Провокатор - Д. Н. Замполит
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ты давай, брат, налегай на языки, без них образованному человеку никак нельзя, слишком много хороших книг по технике пока только на немецком да французском… – наставлял он Митьку, разглядывая табель. – Вон я, до сих пор языки учу, и ты не отставай. У тебя же в классе мальчики из немецких семей есть? Вот и говори с ними только на немецком для начала.
– Да ну их, задаваки… – насупился Митяй. – Я когда пришел, они надо мной смеялись, что я вирябей говорил вместо воробья или куплять вместо покупать.
– Помню-помню, кое-кто тогда пару носов расквасил насмешникам, мне Карл Карлович жаловался, – инженер взъерошил Митяю волосы.
– А че они…
– Ну, что сразу себя в классе поставил, это молодец, – одобрил Михаил Дмитриевич, – но ты уж постарайся сперва добрым словом, а в драку только коли больше ничего не помогает. С людьми надо уметь договариваться, весь мир не побьешь. А с немчиками подружись, полезно будет.
Книжки Михал Дмитрич давал читать разные, но в основном про приключения – про Робинзона Крузо, всадника без головы, следопыта Натти Бампо или про подводный корабль капитана Немо, и потом спрашивал, что понравилось в книжках, а что нет.
– Робинзон, конешно, молодец, – как-то совсем уже по-московски смягчал согласные Митька, – да только весь инстрУмент…
– ИнструмЕнт, – поправил его инженер.
– Да, весь инструмент ему достался даром и земли сколько хочешь, чего бы тут не жить.
Скучно, да, но ведь и работы много. А Майна Рида сочинения не понравились, слишком господское все.
– Эка ты хватил, братец… Пожалуй, книжки о приключениях в Трансваале тебе тоже не понравятся.
Митяй только пожал плечами, уж больно много вокруг было разговоров про героических буров, даже бежать в Трансвааль собрались двое из класса, будто без ихней помощи с гадскими англичанами никак не справиться. Сам же Митька считал это пустой затеей – ну что там делать без языка и умений?
– Знаешь, что… а возьми-ка почитай это, – Михал Дмитрич снял с полки два томика – рассказы Чехова и Горького, – а когда я вернусь, поговорим.
И уехал в Париж, а Митяй по окончании учебного года вернулся на свою законную должность посыльного при строительстве. За те месяцы, что он корпел над книжками в училище Мазинга, площадка изменилась до неузнаваемости. Два дома были готовы и донельзя похожи на тот маленький игрушечный, который он увидел в своей первый день здесь в конторе, только лучше. Они сияли отмытыми до блеска стеклами, пахли свежей краской, деревом и вощеным паркетом.
Встретивший Митьку Гавря тут же потащил показывать образцовые квартиры, которыми заведовал студент Шальнов.
– О, кто к нам пришел! На прошлой неделе городской голова был, третьего дня от генерал-губернатора пожаловали, а сегодня сам Митяй! Проходи, сейчас мы тебе устроим экскурсию! – обрадовался он своему ученику.
– Вот, смотри, телефон, снимаешь трубку, просишь барышню соединить с таким-то номером и говоришь хоть с Хамовниками, хоть с Рогожской заставой. А можно с клубом-столовой, – господин Шальнов щелкнул маленьким рычажком и сурово сказал в трубку: – Алло, центральная! Доложите, что сегодня на ужин!
В трубке весело ответил кто-то из студентов, дежуривших в клубе, а Шальнов продолжил:
– А могут из центральной тебе сообщение передать. Это вот кухня, с газовой плитой и газовой духовкой, вот так огонь зажигаешь и готовишь.
– А ледник где? – спросил Митяй, нахватавшийся за год городских премудростей.
– В подвале, там большая холодильная машина на электричестве для общей столовой, и при ней ящички для каждой квартиры. Тут многое как бы общиной делается – есть столовая с едой на вынос, приходящие горничные, своя прачечная и прочее.
Но самым главным чудом была подъемная машина, ходившая вверх-вниз в чугунной кованой клетке, причем учился управлять ею как раз Гавря – его взяли в помощники швейцара.
– Вот, приставили к делу, – с гордостью сообщил он Митяю, когда потихоньку от начальства прокатил его до последнего этажа. Дом был почти пустой, хотя самые первые жильцы уже начали понемногу завозить свое имущество, но полное, официальное заселение ожидалось лишь осенью.
– Давай к нам, Митька, все ребята знакомые, будешь в пятом корпусе помощником!
– Не, Гавря, доучусь сперва, пойду в механики, вот тогда и вернусь.
– Да, училище – это здорово, подфартило тебе.
– Каждый день за здоровье Михал Дмитрича молюсь, – Митька истово перекрестился, и его примеру последовал Гавря, который тоже понимал, что без господина инженера его жизнь была бы куда хуже и скучнее.
А из окон последнего этажа была видна вся Марьина роща – от Камер-Коллежского вала до путей Виндавской дороги, и всюду строили новые кварталы…
Вынырнув из тумана, «алмазная группа» отходила с юга Африки кружными маршрутами, врассыпную и прямо-таки выматывала душу редкими и скупыми весточками, но была надежда, что Красин и Савинков должны к осени появиться в Европе.
Я же из Европы уехал, а Леонид с Борисом уже взрослые мальчики, выбрались из Кимберли, доберутся и до Москвы, где меня ждала куча дел, в первую очередь в конторе Бари.
– Господа, стремительный рост кооперативов показывает, что, несмотря на некоторые финансовые проблемы, страну ждет бум в строительстве, причем не только в жилищном, но и в промышленном. В связи с чем хочу представить вам некоторые идеи, как нам к нему подготовиться.
Бари и Шухов придвинулись поближе к моему кульману, на который я прикрепил несколько листов – презентацию модульной системы, стандартизации и унификации в строительстве.
– Я собрал все доступные мне чертежи промышленных построек за последние три года, обобщил их, и вот что получается – практически все потребные размеры можно свести к пяти-шести базовым пролетам и к трем типам перекрытий, не считая единичных, уникальных случаев. То есть можно заранее рассчитать потребные конструкции для этих, назовем их «типовыми», цехов, собирать их из стандартных элементов и тем самым резко упростить проектирование и расчет.
– Но получается, в каких-то случаях типовое здание будет больше потребного, а в каких-то случаях меньше, – возразил Шухов.
– Да, но модульная сетка позволяет свести погрешность к двум-пяти процентам. А вот выигрыш от использования стандартных элементов может достигать десяти и более процентов.
– Интересно, – Бари подался
