Слимп - Михаил Бабкин

– Питьё, – Иван снял с подноса и поставил перед Семёном высокую глиняную кружку, полную горячего бульона, положил рядом с кружкой ломоть чёрного пахучего хлеба. – Лекарство, – бородач поставил на стол объёмистую рюмку, до половины заполненную печально знакомой медовой.

– Надо, – убедительно сказал Иван, заметив вытянувшееся лицо Семёна. – Вот я подлечился, и здоров. Чего и тебе желаю. А это нам, господин мэр, – он принялся разгружать поднос. – Телятина, горчица, пиво. Хлеб, свежие огурчики. Перекусим и пойдём. Чего время тянуть-то… Я кистенёк свой в кладовке разыскал – справное орудие, проверенное. Надо же, опять понадобился. Кто бы мог подумать!

Семён собрался с духом, зажмурился и одним глотком выпил медовую. И сразу припал к глиняной кружке. Отдышавшись и несколько повеселев, он поглядел на сотрапезников. Те ели, изредка поглядывая на Семёна.

– Ну как, молодой человек? – мэр Клавдис отхлебнул пива из такой же глиняной кружки. – Вижу, полегчало. Оно, конечно, нежелательно после кутежа серьёзными делами заниматься, но время поджимает. Наши уважаемые жители требуют немедленных действий в отношении неприступного колдуна. Иначе может начаться смута. То есть перевыборы мэра.

– У нас нравы простые. И перевыборы простые. Демократия у нас! Прежнего мэра, – кивнул Иван в сторону Клавдиса, – на кол посадят, ежели не успеет сбежать, а нового на его место назначат. До следующих перевыборов. – И аппетитно захрустел огурцом.

– Ф-фу, – Семён вытер выступивший на лбу от горячего бульона пот. – Интересная у вас тут демократия. Крайне жёсткая.

– И потому очень действенная, – покивал Клавдис. – Жить захочешь – поневоле так как надо работать станешь. Так, как твои избиратели от тебя требуют.

– Слушайте, а вам колдуна надо именно убить? Или, может, лучше предъявить ему ультиматум с отступными – золото там или что другое с него потребовать – и пусть он чешет отсюда куда подальше, а? Когда отступные выплатит. С мёртвого-то много не возьмёшь, – предложил Семён компромиссный вариант. Не хотелось ему ни с каким колдуном связываться, но и радикальные перевыборы Семёна не устраивали. Тем более что братко Иван наверняка будет в них участвовать. На стороне прежнего мэра. Прибьют тогда братко…

– Обязательно убить, – убеждённо сказал Клавдис. – И только так, не иначе. Их, колдунов, завсегда или ублажают, или убивают. Без вариантов. Ублажать мы никого никогда не ублажали, и не будем, так что – убить.

– И концы в воду, – добавил Иван, переглянулся с Клавдисом и они вдвоём громко захохотали. Видимо, это была их дежурная шутка. Понятная только для них.

– В воду так в воду, – пожал плечами Семён, допил бульон и отставил кружку в сторону. – Я готов. Пошли?

– Пошли, – кивнул Иван. – Пиво вот только выпью и пойдём.

– Я вас на улице подожду, – сказал Клавдис, поднимаясь из-за стола. – Не задерживайтесь. Нам обязательно до темна управиться надо. До возможных перевыборов.

…Вековой лес был удивительно ухоженным. Словно и не лес это был вовсе, а парк – ни тебе завалов-буреломов, ни неряшливых кустов, ни гнилых стволов и пней, ни сухостоя. Даже комаров не было. Деревья росли на одинаковом, достаточно большом друг от друга расстоянии, как будто специально высаженные. По разметке. Полуденное солнце проникало до самой земли, отвесными лучами падая на изумрудную траву; в кронах деревьев разноголосо щебетали птицы.

Клавдис шёл впереди, уверенно придерживаясь лишь ему одному известного направления; следом за мэром шагал Семён, прижимая к себе локтём раскачивающуюся на ходу сумку – оставлять её в «Пятничной ресторации» Семён не захотел, мало ли что случиться могло. Хватит с него и вчерашнего! Хотя Иван и предлагал запереть сумку в надёжном, лично им проверенном сейфе мэрии. Который он, с его квалификацией, как-то часа три отмычками вскрывал. На спор.

Сейчас Иван шёл замыкающим, легко помахивая массивным железным кистенём, озорства ради сшибая им на лету бабочек. Тренировался, наверное. Семён представил как Иванносорокосил орудовал этой битой во время разбоев и ему стало не по себе.

Деревья постепенно стали расти гораздо гуще, всё ближе и ближе прижимаясь друг к дружке; колючие кусты, которых Семён раньше не видел, теперь то и дело перегораживали им путь, цепляясь шипами за одежду. Стало гораздо темнее – солнце с трудом пробивалось сквозь переплетённые между собой ветви деревьев.

– Пришли, – коротко сообщил Клавдис. – Аккурат за этими деревьями друидская поляна с неприступным домом находится. Мои избиратели где-то там за кустами прячутся, колдуна караулят… Я людей после утреннего разговора с Иваном сразу предупредил, что в следующий раз специалиста с собой приведу, так что шуметь и соваться под руку они не станут.

– Так вы что же, – неприятно удивился Семён, – заранее уверены были, что я соглашусь вам помочь?

– Уверен, не уверен, – мэр подмигнул Семёну, – но пообещать надо было. Чтобы напряжение снять.

– Помог бы, само собой, – рассудительно сказал Иван, ногтём сдирая с кистеня раздавленных бабочек, – как-никак ты, Симеон, мой братко. И Клавдис братко. А братки друг другу завсегда помогать должны. Как же иначе!

– Когда стенку сломаешь, – тихим голосом продолжил Клавдис, останавливаясь и пропуская Семёна вперёд, – ты колдуна сразу не убивай, ладно? Оставь эту работу моим людям. А сам лучше в сторонке постой, чтобы по горячке и тебя не зашибли. Боюсь, не смогут они утерпеть, чтобы в деле не поучаствовать. Очень уж решительно настроены. Я понимаю, что ты сам управиться хотел, принципы такие… Но уж если что не так пойдёт, тогда конечно. Тогда меч тебе в руки. Договорились?

– Однако, – только и смог сказать Семён. Дело получалось нешуточное – он собирался пробраться в дом неведомого друида и попытаться мирно урегулировать с ним вопрос о переселении, без кровопролития… в крайнем случае с помощью Мара выбросить колдуна в другое место… в другой Мир на худой конец, для его же пользы – но отдать друида сходу, вот так, под вилы и кистени? Мерзкая ситуация складывалась. Гнусная.

– Да ладно тебе, не жадничай, – Иван неправильно истолковал замешательство Семёна. – Мы тебе потом другого колдуна найдём. Не хуже этого! Крутого найдём, вредного. Вот тогда и потешишься, удаль свою молодецкую покажешь. И мы с удовольствием посмотрим. А сейчас наверняка работать надо! Чтобы выборов не допустить. Понял?

– Понял, – Семён шагнул вперёд, с трудом протискиваясь между деревьями, – чего ж тут непонятного… – и вышел на друидскую поляну.

Друидская поляна была круглая как тарелка. Большая такая зелёная тарелка, посреди которой стоял сказочный леденцовый домик – во всяком случае у Семёна поначалу возникло именно такое впечатление. Впечатление сказочности.