Фарс-мажор. Актеры и роли большой политики - Андрей Колесников

Я спросил Юрия Балуевского, какую явку армия обеспечила на прошлых выборах. Господин Балуевский запросил помощи у коллеги генерала, и тот напомнил, что явка была максимальной.

– А максимальная – это сколько?

– А максимальная – это 98 процентов! – с вызовом ответил генерал.

– А еще два процента где же были в это время? – уточнил я. Генерал, по-моему, впервые крепко задумался об этом.

Один из руководителей партии Андрей Исаев, упомянув о том, что «некоторые законы и в самом деле были приняты практически единогласно», вспомнил, что особенно важен один из них, «это ваша инициатива, которая была нами оформлена, – о создании дополнительных пенсионных накоплений граждан». За этот закон, сказал он, проголосовали почти все фракции.

– Могу сказать, что проголосовали за это практически все фракции. Блок «Справедливая Россия»… – помялся, не удержавшись, Андрей Исаев, – …их не оказалось на месте, поэтому они не проголосовали… Но в душе они тоже, видимо, были «за».

Вставшие с овацией делегаты съезда «Единой России» были так непритворно счастливы и испытывали такое упоение от своей победы, что мне очень хотелось помочь им назвать вещи своими именами.

Я хотел сказать им, что это был съезд победителей.

Была Пасха. На сцене Майдана стоял крепко сбитый человек, по виду боксер. То, что он говорил, сразу что-то мне напомнило:

– Давайте позовем его, и, может быть, он придет! Давайте все вместе скажем: «Я-ну-ко-вич! Я-ну-ко-вич!»

Митинг дисциплинированно скандировал. Я понял: так дети зовут Снегурочку.

– Он явится! – говорил ведущий со сцены. – Я это чую! Он придет! Мне что-то подсказывает: он уже идет до нас! Встречаем его: Я-ну-ко-вич!

Но премьер-министра не было.

– Еще-еще-еще! Я-ну-ко-вич – не едет! А почему? Потому что он объезжает пробки! Ну что я могу сказать?! Христос воскрес!

– Мы прощаем, – продолжал тот же ведущий, – президенту вину, которая ложится на нас по его вине.

Бойцы отряда «Беркут» получили команду расчистить дорогу в здание Конституционного суда судьям. Застоявшиеся омоновцы с большим желанием стали выполнять команду. Они «свиньей» вклинились в строй бютовцев и нажали на него. Они поддевали депутатов пластиковыми щитами и слегка подбрасывали. Те пытались устоять на местах. Тогда бойцы заработали дубинками. Депутаты разлетались в разные стороны, как мячики от ног футболистов сборной Украины.

Через несколько минут все было кончено. Помятые депутаты приходили в себя. Омоновцы попрали их неприкосновенность с такой же легкостью, с какой сами народные депутаты попрали неприкосновенность конституционных судей.

– Меня впервые били менты! – удивленно признался депутат Давид Жвания.

– Таскали или били? – уточнил кто-то.

– Таскали открыто, а били закрыто! – объяснил он.

– Давайте восстановим совет по муниципальному уровню управления при президенте и организуем президиум во главе с председателем правительства Российской Федерации. – предложил координатор партии «Единая Россия» по взаимодействию с органами местного самоуправления Валерий Гальченко.

Как мало людям для счастья надо! Делегаты аплодировали с такой страстью, вдохновением, счастьем, что было очевидно: этот человек сделал для них все, что им только снилось.

Впрочем, инициатор идеи и коллега Владимира Путина Валерий Гальченко выглядел не очень довольным.

– Может быть, – сказал он мне, – вы обратили внимание на одну мою оговорку: «Может быть, не сейчас»…

Я не обратил, потому что именно она, наверное, потонула в хоре одобрительных криков.

– То есть вы считаете, рано было создавать совет при президенте? – удивился я.

– Ну, Владимир Владимирович же уходит, – замялся он.

– А совет-то при президенте? – переспросил я.

– Ну да…

– То есть вы считаете…

– Ну что я могу считать?.. – вздохнул он. – Нет, ну хорошо… Ну да… Почему нет…

Артем Краснояров, комиссар движения «Наши» из Ярославля, сообщил мне, что любит Путина «за то, что он – герой нашего времени, потому что он смог посадить Ходорковского».

– А разве Путин его посадил?

– А кто же еще? – изумился юноша.

– По версии Путина, суд.

– Без помощи Путина суд не посадил бы, – покачал он головой, и правильно сделал.

Отец одного из старшеклассников, по словам юноши, вчера рано вечером разъяренным вернулся с партийного собрания. Эти собрания у них, на заводе топливной аппаратуры, проходят уже третий месяц. И папа с двумя своими приятелями решил сходить, посмотреть. На повестке дня собрания стоял один вопрос: «Проблема сбора партийных взносов в условиях задержки пенсии». Увидев в зале трех мужчин в расцвете сил, секретарь парторганизации обрадовался и сразу предложил повестку дня расширить: «…в условиях задержки пенсии и зарплаты». Папа ушел. Приятели – тоже. «Смотрите, как бы вам потом не пожалеть», – сказал на прощанье секретарь, с сожалением зачеркивая слово «зарплаты».

Авигдор Либерман – лидер депутатской фракции израильского кнессета. Его фракция называется «Наш дом – Израиль». Недавно она объединилась с фракцией «Национальное единство». Теперь это крепко сбитый блок из семи человек.

Фракция Авигдора Либермана вынесла на голосование вопрос об отмене телевизионного налога. Налог этот в Израиле берут со всех, у кого есть телевизоры. И кнессет чуть было не проголосовал в первом чтении за отмену налога. Голоса депутатов разделились практически поровну. Все решил голос депутата Юрия Штерна, который выступил против. Драма в том, что Штерн состоит во фракции Либермана. «Какой же мудак! – не мог успокоиться Либерман. – Нажал не на ту кнопку. Ошибся… Ну не мудак ли…»

Штерн и сам был огорчен и думал про себя примерно так же.

– Не бойся, сынок, у меня все под контролем, – беспечно сказал наблюдатель за ходом выборов от коммунистов Илья Петрович Зимин. – Они не пройдут.

– Кто?

– А никто. Опять против всех проголосуют.

Галерка

часть 10

К рабочим пансионата «Крупенино» скорым шагом подошел, волнуясь, заместитель директора пансионата Владимир Федорович и закричал:

– Я их видел! Как вас! Путин идет, рукой размахивает! А к нему Лукашенко и Кравчук подходят.

– И что?

– Здороваются!

– Вот это да! – восхищенно крутили головами мужики.

Президент России Владимир Путин съездил в Волгоград на праздник 60-летия разгрома немцев под Сталинградом, чем вызвал понятное народное ликование. Люди очень доброжелательно относились к своему президенту.

– Так он живой! – крикнул один юноша другому. – Я же тебе говорил!

Люди живут на Даркылахе так: у одного КамАЗы, у другой водка, третий на журналистах хороший бизнес сделал. А у всех остальных вообще ничего нет.

Алексей Кузнецов тоже пытался заработать на журналистах. Как-то к нему приплыли немцы-телевизионщики с переводчиком и пожаловались, что не могут найти в поселке ни одного якута. Без якута сюжет о наводнении в Якутии не получался. А у Кузнецова брат похож на якута, хотя сам русский. Кузнецов вывел брата, показал немцам, и те остались очень довольны. Но чего-то им все же не хватало. Тут они и увидели на крыше утку и обрадовались. Дело в том, что один знакомый Кузнецова работает в морге, и однажды он принес ему с работы в подарок чучело утки. Немцы сказали брату Кузнецова, что он должен держать чучело утки так, как будто только что поймал ее в воде, потому что очень хотел есть, а гуманитарная помощь из Германии запаздывала. Брат блестяще справился с заданием, с первого дубля, и они немножко разбогатели. А когда деньги кончились, Кузнецов опять стал ждать немецких журналистов, потому что у него в голове созрел новый план. Он хотел предложить им снять, как он ловит рыбу сетью прямо у себя в огороде. У него на чердаке много вяленой рыбы, и он даже готов был несколько штук запихнуть в сеть. Чем же вяленая рыба хуже чучела утки?

Последний инструктаж подчиненным давал командир подводной лодки «Гепард» капитан первого ранга Дмитрий Косолапов.

– Стойте перед президентом не дыша! Если кто дыхнет на него… Ладно, идите на корабль.

– Постараемся решить вопрос с доступом в Интернет для воспитанников Икшинской воспитательной колонии в ближайшее время, – с готовностью сказал Вячеслав Шушпанов, преподаватель информатики. – Установим фильтры… Поймите правильно: есть такие области компьютерного общения, куда доступ им совершенно запрещен.

– Например?

– Да все области общения им запрещены…

В Икшинскую воспитательную колонию приехал Михаил Ходорковский, президент нефтяной компании ЮКОС, которая выделила деньги на компьютеризацию колонии, и сразу спросил, как решился вопрос насчет доступа в Интернет.