Договорились. Часть 2 - Ирина Воробей

Надела платье с приличным вырезом на груди и бедрах — свидание все-таки обязывало. Позавтракала бутербродом с хумусом — безвкусно, зато сытно. Кофе купила по пути к метро — боялась не дотянуть до университета.

Вчера она тоже работала до трех ночи. Усталость быстро накапливалась, и меланхолия накрывала с головой. Зато под гулкий шум поезда можно было спрятать свои фантазии. Ей представлялся солнечный иностранный город, узкие тротуары, где волей-неволей приходилось бы обниматься, веселый Зайкин рядом и собственная беспечность. Счастье было так близко. Оставалось только все всем рассказать и согласиться на его условия. И она тоже могла бы стать Зайкиной, больше никогда не испытывать нужду, заниматься сексом только с любимым человеком и ловить кайф от каждого прожитого дня.

А она выбирала гнусное настроение, вечную неудовлетворенность, скрытность и бедность. Сама себя не понимала со стороны. Но внутренне не могла согласиться. Уже сделанные ошибки не давали. И любовь к сестре перекрывала все остальное — без нее ничего не имело значения. Да и счастье давалось подозрительно легко — в настоящей жизни так не бывает, не сомневалась девушка. Может быть, только Зайкину. Он наслаждался как будто самим фактом своего существования — еще одна суперспособность, которая вызывала зависть. Стало даже обидно, что одним все, а другим ничего. У него уже столько способностей было, которые могли облегчить ее жизнь, а она обладала сплошь недостатками, которые все усугубляли. В аудиторию она вошла обиженной на парня.

Он и не догадывался, потому привычно громко и с радостью приветствовал Карину, а она глянула в ответ небрежно и прошла за парту. Вспоминала вчерашний обед с сестрой. Полина не боялась мечтать о счастье, в подробностях представляла свое будущее с Кириллом и до мелочей продумывала отдельные эпизоды. В девчачьей фантазии они много путешествовали, ходили по филармониям разных стран, пробовали местные деликатесы и совокуплялись, как кролики. Детей она решила рожать уже после тридцати, чтобы вдоволь нагуляться. А после родов думала, что наймет десяток нянек, а сама будет кататься по салонам красоты и «скрипачить» в свободное время. Карине нравилось воодушевление, с которым сестренка это рассказывала. Ее радость заглушала собственную тоску.

«Конечно, неловко будет потом объяснять родителям, что он, на самом деле, был моим парнем, а не твоим, — хихикала Полина, когда они выходили из тайванского ресторана. — Но как-нибудь переживу. В конце концов, максимум отец меня ремнем отлупит. Не впервой. Зато потом буду жить припеваючи». Карина слушала и мысленно била себя по лбу, чтобы не поддаваться внушению.

Настена прибежала растрепанная, не накрашенная и не причесанная, и отвлекла девушку от ненужных мыслей.

— В мастерской Самвела пропадала опять? — с игривой усмешкой поинтересовалась она.

Та закраснелась и полезла в сумку за тетрадкой.

— Вы переспали?! — почти в голос удивилась Карина.

Настена посмотрела испуганно и шустро замотала головой, с опаской глянув на Варданяна, который сидел в этот раз на первой парте в третьем ряду и не мог слышать их шепот, даже на повышенных тонах.

— Только… поцеловались, — прощебетала подруга.

Карина вытянула лицо, открыла широко рот и замотала головой осуждающе — гримасничала, как Зайкин, неосознанно. Настена улыбнулась.

— Я шалава, да? — звучало наивно, смешно и некстати.

Карина бы рассмеялась, если бы преподаватель не появился в дверях.

— Ты у меня спрашиваешь? Да я могу трахнуть парня, даже слова ему не сказав, — она явно преувеличивала, почти с гордостью, а потом посмотрела на Зайкина и испугалась, что если бы увидела его сперва голым, то могла бы так сделать, набросилась бы не раздумывая, хоть в публичном месте. Теперь ей так казалось.

Настена покосилась с легким неприятием и стянула губы в трубочку.

— Все равно это как-то… неблагочестиво. Я чувствую себя такой порочной.

— Что за бред, Настен? Хватит масштабировать проблему на ровном месте, — Карина взглянула на широкую спину Варданяна. — Он тебе никто. Ты никому и ничего не должна. Можешь целоваться, с кем хочешь.

Подруга вздохнула.

— И с Самвелом я как-то не очень поступила… После поцелуя сразу сбежала. И на звонки не отвечаю.

Парень, как контекстная реклама, тут же напомнил о себе, прислав длинное сообщение, которое они вместе прочитали: «Настен, прости. Я, возможно, поторопился слишком. Не сдержался. Давай, поговорим. Если у тебя кто-то есть, ты просто скажи. Я отстану. Не хочу, чтобы вот так все заканчивалось. Я, правда, хочу помочь тебе с грантом».

— А вы… национальный вопрос не обсуждали? — осторожно спросила Карина. — Ну, традиции там, все дела.

— Да мы вообще ничего не обсуждали, Кар, — проворчала Настена. — Он мне показывал, как отливать любую форму из металла. И поцеловал.

Она стукнула кулачками по бедрам и закачала головой отрицательно, выкидывала из мыслей Самвела, или Варданяна, или обоих.

— Я такая легкомысленная. Один меня так запросто на секс развел, второй на поцелуй. Почему я не умею отказывать?

Серые глаза, чуть влажные, посмотрели с надеждой на Карину. Ей стало даже неловко. Настена казнила себя за такую мелочь, когда она соглашалась на гораздо более ужасные вещи и не испытывала мук совести. Наверное, потому что давно перестала считать себя приличной девушкой, то есть отец ее быстро в этом разубедил, а Трунов поддержал.

— Ты влюбилась? Или мстишь?

— Я не знаю, — громким шепотом протянула подруга. — Но он… интересный. Столько всего знает. Я с ним ни минуты не скучала.

Она подумала еще немного и добавила:

— А мстить у меня и в мыслях не было. Артур… — в глазах выступили слезы. — Так тупо осознавать, что вы хотите, но никогда не будете вместе. Никогда, Кар.

Карина встретила ее опечаленный взгляд и сама прониклась унынием. Мгновенно и глубоко.

— Это как со смертью, — Настена обвела мокрыми глазами потолок. — Все знают, что умрут, но никто не хочет с этим мириться. Вот и у меня с Артуром так.

— Неожиданное сравнение, — цокнула Карина, но согласилась в душе, что более точного было не подобрать.

Остаток пары они не разговаривали. И на перемене не удалось поболтать, потому что их окружила компания: Зайкин с планшетом, Игнатьева с блокнотом, Гога с ручкой и Варданян с улыбкой.

— Настен, продавать надо в инсте, — начал с заключения Зайкин и положил перед подругами планшет. — Такие вещицы там на ура зайдут. На оффлайн тратиться не вижу смысла. А какие-то онлайн ярмарки мастеров, по-моему, нужны только самим мастерам.

Девушка таращила глаза на Варданяна, как на ожившую и обретшую форму собственную совесть. Щеки розовели до неприличия. Остальные сразу догадались — что-то произошло. И Варданян догадался. Улыбка медленно стягивалась с его лица,