Когда дьявол пляшет - Джон Ринго

— Почти каждый, кто там был, получил офицерские звания, — заметил Мансфилд. — Если только они сами не отказывались, — хмыкнув, добавил он.

— Ну, я не отказывался, это просто звание для резерва, и я служу в своем обычном звании, — с ухмылкой произнес сержант-майор. — Таким образом, когда я уйду в отставку, то буду получать майорское жалованье, а пока никто не сможет сделать меня гребаным адъютантом.

— Элгарс пребывала в коме, так что была не в состоянии отказаться от звания первого лейтенанта, — продолжал Мансфилд. — И автоматически получила повышение в своей зоне, поскольку официально числилась в списках находящихся на излечении.

— Самая дурацкая фигня, которую мне только доводилось слышать, — сказал сержант-майор, налил себе выпить и поставил бутылку на стол. Затем остановился и подумал: — Нет, пожалуй, беру слова обратно. Слыхал я и более дурацкие веши. Но это стоит близко.

Катпрайс поглядел на два письма. Он сам выслужился из нижних чинов и колледжей не заканчивал, но читать умел быстро и внимательно. Письмо психиатра представляло собой обычную бюрократическую абракадабру. Пациент отказывался от «лечения» и вел себя явно как сумасшедший. Психиатр пыталась прикрыть это словами, которых, по ее мнению, полковник и слыхом не слыхивал, но тут она ошибалась; полковник слышал их от психиатров, обсуждавших его самого. Письмо от капитана несколько отличалось. Без обиняков и с хромающей орфографией, но это нормально для солдат срочной службы, кем она, собственно, и являлась. Она хотела показаться другому психиатру, ее нынешний обращался с ней так, словно она была психом. Ну-ну. Так что делать?

— Она говорит, что обладает памятью двух человек? — спросил Катпрайс.

— Похоже так, сэр, — ответил Мансфилд.

— Неудивительно, что психоаналитик считает ее чокнутой, — размышлял вслух полковник. — Она говорит, что, по ее мнению, это с ней проделали крабы.

— Она перенесла экспериментальное лечение, сэр, — заметил Мансфилд. — Это… вроде как стыкуется. И она не хочет прекращать лечение, просто хочет его продолжать с психологом, который не считает ее психом.

— Конечно, если ты хочешь верить, что она не псих, — сказал Катпрайс.

— У нас до черта народу, кому пары винтиков явно не хватает, — заметил Ваклева. — Поглядите на Олсона. Я хочу сказать, трудно назвать нормальным того, кто все время расхаживает, нося гребень бого-короля.

— Да, конечно, но… — Катпрайс замолчал. Капитан явно была неплохим стрелком и может оказаться в хорошей кондиции. Он прочитал приписку и нахмурился. — Она говорит, что знает Керена, а письмо передано сержантом Санди. Для меня их рекомендации имеют вес. Больший, чем любого долбаного мозговерта.

— Это одна из причин, что я здесь, сэр, — указал Мансфилд. — Я поговорил с Кереном, и он буквально взлетел к потолку. Он не знал, что она вышла из комы, и захотел поехать ее проведать. Немедленно. Он действительно наговорил кучу лестных слов про нее. «Величайший стрелок на Земле. Прирожденный лидер. Проворнее блохи…»

— Но я не могу позволить себе послать его в Северную Каролину, чтобы просто с этим разобраться. — Катпрайс взял бутылку с бурбоном и налил себе выпить. — Я скажу это ему сам, вместе с причиной. Следующее предложение.

— Николс, — произнес Ш-1. — Он не офицер, но я проверил дела каждого из Десяти Штук, кто контактировал с ней, и они оба учились на курсах снайперов Тридцать третьей перед приземлением во Фредериксберге. В одной группе, вот так. Его перевели в ПДР, и он находится в Джорджии или Северной Каролине, в зоне тамошнего корпуса. Если вы пошлете ему приказ проведать ее, он может заглянуть и поговорить. Получить представление, псих она или нет. Но ему понадобится письменный приказ; всяких шалопаев в подгорода не пускают.

— Николс? — с сомнением повторил сержант-майор. — Он приличный солдат, но, во-первых, он не из Шести Сотен, а она оттуда, а во-вторых, он… всего лишь солдат. Ничего личного против Николса, но он простой копейщик.

— Ну, следующее предложение. Я знаю командира его команды, — сказал Мансфилд. — И Джейк Мосович не просто копейщик. И если я Джейка сильно попрошу, он, наверное, даже согласится это сделать.

— Я тоже знаком с Мосовичем, — усмехнулся Катпрайс. — Скажи ему, что если он не согласится, то у меня есть фотографии с совещания Ассоциации Сил Специальных Операций, и ему совсем не захочется, чтобы они увидели свет. И еще видеозапись из некоего лифта во время совещания Ассоциации Армии США. О’кей, пошли Николса и попроси Джейка помочь. Скажи Николсу, будто ты просто хочешь, чтобы он заглянул сказать «Привет», но Мосовичу расскажи про настоящую причину их поездки. Наверное, нет смысла добавлять, но все же скажи ему, чтобы провел это, как считает нужным, и попроси написать рапорт по результату. Также свяжи его с Кереном. Если она не сумасшедшая, по мнению Мосовича, я пошлю ейного мозгодава на все четыре стороны. Если же она псих, я хочу вычеркнуть ее из списков. Она всегда будет числиться в составе Шести Сотен, но в списках личного состава Десяти Тысяч ее не будет. Ясно?

— Как божий день, — сказал Мансфилд со злорадной ухмылкой. — Я уверен, что Мосович обрадуется официальной возможности на какое-то время улизнуть от повседневной рутины. Он сейчас наверняка изнывает от скуки.

Мосович только проглотил остатки вяленого мяса и запил их глотком воды из своего «Кэмелбака», как послышалось «бах», и над седловиной поднялся клуб дыма.

Оставленное им на тропе устройство пробудилось к жизни в качестве разбрасываемой мины. Такие устройства набивались в артиллерийские снаряды и выстреливались на поле боя для «разбрасывания» и создания проблем для противника.

Ответ послинов на минные поля заключался в прогоне по ним нормалов. Это был действенный метод разминирования и, с точки зрения послинов, весьма рациональный, поскольку они сначала снимали с трупов оружие и экипировку, а затем разделывали их на пропитание.

Так что, в общем и целом, земляне не пользовались разбрасываемыми минами. Хотя для уничтожения послинов годилась любая малость, по большому счету минные поля оказались весьма неэффективными. В целом, за исключением «Скачущих Барби», для артиллерии находилось лучшее применение.

Сами же разбрасываемые мины представляли собой, однако, совсем другую историю. В стародавние времена сержант-майор скорее всего задержался бы и установил клэймор. Хотя это могло оказаться более эффективным, но также отнимало и больше времени. Или, если бы он действительно торопился, то оставил бы позади «ногодер», маленькую мину, которая взрывается, когда на нее наступишь. Но «ногодеры» в лучшем случае ранили. И если только ты не вырыл ямку и не спрятал ее, на что требовалось время, их было легко обнаружить.