Эпоха тьмы - Грэм Макнилл

— Примарх ошибся, — покачал железной маской Дантиох. — Кампания по истреблению подхлестнула миграцию, вместо того чтобы с ней покончить. Пертурабо утверждает, что Галактика очищена от хрудов, но, если это так, что незаметно уничтожает миры Согласия в Течении Коронадо?

Новый Кузнец Войны проигнорировал эти слова.

— Ты разочаровываешь и раздражаешь нашего примарха, — заявил Крендл Дантиоху. — Твоя слабость его оскорбляет. Твоя уязвимость — удар по его генетическому наследию. У нас у всех есть шрамы, но смотреть невыносимо именно на тебя. Не потому ли ты надел маску? — Крендл насмешливо усмехнулся. — Очень трогательно! Ты — оскорбление природы и законов, что правят этой Галактикой: выживает сильнейший, а слабый умирает. Почему ты не уполз куда-нибудь и не умер, Дантиох? Для чего цепляешься за жизнь, не давая покоя остальным, словно дурное воспоминание?

— Если я настолько ужасен, чего вы с примархом хотите от меня?

— Ничего, калека! Я сомневаюсь, что ты дотянешь до места сбора. Пертурабо призывает своих Железных Воинов — истинных своих сынов — под знамена магистра войны. Хорус приведет нас под стены Императорского Дворца, где невообразимые укрепления Императора пройдут испытания нашей отвагой и где будет твориться история.

— Император давно погряз в своих мечтаниях на древней Терре, — зло добавил Гасдрубал Серапис. — Империуму не нужны советы, политики и бюрократия, порожденные им в его затворничестве. Мы нуждаемся в руководителе. Великий крестовый поход должен обрести цель и смысл. Император недостоин более вести человечество на новом этапе его естественного господства над Галактикой. Его сын, Хорус Луперкаль, доказал, что способен справиться с этим.

— Кузнец Войны Крендл, — произнес Жнев, отстраняя Сына Хоруса и угрожающе выдвигаясь вперед. — Если вы стоите в стороне и ничего не предпринимаете, пока магистр войны замышляет отцеубийство и льет яд в уши братьев примархов, значит, вы тоже замышляете отцеубийство. Пертурабо — наш примарх. Мы должны помочь нашему благородному лорду понять ошибочность его решения, а не поддерживать его собственным безоговорочным согласием.

— Действительно, лорд Пертурабо — ваш примарх. Разве так трудно повиноваться приказу вашего примарха? — поинтересовался Серапис. — Или мятежная олимпийская кровь все еще бушует в ваших жилах? Крендл, то, что ваш родной мир взбунтовался в ваше отсутствие, уже достаточно унизительно. Надеюсь, вы не допустите, чтобы то же самое произошло с членами вашего же легиона.

— А ты, понтификатор, помолчи! — рявкнул Крендл на капеллана. — Я уже слышал ваши доводы. Скоро у легиона не будет нужды в тебе и тебе подобных. — Кузнец Войны развернулся к Дантиоху, молча кипящему от ярости. — Ты немедленно сдашь мне командование этой крепостью и гарнизоном.

Мгновение два Железных Воина с холодным бешенством смотрели друг на друга.

— А если я откажусь?

— Тогда ты и твои люди будут считаться изменниками примарху и магистру войны, — посулил Крендл.

— Как ты и твой хтонийский друг — изменниками по отношению к его величеству Императору?

— Твою крепость сотрут в порошок, и предателей с ней заодно, — объявил Крендл.

Дантиох обратил свою угрюмую маску к полковнику Круйшанку, капеллану Жневу и своему Железному Палатину, Зигмунду Таррашу. Их лица были не менее мрачными. На миг задержав взгляд на заезжем клирике, Барабас Дантиох вновь обратил его на своего безумного противника. Крендла переполняли страх и неистовство. Серапис просто смотрел: так смотрит сторонний наблюдатель — кукловод, дергающий за веревочки. Адепт Гракх ритмично булькал и вращал своим триокуляром, наставив линзы на Дантиоха. Почетный караул Кузнеца Войны застыл как изваяния: болтеры наготове, стволы наставлены на стражей Шаденхольда.

— Вастополь, — позвал Дантиох. — А ты как думаешь?

По залу раскатился рев, от которого задрожали и закачались железные прутья, подвешенные над Реклюзиамом. Среди гигантских железных скульптур диорамы неуклюже зашевелилось что-то громадное. Простейший инстинкт самосохранения заставил Крендла и его почетную стражу обернуться. Одна из скульптур вдруг ожила. В компании атакующих титанов она казалась маленькой, но разом будто увеличилась в размерах, нависнув над пораженными Железными Воинами.

Перед Легионес Астартес стоял дредноут. Неторопливый металлический монстр, огромный как в высоту, так и в ширину и увешанный мощным оружием. Почтенный Вастополь, как и его Кузнец Войны, последний оставшийся в живых Железный Воин с мира-крепости Голгис. Его, измученного страшными ранами и преждевременной дряхлостью, Дантиох поместил в броню дредноута, чтобы воин смог продолжать службу и быть живым хранителем истории роты. Боевая машина была наспех выкрашена в черный цвет, чтобы стать неразличимой среди других фигур диорамы. При движении за ней оставался след из капель свежей краски.

Когда стена из керамита и адамантина надвинулась на них, вооруженные сопровождающие Крендла попытались пустить в ход болтеры. Зияющие спаренные автопушки Почтенного Вастополя были уже заряжены, приведены в полную боевую готовность и наведены на цель. Орудия загрохотали, выплюнув огонь в космодесантников и заполняя зал невыносимой какофонией боя. С такого близкого расстояния тяжелые орудия оставили от двух Легионес Астартес лишь лужицы крови и обломки доспехов.

С куда большим изяществом и ловкостью, чем можно было ожидать от столь громадной машины, атакующий дредноут развернулся и отшвырнул третьего Железного Воина в противоположный придел ударом плеча, из которого торчала рука с силовым когтем. Манипулятор скомкал прекрасный доспех «Максимус», и стали слышны вопли находящегося внутри него воина, у которого ломались кости и рвались внутренние органы. Пока Крендл и Серапис пятились в укрытие, выставив болтеры, а адепт Механикум повалился на пол Реклюзиама, единственный уцелевший из почетного караула бросился на дредноута. Вскинув болтер над головой, Железный Воин поливал бронированную гробницу Почтенного Вастополя огнем.

От адамантиевого панциря дредноута посыпались искры. Вастополь включил цепной кулак, подвешенного под автопушками. Обрушив на Железного Воина удар этого зазубренного кошмара, боевая машина размолола в щепки его оружие, а затем вспорола его доспех от челюсти до пупка. Из рваной раны во всю грудную полость и живот посыпалось содержимое; почетный страж упал на колени и умер. Отойдя от скульптурной группы, дредноут позволил изломанному Легионес Астартес, пригвожденному им к безжалостному железу, рухнуть на пол. Подняв огромную металлическую ногу, Вастополь раздавил шлем Железного Воина, размазав его мозги по отполированному камню и прекратив страдания изувеченного космодесантника.

Когда Дантиох двинулся вперед, сопровождаемый Таррашем и Жневом с одной стороны и ректором и полковником — с другой, Крендл и Сын Хоруса отступили: на их искаженных лицах были написаны ужас и ярость. Оба офицера Легионес Астартес пятились к выходу из Большого Реклюзиама, наставив оружие на безоружного Кузнеца Войны и его тяжеловооруженного дредноута. Однако Крендл и Серапис были политиками и знали, что их шанс убраться из крепости живыми — не оружие, а угрозы.

Почтенный Вастополь острыми как долото клинками пальцами силового когтя поднял с пола Гракха, держа адепта Механикум за виски и верх капюшона, будто куклу. Тошнотворные желтые линзы триокуляра техножреца панически вращались, дыхательные трубки отчаянно булькали.

— Боюсь, что Кузнец Войны Крендл притащил тебя сюда, велев осмотреть наши фортификации, — обратился Дантиох к подвешенному Гракху, — чтобы по возвращении ты смог рассказать о нашей обороноспособности. Разумеется, более грамотный Кузнец Войны, нежели он, сделал бы это сам. Вастополь был хроникером нашей роты, но теперь он не слишком словоохотлив.

— Вастополь, — позвал Дантиох. — Чем заканчивается история адепта Гракха?

Силовой коготь дредноута начал вращаться в запястье, начисто оторвав голову техножреца вместе с капюшоном от плеч. Труп ударился об алтарные ступеньки; из обрубка шеи толчками била кровь, смешанная с машинной смазкой.

— Это безумие! — завопил Крендл на подступающего к нему Дантиоха. — Ты — покойник!

Угрозы начались.

— Капитан Крендл, — прошипел Дантиох. — Это крепость Железных Воинов. Она не служила и никогда не будет служить мятежному магистру войны. Мой гарнизон и я верны Императору: мы не разделим с тобой твое проклятие. — В сумрачных глазах Дантиоха сверкнула холодная гордость, столь свойственная легиону и их Железному Отцу. — Похоже, у меня есть последняя возможность доказать примарху свою полезность. На сей раз я его не подведу. Шаденхольд никогда не падет. Ты слышишь меня, Идрисс? Эта крепость и люди, которые ее защищают, никогда не будут твоими! Железные Воины с Малого Дамантина сражаются за своего Императора и за меня. Ты познаешь вкус неудачи, и тогда придет твой черед изведать гнев примарха. А теперь беги, трус! Беги к своему изменническому флоту и забирай этого паршивого предателя с собой.