Повелитель Островов - Дэвид Дрейк

Моряки отчаялись сдвинуть весь алтарь целиком и теперь пытались своротить его верхушку при помощи своих не слишком надежных деревянных копий. Шестидюймовая плита, над которой они трудились, весила не меньше тонны — так что она должна была стать надежным заслоном.

— Но у нас ведь нет ни еды, ни питья! — горячо возразила Шарина. В голосе ее звучали гнев и страх.

В этот момент послышался скрежет и радостные крики моряков — плита наконец поддалась. А у двери продолжалось сражение. Один из Кровавых Орлов вскрикнул и отпрянул, зажимая обеими руками бедро, рассеченное до кости.

— Сейчас будет немного больно, — предупредил Ноннус. Он сжал большим и указательным пальцами кожу у колотой раны на спине у девушки, в то же время старательно накладывая другим указательным пальцем мазь.

— Вода — не проблема, — продолжал при этом рассуждать отшельник. — Дождей здесь хватает. Мы сможем собирать ее на верхних этажах здания. Будем раскладывать ткань, а потом ее выкручивать.

— Не бросайте просто так! — скомандовала Азера, подходя ближе к работающим морякам. Голос у нее был сильный и уверенный, хотя нервные движения рук выдавали волнение. — Я хочу сохранить алтарь! Подстелите какую-нибудь тряпку под низ, чтоб смягчить удар.

— Ну а как насчет еды? Мы же будем голодать, разве нет? — продолжала гнуть свое Шарина. Пока они пробивались к крепости, в крови ее бурлил адреналин. Теперь же, выгорев, он оставил после себя лишь пепел и безнадежность.

Девушке самой было противно слушать себя, но сейчас она не могла ничего поделать со своим настроением. Это не я ною и жалуюсь, успокаивала себя девушка. К утру я снова соберусь с силами и буду в порядке, сейчас же… Придется потерпеть.

— Дитя мое, я ел омара, — спокойно произнес Ноннус. — Съем и этих насекомых, если не будет другой еды.

Шарина кивнула.

— Послушай, девочка моя…

Она подняла глаза на отшельника.

— Прежде, чем я умру от голода и оставлю тебя без защиты я съем не только насекомых, но и людей, — сказал он. — Пусть простит меня Госпожа, но я это сделаю. И ты тоже…

Шарина через силу улыбнулась.

— Надеюсь, омар кончится не так быстро, — отшутилась она. И тут один из моряков отчаянно закричал, его поддержали другие. Из дыры, которая обнажилась под сдвинутой плитой, восставал аркай.

Люди столько сил положили, чтоб справиться с этой тяжеленной штуковиной. Им и в голову не приходило, что под алтарем расположена гробница. И вот теперь магия Медера оживила захороненного здесь аркая.

Какое-то время он стоял на краю гробницы, сгорбившись, как хищная птица, затем бросился вперед, наметившись своими смертоносными лопатками на Азеру. Вейнер резко развернулся — он оставался начеку, даже держа оборону у двери.

Но его опередил Ноннус. Его дротик остановил аркая на полпути — острие вошло как раз у основания шеи и вышло сзади на ширину ладони. Удар развернул монстра, так что он ткнулся в Азеру мягким животом, а не твердыми грудными пластинами и боевыми конечностями. Госпожа прокуратор, не устояв, упала на пол.

Шарина в растерянности моргнула. Она даже не успела заметить движения отшельника. Лишь кожей почувствовала, что пальцы с мазью куда-то исчезли. Девушка схватилась за свой топорик и тоже вскочила.

Кизута, Вейнер и еще двое Кровавых Орлов подбежали к Азере. Там уже был Ноннус: ухватившись за древко дротика, он использовал его как рычаг, чтоб оттащить тело аркая от женщины. Еще один рывок, и короткое копье, теперь испачканное в лиловой крови, высвободилось.

Взгляд Медера упал на Шарину.

— О, дорогая госпожа! Вы ранены! — бросился к ней колдун. В руке он по-прежнему держал забытый атам. Девушка посторонилась, опасаясь, как бы Медер не задел ее своим кинжалом.

— Со мной все в порядке, — пробормотала она, исследуя острие топорика. Если его заточить как следует, то топорик вполне мог послужить боевым оружием. Беда в том, что поблизости не было подходящего абразива. Розовый гнейс для этого не годился — слишком уж хорошо отполирован.

— Постойте! Я могу исцелить вас своим даром, — воскликнул Медер. — Иначе у вас останутся шрамы!

Он положил руку ей на плечо, пытаясь развернуть девушку и осмотреть ее раны. Шарина сердито отпрянула.

— Медер! — рявкнула Азера, которая сама без посторонней помощи поднялась с пола. — Что ты делаешь? Это ты во всем виноват! И еще стоишь и что-то тут говоришь…

— Я должен… — оборачиваясь, произнес колдун.

— Оставьте меня, — дернула плечом Шарина. — Я прекрасно себя чувствую.

— Но я…

Отшельник сделал шаг и встал между девушкой и Медером. Он спокойно поднял конец его туники и вытер о бархат острие своего дротика.

Глаза его, не отрываясь, смотрели в темные глаза юноши. Тот подался назад и обернулся к разгневанной Азере.

— Моя магия спасла нас от шторма, — сказал он. — Вернее, от обоих штормов. Я, конечно, извиняюсь за… нынешнюю ситуацию. Но сейчас нас может спасти только мое искусство.

— Мне нужно заточить топорик, Ноннус, — тихо произнесла Шарина, не обращая внимания на чародея. Команда Кизуты снова сражалась с крышкой алтаря, а гвардейцы вернулись к защите дверей.

Отшельник кивнул.

— После того, как мы закончим с твоими порезами, — сказал он. — Я думаю, может сгодиться край плиты с алтаря. Или найдем что-нибудь еще.

Девушка снова опустилась на колени и согнулась, так чтобы отшельник смог закончить с ранами на ее спине. Те из них, которые Ноннус еще не обработал, болели и пульсировали. После наложения мази боль проходила.

— Я отправляюсь на самую высокую башню, чтобы там заняться магией! — громко заявил Медер, стараясь перекрыть царящую какофонию.

Шарина даже не обернулась.

— Боюсь, шрамов не миновать, дитя мое, — сказал отшельник, легонько проводя пальцами по ранам.

— Таких же ужасных, как у тебя, Ноннус? — спросила девушка.

Он засмеялся и распорядился:

— Ну-ка, подними руку.

Затем добавил:

— Не от таких ран, дитя мое. Но мы ведь еще не выпутались из этой переделки, не правда ли?

Теперь уже они вместе рассмеялись. А вокруг них гремела и лязгала смерть.

21

Прислонив свой лук к стволу священного дуба, Гаррик стоял на холме и озирал пастбище, спускавшееся к самому морю. В этот час прилив уже миновал, по отмелям деловито прохаживались ржанки и вороны, над их головами с криками кружили чайки. Морские демоны сегодня, слава Госпоже, не появлялись. Нефритовая гладь моря выглядела чистой, прохладной и вполне невинной. Трудно было представить, что совсем недавно Гаррик едва не встретил свою смерть на этих пустынных галечных просторах. Неподалеку от него присел кулик. Подумал, скакнул пару раз и с горестным криком снова взмыл в небо. Гаррику и самому было невесело. Вытянув шею, он пытался рассмотреть дорогу, ведущую на запад, к далекой Каркозе. Увы, даже отсюда, с вершины холма, это было затруднительно… Что ж, через час ему предстояло очутиться на этой самой дороге с отарой Бенлоу.