магию из кристалла экстренного пополнения резерва сотрудников ИСБ. Часть меня кричала, что это безумие, но эта часть кричала где-то в глубине, за слоями злости, кипящей ярости, жажды действия…

Эта самая разумная часть с ужасом осознавала, что собой я не управляла, хотя это я ставила метку Сиринов единственному оставленному в здании ИСБ офицеру, чтобы он мог вызвать меня в экстренном случае.

«Ты делаешь глупость! – стенала логичная, перестраховывающаяся часть. – Вдруг гильдия целителей участвует в заговоре? Среди них может оказаться кто-нибудь из культа Бездны или связанный с Неспящими, нельзя оставлять их наедине с больными!»

Это я не сообщила Элору об экстренной ситуации.

«Твои эмоции не должны влиять на дело, – холодно чеканил в сознании дедушкин голос. – Ты поступаешь постыдно неразумно. Ты должна вызвать Элоранарра и удержать свои чувства и инстинкты в узде».

Это я приказала пяти действующим офицерам вместе со мной отправляться в дом поставщика пирожков, расположенный прямо над пекарней и кухней, в которой его работники готовили блюда на заказ.

«Вызови подмогу сейчас, ты же знаешь, что метку можно заблокировать, тебя можно убить прежде, чем ты успеешь позвать Элора», – причитало сознание, пока я шла в телепортационную комнату.

Это делала я, но в другой ситуации, на трезвую голову ни за что бы так не поступила.

– Возле ближайших телепортационных площадок нас могут ждать, – напомнила я в тревожном полумраке комнаты, и золотой дракон на календаре тускло блеснул. – Осуществляем групповую телепортацию. Для экономии магии проходим по основному каналу и из него пробиваем ответвление на переулок возле дома. На выходе всем находиться в состоянии повышенной боевой готовности.

Возразить никто не посмел, хотя решение немедленно проверить дом поставщика пирожков было сомнительным: вряд ли там кто-то остался, но ловушку нам устроить могли.

Такое поведение противоречило всем моим установкам, я слишком жаждала боя, и это напоминало настрой Жаждущего крови, словно я заразилась этой потребностью разрушения, уничтожения врагов. Мне нужен был противник! Нужен кто-то, кого я могла бы разорвать, уничтожить.

А ещё меня мучило сексуальное желание, и оно напитывало злость, придавало ей безудержную силу.

Наверное, стоило пойти к Дариону и утонуть в его чувствах, удовлетворить эту жажду хотя бы временно, но чувства разрывали меня изнутри, раздирали.

Чувства, контролировать которые я училась с малых лет.

Чувства, которым нет места в сознании уважающего себя менталиста.

Но они были, они управляли мной.

Я сжала руки стоящих рядом офицеров, формируя с ними круг. Ниль был в доме поставщика, и я приказала:

– Ниль, наводи, – ровным голосом, совершенно противоположным буре эмоций, бушевавшей внутри.

Пробившая пространство воронка телепорта выглядела белёсым туманом – моя драконья магия ожидаемо взяла верх и задала общий вид. К счастью, при проявлениях в сухом пространстве водная магия телепортации (если не тренироваться создавать водоворот) визуально почти не отличалась от ментальной.

Нас слегка тряхнуло, когда мы вырвались из постоянного пространственного канала, формируя ответвление своего собственного. О согретую солнцем мостовую из разноцветных камней нас практически размазало. Выпустив руки офицеров, я перекатилась в сторону, поднялась, оглядываясь, готовясь к нападению, но никто не нападал.

Проулок в ширину был метра два, по обе стороны – глухие каменные стены, окружающие дворы двух- и трёхэтажных домов старой застройки без штукатурного покрытия стен.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Некоторые прохожие с улиц, просматривающихся с обоих концов переулка, остановились от удивления, но практически моментально сообразили, что появление офицеров ИСБ таким телепортом предвещает боевую операцию, и рванули прочь.

А я посмотрела на глухие стены оград.

– Который? – спросила, ни к кому конкретно не обращаясь.

– Тот, – махнул рукой уже поднявшийся и отряхнувшийся Ниль.

Ждать остальных не стала – просто не могла, не могла стоять, думать, планировать, осторожничать!

Распахнув крылья, взмыла выше и оглядела квадратный двор: хозяйственные постройки лепились к стене ограды, чистота, цветы в кадках. Хлестнула вокруг ментальной магией, хотя собиралась раскинуть осторожные, чуткие и почти незаметные щупальца моей силы. Но сила сейчас была неповоротливой и дикой, как смертельно раненый дракон.

И я рванулась на пустой двор, рыча от сожаления: никто не нападёт! Я знала это, ощущала: страх, просто тупой звериный страх и беспомощность переполняли здесь всё. Мерзкое, злое, больное состояние, от которого хотелось отвернуться, как от вонючей слизи.

«Осторожнее, – пыталась одёрнуть себя. – Придержи ментальную магию, вдруг рядом кто-то, кто может её засечь?»

Остановиться не получалось, это было выше моих сил!

Я не помнила, как приземлилась на вычищенные, истёртые множеством ног плиты внутреннего двора, как распахнула створки дверей в трёхэтажное строение, бывшее и домом, и складом, и пекарней с кухней, просто осознала себя стоящей на границе дневного света и внутреннего сумрака, и разломанные створки, качнувшись, грохнулись на пол. Коридор тянулся внутрь, щерился распахнутыми дверями. Тут и там белели отпечатки следов.

Пахло выпечкой и кровью.

Кровью…

Пойманные мною образы, мысли были так знакомы, так похожи…

Я чувствовала внутри здания одно единственное сознание – подавленное, переполненное ужасом, тоской и сожалением. И эти чувства вызывали во мне дикий протест, желание раздавить, изничтожить, только бы их не было тут, только бы их не ощущать!

Путь по сумрачному коридору я вновь не осознала. Снесла дверь, скрывавшую бесившее меня существо. Сгорбленный своими чувствами мужчина ничего не заметил. В окружении черепков посуды он сидел на стуле, облокотившись на колени и низко склонив седую голову, но стариком он не был.

На кухне был погром: рассыпана мука, разбросаны ножи, скалки и прочие инструменты, изогнуты противни, сорваны полки, в печах не осталось ни капли тепла. И тёмные следы на полу.

Рывок – и я уже прижимала мужчину к стене, поднимая на вытянутой руке, стискивая горло. Его лицо налилось кровью, в глазах лопались сосуды, и эти глаза – в них больше не было тоски, только безграничный ужас, и ноги судорожно елозили по стене, пытаясь отыскать точку опоры, спасти от удушения. А я рычала. Мои пальцы, ладонь покрылась чешуёй, на лице, наверное, тоже проступили чешуйки.

– Что ты натворил?! – тряхнула я его и впечатала затылком в стену.

Он залепетал, с трудом выталкивая слова из пережатого горла:

– Они обещали убить Малью и Дарнию с Кайсом, они обещали их убить, если я не добавлю в муку, если я…

Но я уже знала, что произошло, я просто злилась на его тупость!

На его тупость и предрассудки Элора, из-за которых мы так вляпались!

Ещё до рассвета Барнас Солк, как обычно, проснулся, чтобы начать свой трудовой день, проследить, как ставят тесто и готовят начинки. Затеплил свечу, но в этот раз не вскочил сразу, невольно будя мягкую и тёплую Малью. На краю постели сопела пятилетняя Дарния, обнимающая четырёхлетнего братишку Кайса, и оба так похожи на маму, с такими же длинными тёмными ресницами. Барнас позволил себе пару минут понежиться в тёплой постели.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Беды ничто не предвещало, наоборот, всё устроилось хорошо, не пришлось искать заказчика, чтобы реализовать купленные продукты, перепродавать их по невыгодной для себя цене или платить магам за наложение заклинания стазиса. Всё сложилось невероятно удачно: заказ перекупили в самом ИСБ! Это же какой плюс к репутации, какие связи можно завести, а если подсуетиться, то офицеры и дальше будут покупать пирожки, всем же есть надо, а пирожки у него просто отменные.