Категории
Самые читаемые
PochitayKnigi » Научные и научно-популярные книги » Психология » Психология смысла: природа, строение и динамика смысловой реальности - Дмитрий Леонтьев

Психология смысла: природа, строение и динамика смысловой реальности - Дмитрий Леонтьев

Читать онлайн Психология смысла: природа, строение и динамика смысловой реальности - Дмитрий Леонтьев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 54 55 56 57 58 59 60 61 62 ... 146
Перейти на страницу:

В чистом виде, однако, такое встречается относительно редко. Ведь деятельность, как уже говорилось, связана обычно не с одной, а с целым рядом потребностей. Общий смысл конкретной деятельности – это сплав ее частичных, парциальных смыслов, каждый из которых отражает ее отношение к какой-либо одной из потребностей субъекта, связанной с данной деятельностью прямо или косвенно, необходимым образом, ситуативно, ассоциативно или как-либо иначе. Поэтому деятельность, побуждаемая всецело «внешними» мотивами – столь же редкий случай, как и деятельность, в которой они полностью отсутствуют. По-видимому, целесообразно среди всего этого спектра потребностей, которые способны придавать смысл какой-либо деятельности, различать потребности, являющиеся по отношению к ней специфическими и неспецифическими. Специфической по отношению к данной деятельности потребностью является потребность, которую принципиально невозможно полноценно реализовать в деятельности иного рода. Например, из спектра возможных личностных смыслов сексуального контакта, перечисленных И.С.Коном (1989, с. 184–186), со специфическими потребностями связаны такие смыслы, как разрядка полового напряжения (релаксация), деторождение (прокреация), получение чувственного удовольствия (рекреация), интимное общение (коммуникация), а с неспецифическими – самоутверждение, поддержание ритуала, удовлетворение любопытства, компенсация, другие внешние мотивы. По-видимому, отраженный, отчужденный смысл приобретает деятельность, побуждаемая именно неспецифическими потребностями.

Положение о том, что смысл мотива определяет как количественные, так и качественные характеристики побуждения, хорошо иллюстрируется на примере побудительной силы такого универсального инструментального мотива, как деньги, ради которых люди могут выполнять разнообразнейшую по своей сути деятельность. Особенность денег как мотива деятельности заключается в том, что специфической потребности, которой бы необходимым образом отвечал этот мотив, не существует, если не брать патологические случаи формирования извращенной потребности в накоплении денег как таковых, в виде сокровища. Деньги, выступая как мотив деятельности, всегда светят отраженным смыслом, но в них отражается не одна и не две, а много потребностей, что и придает им в конечном счете ощутимую побудительную силу. Универсальность этого мотива обусловлена широтой спектра неспецифических потребностей, которые могут придавать ему смысл. Для одного человека деньги – это возможность путешествовать, интересно провести отпуск, возможность покупать дорогие антикварные или иностранные издания, нужные для работы или для расширения общего кругозора. Для других деньги – это возможность не работать, возможность покупать водку в неограниченных количествах, возможность превратить свою квартиру в склад престижных вещей. Деньги, как, впрочем, и все остальное, не являются мотивом сами по себе, мотивом деятельности их делают потребности субъекта, весьма различные. При отсутствии потребности, реализации которой могли бы способствовать деньги, они попросту лишаются побудительной силы, неспособны выступить как мотив. Поучительную в этом отношении ситуацию описывает В.Франкл: «Однажды президент одного из американских университетов предложил мне девять тысяч долларов за несколько недель семинарских занятий на факультете. Он не мог понять моего отказа. – “Вы хотите больше?” – спросил он. – “Вовсе нет, – ответил я, – но думая о том, как бы я использовал эти девять тысяч долларов, я вижу лишь одно стоящее применение этим деньгам, а именно, приобрести время для работы. Но сейчас у меня есть время для работы, так зачем же мне продавать его за девять тысяч долларов?”» ( Frankl, 1969, р. 96–97).

Итак, мы показали, что конституирующая функция мотива – побуждение – определяется его жизненным смыслом и может тем самым рассматриваться как феномен смысловой регуляции жизнедеятельности. «Таким образом, метафоричный для психологии вопрос: что побуждает как бы трансформируется в вопрос субъективный и субъектный: зачем это нужно, переводя энергетически-побудительную феноменологию в плоскость содержательного, мотивационно-смыслового анализа» ( Сосновский, 1993, с. 185). Но в чем тогда состоит специфика второй традиционно выделяемой в деятельностном подходе функции мотива – смыслообразующей – и существует ли эта специфика вообще? Несомненно, да. Дело в том, что сам по себе мотив, его презентация в сознании, общая мотивационная установка и процессуальная развертка в форме побуждения задают лишь общую направленность деятельности, но не могут обеспечить оперативное и адекватное реагирование на все изменения в течении деятельности и ее условий, на возникающие помехи, либо, напротив, на дополнительные возможности. Поэтому основным направлением развития мотивационной регуляции деятельности в ходе ее осуществления выступает не трансформация самого мотива, а процессы «ситуативного развития мотивации» (Вилюнас, 1983; 1990; Патяева, 1983 а), в которых и проявляется главным образом смыслообразующая функция мотива. Ситуативное развитие мотивации заключается в формировании личностных и операциональных смыслов целей, средств и условий деятельности, а также частных установок, регулирующих протекание деятельности на отдельных ее участках. Все эти производные смысловые структуры выступают элементами единой системы смысловой регуляции конкретной деятельности; их взаимосвязь и системная организация были раскрыты нами в специальном экспериментальном исследовании (Леонтьев Д.А., 1987; см. также раздел 3.7.). «Актуализацией мотива “дело” мотивации не завершается, а только начинается: происходит содержательная разработка мотива, воплощение его в целях, намерениях и результатах, а также психоэнергетическая кумуляция побуждений» (Магомед-Эминов, 1998, с. 68).

Коснемся лишь одного момента – характеристики отношения между мотивом деятельности и реализуемыми в ней целями. Как отмечает Р.Р.Бибрих (1987), мотивационно-смысловые и целевые детерминанты образуют целостный комплекс регуляции деятельности. «Мотивы влияют на деятельность, ее общий характер и эффективность опосредствованно – через цели» (Бибрих, 1987, с. 60). Хотя это положение не учитывает других механизмов влияния мотива на деятельность, рассмотренных нами выше, оно в основе своей верно.

Цель – это осознанный образ будущего результата действий ( Тихомиров, 1977). Смысл цели определяется ее отношением к мотиву (Леонтьев А.Н., 1972). Цель и мотив могут в конкретных случаях совпадать; в этом случае предвосхищаемый результат действий и будет являться тем, что побуждает и направляет деятельность. Из этого, однако, отнюдь не следует, что мотив и цель в системе взглядов

А.Н.Леонтьева – это одно и то же. Как мотив, так и цель суть системные качества предметов, приобретаемые ими в структуре деятельности. Обе эти системные характеристики обладают качественным своеобразием; при этом, однако, они могут быть присущи одному и тому же предмету. Совмещение мотива и цели в одном предмете – хоть и нередкий, но все же частный случай их взаимоотношения, тем более, что мотив деятельности всегда один, а целей может быть много: они могут образовывать или временнэю последовательность, или иерархическую структуру в рамках неизменной общей направленности деятельности. Для нас, однако, наиболее интересен случай, когда мотив не совпадает ни с одной из целей, иными словами, не осознается. В этом случае, как говорилось выше, мы сталкиваемся с неадекватностью отражения мотива в сознании в форме личностного смысла образа соответствующего предмета. Но в постановке сознательных целей мы ориентируемся именно на презентацию мотива в сознании, поэтому неадекватное отражение мотива в сознании приведет к постановке целей, не отвечающих или не вполне отвечающих мотиву. Степень рассогласования мотива и цели может быть различной; в случае их существенного расхождения может возникнуть противоречие личностно-смысловой и установочно-смысловой регуляции, поскольку формирование производных смысловых установок на основе мотивационной установки не связано с осознанием и всегда отражает истинный смысл мотива. Это имеет место прежде всего в тех случаях, когда цели не являются формой развития и конкретизации мотива, а заданы извне. «Когда цель задается человеку извне, то первая операция в мотивационном процессе – это поиск в памяти мотива, способного отвечать данной цели и создавать смысл действий. Если такого адекватного мотива нет, то побуждение формируется на единственном мотиве избегания наказания или неприятной ситуации, либо к этому мотиву добавляется еще один значимый для человека мотив, например, через воображаемую ситуацию, где мотив и действия реальны, но их связь существует только в сознании человека» (Иванников, 1991, с. 120). Понятно, что эта связь, придающая цели мотивационное обеспечение, не всегда окажется работающей; это выясняется непосредственно в ходе осуществления деятельности, в котором может выявиться несоответствие цели мотиву и проявиться рассогласование личностно-смысловой и установочно-смысловой регуляции.

1 ... 54 55 56 57 58 59 60 61 62 ... 146
Перейти на страницу:
Тут вы можете бесплатно читать книгу Психология смысла: природа, строение и динамика смысловой реальности - Дмитрий Леонтьев.
Комментарии