Тайны полуночи - Дженел Тейлор

— Пожалуйста, не надо, Стив! — взмолилась она. — Их схватит полиция. Ведь они мне ничего не сделали, за что же мстить?

— В дорогу, в дорогу, женщина! — оборвал ее Стив. — Они опередили нас на много миль, но я их настигну. — Он поднял ее, посадил на лошадь и сам вскочил в седло. — Держи меня за пояс!

— Пожалуйста, не надо! — умоляла Джинни, вспоминая страшную картину последней стоянки. — Их пятеро. Они вооружены и опасны. Я верю в тебя, Стив, но один ты с ними не справишься. Не следуй за ними в одиночку.

Джинни почувствовала, что тело Стива как будто закаменело. Ровным невыразительным голосом он сказал:

— Это — мое настоящее дело, Анна. Мне поручено настичь их и предать в руки правосудия.

— Настоящее дело?! Что ты хочешь этим сказать? — прошептала Джинни.

12

Нервы Джинни были натянуты как струны. С тяжестью, которая легла на сердце свинцовым грузом, от двух слов, сказанных спокойным бесстрастным тоном, Джинни ожидала ответа. В этих двух словах, поняла она, разгадка. Он ринулся вслед за нею не из любви к ней, не для того, чтобы спасти ее, а для Своего Настоящего Дела. Прекрасная мечта Джинни о любви и союзе на всю жизнь рухнула и лежала в развалинах. Джинни едва удерживалась от крика и рыданий, но смотрела на Стива прямым и требовательным взглядом.

— Я должен нагнать их и вернуть похищенные драгоценности, — коротко объяснил он.

К ее собственному удивлению, ответ Стива не был для Джинни неожиданностью:

— Вы знали о драгоценностях? О том, что… он вез их?

— Да, — сказал он, — только я не знал, кто преступник и где он их прячет. Я не сразу заподозрил Чарльза Эвери, думая, что обнаружу преступника при переправах через реки, но потом понял, что он прикрепил кошелек с бриллиантами на поясе, на теле.

— И все-таки я не понимаю, Стив. Вы должны были…

— Да, я имел приказ обнаружить драгоценности, отнять их у преступника и задержать его самого и его сообщников. Это — мое задание, Анна, и я должен его выполнить.

Каким небрежным тоном он говорит…

— Ваше задание? — переспросила Джинни.

— Да, я получил его и обязался выполнить, хотя с ним не справились представители закона и мой лучший друг. Но теперь задача разрешена, осталось только поставить точку. А ведь я уже думал, что спасую. Мы приближались к Далласу, а разгадки я еще не нашел. Ваш отец хорошо сыграл роль простака и доброго малого.

— Но вы же наш проводник, возглавляете обоз переселенцев.

— Теперь — нет; Большой Эл договорился со мной, что сначала я буду работать в одиночку, чтобы лучше познакомиться с переселенцами. Он присоединился к нам в Колумбусе — я думал, что к этому времени уже справлюсь со своей задачей. Но мне пришлось и после его приезда продолжать разыгрывать свою роль, зато теперь он все возьмет на себя, а я докончу свое дело.

— Вы… разыгрывали роль? — упавшим голосом переспросила Джинни.

— Да. Уверенность возникла у меня только в Бриксбурге, когда я получил телеграмму о том, что Чарльз Эвери никакого ранчо в Вако не покупал. Если бы я немедленно после получения телеграммы вернулся в лагерь, разоблачил и… — Он не сказал «убил»… — преступника… Но я ждал в городе.

— Неужели он ждал для того, чтобы провести с нею ночь в гостинице? — промелькнуло в голове Джинни. Но эта мысль исчезла в бешеном вихре других: вот почему он так приглядывался ко всему и расспрашивал обо всем… вот почему (неужели?!) он ухаживал за ней и соблазнил ее… чтобы разоблачить Чарльза Эвери, сблизившись с ним через «дочь»… Как все ужасно, думала Джинни, и я ввела его в заблуждение, но и он меня тоже.

— Вы шпион? — сорвалось у нее.

— Нечто в этом роде, — спокойно согласился Стив, не удивляясь, что умница Анна угадала истину. Пожалуй, особого агента можно так назвать. — Выполняю разные задания…

«В том числе и заказы на убийство?» — холодея, подумала Анна.

— Ладно, не будем больше это обсуждать, — сказала она вслух.

— Да и некогда, — согласился Стив. — Я и так потерял время, разыскивая вас. Это увеличило дистанцию между мною и преступниками.

В воображений Стива возник лагерь бандитов с непогребенным телом Чарльза Эвери. Как только он поймает преступников и доставит их властям, он сообщит об этой последней стоянке бандитов, и прах Эвери похоронят. Сейчас он не будет говорить об этом с Анной, чтобы уберечь ее от страшного воспоминания. Он скачет по следу преступников, он точно знает, куда они направились — это не просто догадка, а уверенность.

Джинни заботило другое: как мог Стив, считая, что она — дочь преступника и подозревая ее в сообщничестве, делить с ней любовь сегодня утром? И с такой страстью! И в то же время он признался, что ринулся не спасать ее, а выручать похищенное бандитами сокровище… Сожалел, что потерял время на ее поиски… Он гнался не за ней, а за Чарльзом — участником группы Красные Магнолии, за драгоценностями, за бандитами… он хотел выяснить связи Чарльза Эвери…

— Его имя — Тимоти Грэхем, — вдруг вспомнила она.

— Чье имя? — удивленно спросил Стив, обдумывавший в это время, как ему извиниться перед Анной за нечаянно сорвавшиеся с языка обидные слова о потере времени на ее поиски.

— Человека, которому отец должен был передать драгоценности в обмен на оружие и боеприпасы. Бандиты сказали, что место встречи перенесено из Сент-Луиса в Литтл-Рок; но и я, и отец сомневались, что они везут нас туда: на самом деле они задумали присвоить драгоценности.

«Проклятье тебе, женщина!» — возмущенно подумал Стив, а вслух язвительно сказал:

— Так вы все знали! Да, не очень приятно видеть утонченную леди, замешанную в столь грязные дела.

С тех пор как они стали близки, всякая колкость Стива вызывала в душе Джинни мучительную боль. Как он мог обвинять ее столь беспощадно? Как он мог судить о ней так ложно? И это он, использовавший ее симпатию к нему в интересах своего пресловутого Дела. Он, хладнокровный, жестокий, способный на все для достижения своей цели… Сердце ее словно оледенело, и она сказала спокойным тоном:

— Нет, мистер Карр, я узнала обо всем от отца перед его смертью, на последней стоянке. До этого я ничего не знала.

«Это правда или уловка, Анна?» — подумал он и спросил:

— А зачем вы мне об этом рассказываете?

— Чтобы не дать им ускользнуть, чтобы помочь вам их настигнуть.

— Почему?

— Потому что они творили и творят зло.

— Так ведь и ваш отец тоже?

Джинни не могла признаться ему, что Эвери — не отец ей. Ее возлюбленный обманывал ее, но ей обмана не простит. Она была оскорблена, разгневана, но чувствовала, что должна помочь ему предотвратить чудовищное преступление, и она признала: