Удел сироты - Роберт Бюттнер

– Мы сможем проскочить, притворившись мертвыми, – объявила Мими. Последний раз пыхнул носовой двигатель и мы стали дрейфовать в сторону огромного «Тролля». Мы были последними, незамеченными и оставшимися в живых, после того как империя псведоголовоногих раздавила людей, словно надоедливого комара. Мими заставила наш модуль кувыркаться, словно он – мертвый куск металла. Гравитация несла нас к «Трллю».

Возможно, мы были не последними. Сидя в кресле стрелка, я заговорил в микрофон:

– Мими? Есть какие-то сигналы? На любой волне?

– Никого не осталось, Джейсон, – вздохнула она. – Похоже, «Ведьмы» возвращаются к «Троллю» и начинают швартоваться.

Наше судно медленно вращалось, так что я видел голубую Землю, а за ней Луну, далекую, безмятежную и ныне беззащитную. Мимо них скользнула тень.

– Мими, похоже нами заинтересовалась одна из «Огненныхведьм».

Истребитель слизней не торопясь двигался в нашу сторону. Должно быть наши враги не были уверены, подбиты мы или нет, и раздумывали стоит ли тратить на нас боеприпасы. Еще минута, и они могли оказаться настолько близко, что сумели бы раскрыть наш обман.

– Мими, они очень любопытны.

– Вижу. У них тут, похоже, пикет. Подождем, пока они окажутся рядом, а потом хорошенько угостим их из орудия. Следите только за подачей боеприпасов. Установка Меркурий сама все сделает. Если мы проскочим, то без сомнения доберемся до «Тролля».

Говно! Все, что мне нужно было сделать, так это повредить линейный корабль, размером превосходящий национальный заповедник, при том из оружия, которое я впервые увидел двадцать минут назад.

«Огненные ведьмы» уязвимы. Мы это видели. Система Меркурий, в кресле оператора которой я сидел, могла нанести врагу ощутимый вред. Но мы ушли из зоны обстрела, когда наша «Звезда», кувыркаясь, заняла новое положение. А потом «Огненная ведьма» оказалась так близко, что включи я автоматическое управление Меркурием, оно бы сошло с ума.

– Мими, скажи, насколько чувствительная система Меркурия?

– Вы правы. Вам придется сделать это вручную.

Прежде чем я успел позвать Брамби, я услышал, как он ползает где-то внизу, читая вслух чип инструкции, укрепленный в пластиковом пакете на внутренней стороне механизма турели.

–  «В большинстве ситуаций следует самому выбрать, какой способ наведения радара, автоматический или ручной удобнее…»

Встав чуть ниже меня, Брамби изогнулся, но продолжал читать.

–  «…однако, в экстремальных ситуациях можно использовать только ручное наведение».

Говард просунул голову в мой сверкающий пузырь.

– Джейсон, у тебя еще есть в запасе минуты три, – воздух кабине приглушал его голос. Говард отлично знал, что на самом деле это был наш единственный шанс. Что касается меня, то в последний момент генералу не стоило высказывать вслух свои сомнения.

– Не беспокойся, Говард. Я умею пользоваться этой системой. Она напоминает Плейстайшен[88] Сорок.

Я игнорировал различные контрольные лампочки, мигающие вокруг, попытавшись забыть, что стрелка-оператора системой Меркурий обучают более восьми недель.

–  «… движение влево или право, происходит при помощи педалей, на которые надо надавить соответствующей ногой».

Я опустил вниз правую ногу, и свет внутри купола тут же стал зеленым. Турель взвыла, повернулась вправо, а одно из приспособлений едва не придавило Говарда.

– О-го-го! Говард, ты лучше стой спокойно.

Он пробормотал что-то в ответ.

Турель Меркурия стала вращаться, а потом встала под углом к спине «Звезды», словно бейсбольная шапочка, сдвинутая на бок для пущего эффекта.

А Брамби читал дальше:

–  «Для того, чтобы поднять ствол орудия, мягким движением отведите назад правую ручку гашетки».

Я сжал руками гашетки, которые торчали прямо из ручек кресла стрелка-оператора, и легонько дернул.

Орудие выстрелило. Весь корпус «Звезды» тряхнуло. Сотни снарядов разом вырвались из многочисленных орудийных стволов. Грохот стоял такой, словно я попал на прием к сумасшедшему дантисту. Вокруг клацали затворы, всасывая ленты со снарядами. Выла гидравлика.

Брамби продолжал читать:

–  «Не пытайтесь понизить скорость стрельбы, чуть мягче нажимая на курок… Курок – красная кнопка на ручке управления Меркурием высоко справа».

Дерьмо! Согласно сообщению находящейся передо мной навигационной системы, 612 самый лучших высоко качественных разрывных снарядов Сэмюеля Кольта пролетев мимо цели отправились в бесконечный полет в сторону Плутона.

– Сэр, вы уверены, что знаете, как работает эта штука?

Моя грудь тяжело вздымалась под броней скафандра. Если в армии и существовало что-то неприятное для меня, то это, несомненно, стрельба из автоматического оружия. Будь у меня соответствующая сноровка, я, наверное, сумел бы управлять креслом и жать на курок одной рукой.

– Говно, Брамби. Вляпались по самые гланды.

– Так точно, сэр, – нахмурившись пробормотал сержант.

После двух минут практических упражнений, я уже вновь был уверен в себе, и стрелял из Меркурия так, что, по крайней мере, мог попасть в цель, размером с рубку управления «Огненной ведьмы». Но сейчас меня больше интересовало, где эти твари могли устроить рубку, а не ее размеры.

Я поинтересовался у Говарда. Если кто и знал, так только он.

– Рубка управления должна находиться где-то впереди, там где сходятся шесть рук.

– Стреляющие руки вытянулись, так что теперь эта тварь похожа на баскетбольную корзину, размером с Мэдисон-скуэр-гарден[89], – прошептала Мими. – Если центр управления находится там, где говорит Говард, нужно будет всего лишь сыграть за Рейнджерз[90]. Нужно попасть в цель. Понятно?

Я кивнул, и осознав, что она этого не увидит, ответил:

– Понятно.

– Это – твоя судьба, Джейсон.

– То есть?

– Ты знаешь. В древности твое имя произносилось как Язон. А Язон был одним из аргонавтов. Ты должен поразить глаз циклопа.

Я улыбнулся.

– Это согласно техасской мифологии? Циклопа ослепил Одиссей, а не Язон.

– Если ты попадешь, то через пять тысяч лет скажут, что это был Язон. Ты уж поверь мне.

Проплывая между расставленными руками «Огненной ведьмы» я чувствовал себя скорее Джонахом[91], чем Язоном. Мне казалось, вот-вот и гигантский белый кит проглотит меня. Искривленный и переливающийся синим, руки огромные, словно высотные небоскребы, освещенные, с открытыми окнами. Мне даже казалось, что я вижу слизней, наблюдающих за нами. Хотя я никогда не замечал, чтобы у них были глаза, в нашем понимании.