Контракт на невинность (СИ) - Шварц Анна

Его тело двигается так правильно. Идеально для меня.

Хочется подчиняться, принимать его и получать удовольствие от этого. Закрыть глаза и раствориться в ощущениях.

Поцелуй обжигает болью мои губы, потому что Камиль делает это внезапно и жестоко, будто бы позволяет себе хоть тут не быть нежным. Обхватив мои бедра, он перемещает их чуть ближе, уверенно и умело, словно настраивая под себя.

Следующий его толчок внутрь кажется более глубоким, и все нервы в ответ скручивает в сладком спазме. Я горю в ответ. Целую, задыхаясь, покоряясь, принимая умелые ласки языком, принимая Камиля внутрь, везде, всем телом и душой. Потому что он начинает захватывать все больше и больше власти надо мной. Я кажусь себе совершенно хрупкой и податливой в его руках. Покорной, готовой на всё.

Я прекращаю царапать его спину, прекращаю вдавливать пальцы ему в кожу, наслаждаясь ощущениями, когда в ответ он настолько резко скручивает мои волосы на затылке в кулак, распиная по кровати, что я понимаю — он действительно держит еще себя в руках. О, пожалуй, я не рискну пока узнавать, как для него будет привычнее на спущенных тормозах.

Взрыв удовольствия накрывает меня совершенно неожиданно. Мое тело просто теряет контроль. Спину выгибает, мышцы сжимает сладких спазмом так, что я впечатываю себя в рельефное тело Камиля, и будь моя воля — я бы прямо сейчас растворилась в нем. Лишь бы вечность испытывать это наслаждение.

— Боже, — вырывается у меня, и тело снова содрогается. Я в исступлении изгибаюсь, прижимаюсь губами к горячей коже на руке Камиля, которой он держал мои волосы. Бормочу еще несколько раз “боже, боже, боже”. Камиль ослабляет захват, отпуская меня и я растекаюсь под ним. Позволяю его телу накрыть меня всем своим весом. Как же это приятно и… правильно?

— Быстро ты, цыпа, — хрипло выдыхает он мне на ухо. Когда он проводит ладонью по моей груди, я чувствую, как она легко скользит по влажной от пота коже, — слишком быстро.

“Черт тебя побери, я Ева! С чего ты вспомнил это дурацкое прозвище?” — возмущенно мелькает в голове, но сама я только могу выдохнуть в ответ, прикрыв глаза.

Это просто великолепно. Черт побери. Это так и должно быть?

***

— Твой оргазм не повод отключаться посреди моей кровати, — Камиль возвращается спустя несколько минут, за которые я только и делала что тупо смотрела за окно. Он отдает мне кружку с кофе, и я осторожно забираю ее, стараясь не пролить. Взгляд скользит по великолепному обнаженному торсу мужчины, останавливаясь в районе пояса его темных штанов. Я сглатываю слюну.

Как же я его обломала.

Вероятно, он будет отпаивать меня кофе, пока я не буду готова к повторению. Но больше всего мне хочется упасть лицом вперед и отрубиться. Я была бы не против, если бы он воспользовался мной в отключке, потому что моя проснувшаяся сексуальность навсегда запечатлелась, похоже, именно на этом мужчине, и я до конца жизни теперь буду вспоминать наш секс в эротических снах… но, боюсь, Камилю этот вариант не понравится.

— Я просто уснула на две минуты, — бормочу я, делая глоток кофе, — прости уж, что я такая слабенькая, но ты выдоил из меня все силы. Пойду умоюсь холодной водой, — я ставлю кружку на столик и сползаю было с кровати, как…

Черт.

Мои мышцы похожи на вареные макаронины. Они совершенно не хотят держать мои ноги: я тут же падаю на пол, вскрикнув. А мой взгляд падает на настенные часы.

Да дьявол тебя побери, Камиль!

Слишком быстро? Прошел час! Час мое тело было словно на грани между раем и адом! Оно впервые такое почувствовало. Быстро? Да я не знаю, как я еще держусь!

В этот момент в голове мелькает очень опасная мысль. Что, если для Камиля я действительно слишком быстро получила оргазм, а он привык к другому? Получается, я слабая и каждый раз буду вот так оставлять его неудовлетворенным?

Он не станет это терпеть. Его держал только тот факт, что я соглашусь однажды на секс между нами, но я же не знала, что настолько скорострелка. Это все осложняет.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ева, — слышу я как сквозь вату голос Камиля и мотаю в ответ головой.

— Я в ванную, — бормочу, собираясь и убегая.

Там я, закрыв дверь, включаю воду похолоднее и поднимаю взгляд на зеркало.

— Боже мой, — вырывается у меня. Я растерянно прикасаюсь к чертовым укусам и засосам на шее, на ключице, на плече… они такие ярко-красные и местами бордовые, что точно превратятся в синяки. Задница еще болит. Там, где ее сжал Камиль. Насколько же я хрупкая по сравнению с ним!

Меня заполняет отчаяние. Я не должна быть такой. Ему не подойдет такое. Ведь так?

Эпизод 49

Умывшись и прогнав немного сон, я выхожу из ванной. Сразу же натыкаюсь на Камиля. Кажется, он шел за мной, не вытерпев.

— Что произошло? — безжалостно спрашивает он, не давая возможность замять мой побег и спрятать смятение на лице.

— Все хорошо.

— Звездишь, как дышишь, Ева, — он внезапно наступает на меня, прижимая тесно к стенке. Отбрасывает руки, которыми я пыталась прикрыть наготу и скользит ладонью по животу. Потом чувствую, как он чуть сжимает меня за горло — не больно, просто показывая будто бы власть надо мной. Заставляет посмотреть ему в лицо, — хочешь позагоняться?

Он поднимает мою ногу под колено, раскрывая, тянет вверх, вынуждая проехать спиной по обоям и встать на цыпочки. Я чувствую, как начинаю краснеть. Дыхание снова сбивается, потому что горячий воздух из легких приходится выталкивать чаще. Чего он начинает, ну? Я не смогу ему отказать и улизнуть спать.

Камиль наклоняется ко мне. Задумчиво отводит взгляд и усмехается.

— Мелкая ты совсем.

— Что? — я замираю, пытаясь понять, о чем он, — ты о возрасте? Это что, плохо?

Я неожиданно оказываюсь в воздухе, а потом Камиль переносит меня и сажает попой на прохладный подоконник, устроившись при этом между моими раздвинутыми ногами.

— Я о росте. У тебя есть пять минут, чтобы выложить все свои загоны.

— Иначе… что?

— Иначе будем играть в другую игру. Я буду тебя допрашивать. Хочешь? — мне кажется, что когда Камиль говорит мне это на ухо, он нехорошо усмехается, а у меня в воображении всплывают совсем уж пугающие картинки. Цепи, наручники. Полагаю, он смыслит в допросах.

— Это пугает, — признаюсь я, — я могу рассказать о своих загонах, скрепя сердце, но тогда ты тоже ответишь на мои вопросы. Это будет честно?

— Предположим. Какие вопросы?

— Например, откуда у тебя это, — я кладу ладошку ему на ребра и поглаживаю шрамы под тату. Черт, свяжите мне теперь руки. Я не смогу оторваться и перестать его трогать. Это очень приятное чувство — просто прикасаться к телу человека и изучать его, запоминать детали… особенно когда он хорош собой. Мне нравится восхищаться, нравится мужское тело, нравится понимать, что мы с Камилем так сильно отличаемся… все эти вот переплетения мышц — я даже не знала, что они могут выделяться в таких местах. Наверное, Камиль сделал себя таким не для красоты. Просто это необходимо, чтобы выжить в его мире.

— Это неподходящая тема для разговора, — спокойно отвечает Камиль, — в другой раз спроси.

— Почему?

— Бля, потому что я знаю ответ на вопрос и это неподходящая тема, — я чувствую у виска смешок, — твои пять минут истекают, кстати.

— Расскажи, ну пожалуйста, — прошу я, царапая ноготками ему спину, и чувствуя, как его тело напрягается — то ли в ответ на мои действия, то ли из-за моей настойчивой просьбы, — я должна выложить тебе душу, а ты от меня скрываешь простые вещи? Это нечестно. Ты обо мне знаешь больше, чем кто-либо другой, а я о тебе почти ничего. Ты просто сейчас отмажешься и потом не расскажешь ничего.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Я знаю о тебе только то, что ты звездец болтливая, — Камиль протяжно выдыхает, — окей. Меня пытались убить. Вопрос закрыт?

— Ты говоришь про это вот всё? — пораженно переспрашиваю я, и провожу ладонью по всем неровностям на коже. Черт. Их дофига везде. И все они разные. Где-то больше выступают, где-то едва прощупываются.