Газлайтер. Том 16 - Григорий Володин

Краб ведёт нас к набережной, где стоит старинная бронзовая статуя русалки. Она возвышается над водой, отливающая на закатном солнце золотистыми бликами, рыбий хвост изгибается к дорожке, словно приглашая прикоснуться.

— Красиво, — отмечает Лакомка, разглядывая бронзовую фигурку.

Я, напротив, не отвожу взгляда от воды за оградой. Там разворачивается подозрительное судно, разворачиваясь огромным гарпуном в нашу сторону. «Достопримечательность» явно подготовлена как часть ловушки.

— Хочешь удачи, госпожа? Погладь хвост русалки, — внезапно предлагает Краб, и в его голосе слышится наигранная доброжелательность.

— Удача? Её много не бывает, — усмехаюсь я и смотрю на Лакомку. — Позволишь, дорогая?

Она отвечает с лёгкой улыбкой:

— Конечно, мелиндо. Пробуй.

Протягиваю руку к бронзовому хвосту и едва касаюсь его, как через меня проходит мощный электрический разряд. Боль острая и обжигающая, но я выдерживаю, не показывая вида. Бесчлин «включен» заранее, и дроу-легионер мгновенно начинает регенерацию повреждённых тканей.

«Опять тебя выручать, человек» — доносится в голове голос легионера, глухо и недовольно.

«Да не ной, ушастый, — фыркаю мысленно. — Ты и так застоялся. Пора поработать».

Получается, к статуе провели электрический разряд. Умно. Самое прикольное — никакой магии, иначе ловушку заметил бы сканер.

Мой взгляд выхватывает мельчайшие детали — обнажённый металл, провода, замаскированные под неровности бронзы. Хитро придумано: проводка электрического разряда, но без всякой магии. Это действительно могло сработать на слабом боевике-маге, ведь сканер не засек бы такой банальной ловушки.

— Мелиндо, всё в порядке? — раздается будничный голос Лакомки. Она, конечно, всё понимает, но виду не подает.

— Безусловно, — киваю. — Просто заряжаюсь удачей.

Я не отвожу руку, расслабившись и выдерживая жгучую боль. Пальцы слегка подрагивают. Напряжение проходит сквозь тело, электрические разряды словно пробиваются по венам. Нет, я мазохист, конечно. Просто не люблю тратить энергию впустую, а электричество — это и ведь есть самое что ни есть чистая энергия. Вот сейчас и используем ее впрок.

«Включаю» молниевика-легионера, и разряд, накапливавшийся внутри, резко вырывается наружу. Моя цель — пиратское судно, и я не промахиваюсь. Удар молнии пронзает его, словно огромный электрический кнут, и уже через мгновение раздается громкий треск и разлетаются искры.

Молния получилась впечатляющая! Энергия бьёт мощным разрядом, мгновенно распространяясь по палубе вражеского судна. Главное — потратил собственную ману лишь на заживление собственных ожогов, так что затраты своей энергии минимальны.

Корпус посудины буквально разлетается от удара, а по палубе начинает распространяться огонь, разгораясь всё сильнее. Пираты, не успевшие опомниться, только и успели что выпустить в нашу сторону гигантский гарпун, но и сами исчезли в пожаре.

Переключаю молниевика на магнетика Винта и, сосредоточившись, перехватываю гарпун в воздухе. Сила легионера нарастает, и я мгновенно перенаправляю смертоносное копьё в сторону — прямо в Краба. Тот резко пытается убежать, но не успевает: здоровенный дрын вонзается ему в бедро, превращая конечность в фарш.

Пригвождённый к брусчатке набережной, Краб тихо стонет. Его глаза уже начинают стекленеть, а мысли полны невыносимой боли и паники. Жить ему остаётся считанные секунды, и я чувствую, как последние вспышки разума медленно гаснут. Это целая вечность, когда ты телепат.

Вскользь сканирую его разум. Картина ясна: нападение устроила банда, известная как…. «скоты»? А нет, «Скаты». Пятеро их бойцов сгорели в молнии, но трое оставшихся сейчас пытаются взять в кольцо Дубного.

— Лакомка, прикинь, это банда «Скаты», — говорю альве, разрывая ментальную связь с умирающим. — Говорящее название, особенно если заменить одну букву.

Лакомка фыркает и бросает взгляд на горящее судно, чьё пламя освещает набережную:

— У них определённо выдался не лучший день.

— Им стоило сегодня погладить хвост русалки на удачу, — киваю.

Вскоре появляется Дубный, его рубашка в свежих пятнах чужой крови. Лицо серьёзное, но дышит он ровно — значит, обошлось без ран.

Протягиваю ему платок, и он принимает его с коротким кивком.

— Ни за что не угадаете, чем меня пытались подстрелить… — говорит он, вытирая кровь с рук.

Я ухмыляюсь:

— Гарпуном.

Дубный замирает, явно удивлён.

— И откуда ты это знаешь, шеф?

Я лишь пожимаю плечами:

— Телепат, помнишь?

— Но ты же сейчас не читал мои мысли, шеф, — он хмурится. — Не читал же?

— Твои — нет, — усмехаюсь.

Дубный только сейчас замечает, что за набережной вдалеке виднеется горящая пиратская посудина. Огонь пожирает корпус, а густой дым поднимается к небу, словно печальная завеса. Он молча кивает в её сторону и бросает быстрый взгляд на меня, но я только усмехаюсь.

— Хорошо погрелись, — спокойно комментирую.

Мы уходим от бронзовой статуи русалки к автостоянке, где нас ждёт трансфер. Отправляемся в загородный дом Теэт Таллинны. Машина плавно катится по ухоженным дорожкам, и через некоторое время мы оказываемся у небольшого особняка, окружённого садом. С первого взгляда место кажется уютным и явно не принадлежит простому садовнику.

Ещё в машине я надеваю кольцо главы рода, чувствуя знакомую тяжесть на пальце. Это не просто украшение — символ моего статуса, который порой важнее слов.

Когда мы наконец прибываем в загородный дом Теэта Таллинны, перед нами открывается неожиданная картина: бывший профи Царского банка