Казаки в Абиссинии - Петр Краснов

Менелик был одет в шелковую белую с лиловыми полосками рубашку и поверх нее черный, обшитый позументом плащ. На голове была белая кисейная повязка.

Он пригласил нас троих садиться на приготовленные для того три венских стула.

Посланник осведомился о здоровье Джон-Хоя (Его Величества).

— «Икзегар истылли (покорно благодарю), тихо ответил негус и спросил о здоровье Государя Императора.

Потом пошел шаблонный разговор о погоде, о страшном ветре, дующем эти дни в Аддис-Абебе; посланник просил разрешения поднести те дары, которые Государь Русский посылает негусу, как знак своей дружбы и уважения.

— «Ишши» (хорошо), тихо произнес Менелик.

Я подаю негусу ружье и объясняю его устройство. Я показал ему, как вкладывать патроны, как стрелять верхними и нижним стволами. Механизм, устройство ружья, сильно заинтересовали Менелика, он зарядил его, потом вынул патроны и осмотрел затвор — «очень интересная вещь» — сказал он.

Потом г. О-в подал негусу шашку, затем щит, лемпт, седло и другие подарки.

Щит и лемпт возбудили особенное внимание Менелика. Долго рассматривал он Российский герб, спрашивал значение каждого отдельного губернского герба. Он взвешивал на руке и любовался дорогой парчою золотого лемпта. Глаза его сверкали — он был тронут. He ценность подарков тронула его, а потрясло его душу, что Великий Белый Брат, Владыка Севера, подумал о нем, живущем в глуши африканских гор и прислал ему те вещи, которые ценятся в Абиссинии, которыми можно похвалиться, показать, вынести… О нем думали, о нем заботились.

— «Кто же дал вам форму плаща»? спросил негус.

— «Поручик В-ич».

— «Да, он должен знать эти вещи», тихо сказал Менелик. «Передайте Его Величеству, что я тронут и очень благодарю за подарки».

Он еще раз окинул взглядом все эти предметы, сверкающие золотом и драгоценными каменьями, и приказал убрать их.

— «Что нового придумали в Европе?» спросил негус

— «Теперь заняты подводной лодкой и управлением воздушных шаров», отвечал г. Власов.

— «Как же лодка идет под водой? Ее не видно?»

— «Ее совершенно не видно».

— «Но тогда в ней темно?»

— «Она имеет свой собственный свет».

— «Да».

— «Еще делают опыты над полетом в любом направлении по воздуху. Нынешним летом молодой норвежец Андре полетел на таком шаре к северному полюсу».

— «Я слышал… Что же, достигли того, что можно лететь против ветра?»

— «Нет еще».

— «А что, Восточно-Сибирская дорога окончена?», спросил вдруг Менелик.

— «Почти. Осталось провести только участок через владения Китая. Иначе пришлось бы делать большую Дугу».

— Д это знаю, я смотрел на карте»…

Негуса многое интересовало. Возобновив вопрос о северном полюсе, он вспомнил, что границы России близки к северу, что в России должны быть холода. Затем он спросил, что едят в таких холодных землях, где зерно не родится и где нет хлеба… Он многое читал. Ему переводят все интересное из европейских газет, но, конечно, лучше всего расспросить человека бывалого.

Аудиенция длится около часа. В боковую дверь входит седой старик в простой шаме — это дядя императора, рас Дарги — он пришел обедать к Менелику. Скоро полдень — мы откланиваемся и уходим.

Стариной стародавней пахнет от этих дворов, от простых каменных стен, за которыми теснятся ашкеры конвоя. Начальник миссии просил через г. Ильга, чтобы ради него не тревожили солдат, что его все знают и ему конвоя не нужно…

— «Вы этим стесните императора», сказал г. Ильг, «Абиссиния страна бедная. При всем желании негуса особенно почтить вас он не может этого сделать. Дайте ему возможность хотя отличить вас посылкой солдат».

Мы ушли и замкнулись за нами высокие кипарисные двери нового дворца и царь царей остался один.

И скорбная дума легла на его умное чело. Задумался он о той далекой стране, где люди умеют делать такие прекрасные вещи, где кроме копья и меча, кроме рук и ног работает еще великая мысль человеческая. И окинул он бедный город, что раскинулся кругом по холмам, окинул грязные шамы своих подданных, бедные хижины, пыльные улицы и задумался… Да, много работы, много труда еще нужно, чтобы все это устроить, чтобы дать просвещению возможность широкой волной вливаться в темное государство…

Одно горе — помощников нет…

Менелик сын шоанского негуса Хайле Малакота родился в 1845 году. Молодость его прошла бурно. На одиннадцатом году жизни он был свидетелем разгрома Шоа, отец его был убит, управление Шоа было отдано дяде его Ато Аяле, а сам он с другими родственниками Хайле Малакота был уведен в плен. Виновником разгрома был Эфиопский император Феодор. До мальчика Менелика дошли слухи о распре между его дядями; Шоа было разделено, но через четыре года Феодор вернулся наказать мятежников; второй его дядя Ато Сейфу был убит и в Шоа стал править Ато Безабы. Десять лет проходит под управлением Ато Безабы. He одна черная голова падает под ударом палача, a в тиши двора растет мальчик. Ни по одежде его, бедной и грязной, ни по немытому телу нельзя узнать в нем царского сына. Но кровь негуса течет в нем. Тихий и робкий на словах, добрый и простодушный на вид юноша Менелик обладал характером твердым, духом несокрушимым, ясным и светлым умом. К нему привязался раб Феодора — Вальде Тадик, и вот вдвоем они бегут через пустыню, кормясь Христовым именем, рискуя каждую минуту, в соседнюю область Уоло. Сын правительницы Уоло был у Феодора в заточении и она, желая смягчить участь своего сына, выдав Менелика Феодору, приказывает надеть на него цепи. Новые оковы. Опять пребывание на грязном земляном полу, в холодной хворостяной хижине, опять раздумье и недоуменье, что делать и как делать? Но судьба за Менелика. Его час еще не пробил. К правительнице Уоло приходят люди от Феодора и приносят страшное известие: ее сын убит по приказанию Феодора.

Чувство мести закипает в матери; она приказывает расковать Менелика и с конвоем отправляет его в Анкобер. Ато Безабы в это время был на границе, офицеры и солдаты собираются вокруг Менелика и он, опираясь на военную силу, провозглашает себя негусом. Ато Безабы спешит в Анкобер, но войско не повинуется ему и переходит на сторону Менелика. Ато Безабы пленен…

Попадись он другому правителю, попадись Менелик ему — было бы новое заточение и может быть казнь. Но Менелик благороден: «Ты непочтительно обошелся с царем — ты должен заплатить за это», и, взяв 2,000 талеров с Безабы, он прощает его…

Проходит еще два года. При дворе Феодора смуты растут, Магдала падает и царь кончает жизнь самоубийством. Вся Абиссиния раздроблена на целый ряд отдельных княжеств, всюду вражда и взаимное недоверие. Эфиопский престол свободен и Менелик предъявляет на него свои права. Ho у него есть соперник. Правитель Тигре дадьязмач Касса в 1872 году коронуется в Магдале под именем Иоанна IV. Менелик не признает его и заводит сношения с Англией и Италией, занявшей в это время Асаб и завязавшей оживленные сношения с шоанцами. Но даже и Менелику трудно было бороться с императором Иоанном IV. Это был царь фанатик христианства. Подобно Менелику он понимал слабость Абиссинии в ее раздробленности и смутах. Единое государство, единая вера всюду, во всей Абиссинии — вот мечты этого замечательного правителя. Империю должны составить четыре королевства — Тигре, Годжам, Уоло и Шоа. Четыре епископа должны насаждать веру Христову среди магометан и язычников, четыре короля должны повиноваться ему одному.

В 1881 году он идет на Анкобер против Менелика. И Менелик смиряется; с камнем на шее, в знак покорности своей, он является в стан императора и Иоанн прощает его и назначает королем Шоа.

В том же году Иоанн короновал негусом Годжамским раса Адаля под именем негуса Текла Хайманота.

Тигре, Годжам и Шоа объединены.

Но честолюбие его же королей губит его. Менелик. устраивает заговор против Иоанна, входит в сношение с Теклой Хайманота и надеется на помощь Италии.

Это было как раз в то время, когда в Италии живо интересовались делами на восточном побережье Африки. Начавши свои чисто коммерческие дела в 1869 году, когда итальянское пароходное общество Рубатина купило у Адальского султана порт Адаль и территорию до Рахэты, Италия в 1881 году захватила все владение Рахэтского султана в свои руки, в 1883 году просила разрешение у Аусского султана о провозе товаров через его владения и в 1883 же году заключила торговый договор с негусом Шоа — Менеликом.

Средствами не стеснялись. У Рахэтского султана просили разрешение поставить флаг. Рахэтский султан, дикарь в полном смысле этого слова, не отказал и приставил даже солдата, чтобы поднимать и опускать этот флаг, когда проходят мимо суда. — Итальянцы сочли это достаточным, чтобы считать побережье Рахэты своим. Так шли и дальше. Но за Ауссой, где вместо пастушеских, языческих или полу магометанских племен пришлось столкнуться с весьма древней шоанской культурой дело пошло не так легко…