Ложное обвинение - Джеймс Чейз

Я вздохнул и тут только понял, что не знаю, как ее зовут.

– Кстати, меня зовут Эл, – сказал я смущенно.

Она засмеялась прекрасным серебристым смехом.

– Ну что ж, давайте познакомимся. Меня зовут Френси.

Она снова засмеялась и сразу же завела мотор. Мы выехали на ночной бульвар. Она вела машину легко и уверенно. Навстречу нам проносились машины и освещали фарами ее лицо. Внимательно следя за дорогой и не поворачивая ко мне лица, она сказала:

– Дайте мне сигарету, Эл.

Я исполнил ее просьбу, и она глубоко затянулась.

– Спасибо, – проговорила она, и в ее голосе я вдруг почувствовал напряжение. Так не ведут себя, когда едут обедать в дорогой ресторан, подумал я, но тут же забыл об этом.

Нельзя слишком много требовать от человека, который только что вернулся в цивилизованный мир из изгнания, когда рядом с ним сидит красивая женщина и ее духи кружат вам голову.

Я откинулся на спинку сиденья и расслабился. Я слишком долго был вдали от Америки, от американских женщин, и сейчас мне ничего так не хотелось, как обнять ее. Из головы даже вылетели события сегодняшнего дня и встреча в казино.

– Знаешь что, – сказала она вдруг. – Я не хочу есть.

Это прозвучало довольно неожиданно. Она, вероятно, почувствовала мое состояние. Во всяком случае, она легко угадала мое настроение.

Я положил руку ей на бедро, а она затормозила машину. Машина остановилась возле какой-то темной аллеи. Не заглушая мотора, она повернулась ко мне, и я мгновенно заключил ее в объятия. Ее волосы шелковистым водопадом заструились у меня по рукам. Ее рот был верхом блаженства, и я долго не мог оторваться от него. Когда же это наконец произошло, она совершенно естественно поправила волосы и сказала чуть охрипшим голосом:

– Мне кажется, что ты целую вечность не держал в объятиях женщину.

Я улыбнулся в темноте.

– Ты почти угадала. Я был солдатом во Вьетнаме, и на это там не оставалось времени.

Она положила руку мне на плечо и погладила мою щеку.

– Где же ты живешь, солдат?

Мне не хотелось вести ее в отель, где портье наверняка будет смотреть на нас маслеными глазами, но я все же сказал:

– В отеле «Звезда».

Тогда тоном, не допускающим возражений, она сказала:

– Я не люблю отели, солдат. Мы поедем ко мне.

Ее руки снова обвили мою шею, и мы слились в долгом поцелуе. Наконец она оттолкнула меня и тронула машину с места. Моя рука так и осталась лежать на ее бедре.

Она жила в небольшом домике на берегу моря. Выйдя из машины, которую она почему-то не стала загонять в гараж, мы, ступая по мокрому песку, держась за руки, направились к дому. Луна светила нам в спины, и впереди нас плыли по песку наши удлиненные тени. Песок в этом призрачном свете казался серебряным, а роскошные волосы Френси были похожи на золото.

Мы поднялись на веранду, и я толкнул дверь. Она без звука отворилась, и я удивленно посмотрел на Френси. Но она, не глядя в мою сторону, проскользнула в дом и зажгла свет.

Мы стояли в большой комнате, пол которой покрывала шкура какого-то животного. Два небольших диванчика и журнальный столик составляли нехитрую обстановку комнаты.

Она снова повернулась ко мне и внимательно посмотрела на меня блестящими глазами. Ее руки обняли меня, но внезапно она отпрянула.

– Что это у тебя? – подозрительно спросила она, указывая наманикюренным пальцем на мой карман.

– О, это, – улыбнулся я. Я вытащил из кармана пистолет и показал ей. – Это именное оружие, – сказал я и почувствовал, что ложь становится в этом городе моей второй натурой.

– Тебе он нужен, чтобы воевать с женщинами? – лукаво спросила она.

– Тебя не победишь и атомной бомбой, – отпарировал я.

Она взяла пистолет у меня из рук, повертела его, затем взвела курок и навела пистолет на меня.

– Не шути так, – ухмыльнулся я. – Эта штука может выстрелить.

Но когда я говорил это, я уже видел, что она не шутит. Ее губы превратились в тонкую полоску, в глазах появился стальной блеск. По тому, как она держала пистолет, и по побелевшему на курке пальцу я понял, что она может выстрелить.

– А я и не шучу, – сквозь зубы произнесла она и повела рукой с пистолетом в сторону. – Отойди к стене, солдат. И не вздумай шутить сам.

Я мог бы броситься на нее, но между нами было около трех метров, и она успела бы нафаршировать меня свинцовыми орехами прежде, чем я достиг бы цели.

Не спуская с меня глаз, она крикнула:

– Джек!

– Меня зовут Эл, – поправил я ее.

Дверь в соседнее помещение распахнулась, и на пороге появился мужчина лет тридцати в белых фланелевых брюках и синей рубашке, застегнутой лишь на половину пуговиц. Его лицо заросло двухнедельной щетиной, но не эта деталь его туалета огорчила меня больше всего. Хуже всего было то, что в руках он держал пистолет. Специальный полицейский «кольт» 38-го калибра, определил я и чуть не произнес это вслух.

Мужчина прошел в комнату и аккуратно притворил за собой дверь.

– Кто это? – спросил он.

– Он клеился ко мне, – сказала Френси, зло кривя губы. – Но я решила, что будет лучше, если он одолжит нам немного денег, правда, Эл? – спросила она, обращаясь уже ко мне.

Если бы не присутствие в комнате двух огнестрельных единиц, я бы, наверное, свернул ей шею. Утешая себя мыслью, что все впереди, я лишь криво усмехнулся.

– Ну вот видишь, Эл согласен, – сказала она.

Мужчина подошел к ней.

– Этого не следовало делать, – сказал он спокойно. – Скоро у нас будут деньги.

Она повернулась к нему и сказала:

– Тебе на некоторое время нужно исчезнуть, а у меня денег нет. А этот субчик их имеет.

Я решил воспользоваться моментом, пока они спорят между собой. На меня они не смотрели, и мне не составило никакого труда схватить журнальный столик и швырнуть его в эту парочку.

Джек оглянулся и нажал на спуск. От стены, сзади меня, полетели щепки. Столик ударил его по лицу, и он опрокинулся на ковер. Френси, которая отпрыгнула в сторону, потеряла равновесие и со всего маху грохнулась на пол. В два прыжка я настиг ее и вырвал из рук свой пистолет.

Когда я оглянулся, Джек уже поднимался с пола. Его оружие при ударе отлетело метра на два и было для него недосягаемо.

– Не двигайся, – тихо произнес я, и Джек застыл на полусогнутых ногах.

Внезапно раздался выстрел. Джек без звука рухнул на ковер. Я посмотрел на свой пистолет. Он был в порядке. Когда я повернулся к Френси, раздался второй выстрел, и тупой удар в плечо бросил меня на пол. Стреляли снаружи. За разбитым окном я разглядел какую-то тень. Я откатился в сторону, и третий выстрел лишь проковырял дырку в ковре. Я оказался за диванчиком и, высунув из-за него руку, стал стрелять по окну. Послышался звон битого стекла. Одна из моих пуль, по-видимому, перебила электрический провод, и в комнате погас свет.

В какой-то момент пистолет щелкнул, но выстрела не последовало. Я передернул затвор, но безрезультатно. Ответом были лишь сухие щелчки. Я выругался сквозь зубы. На фронте можно было расходовать патроны без счета, и это меня подвело.

Я лежал, напряженно всматриваясь в темноту, сжимая в руке бесполезный кусок металла. Болело плечо, по руке текла теплая липкая кровь. Я лихорадочно пытался вспомнить, где лежал пистолет, оброненный Джеком.

За стеной я услышал осторожные шаги по песку.

– Френси? – шепотом сказал я. – Френси, ты жива?

– Да… – ответила она дрожащим голосом.

– Рядом с тобой должен лежать пистолет. Найди его.

Где-то на другом конце комнаты послышалась возня. Шаги за стеной раздались у самого порога, затем дверь широко распахнулась. Луна высветила силуэт громадного мужчины. Сразу же замелькал луч фонаря. И вдруг комнату озарила вспышка выстрела, затем второго, и мужчина рухнул головой вперед. Глаза мои уже привыкли к темноте, и я увидел Френси, которая стояла на коленях. Я подошел к ней и взял из ее рук пистолет. Затем я сказал:

– Ну, ну, все нормально, девочка.

Она вдруг заплакала. Она плакала, стоя на коленях, освещенная светом луны. В этом было что-то языческое и нереальное.

Я помог ей подняться, и мы направились к выходу. Когда мы были уже у двери, я жестом показал ей, чтобы она осталась, а сам стремительно выпрыгнул в дверной проем. Мои опасения оказались ненапрасными. Тут же грохнул выстрел, и в дюйме от моего уха просвистела пуля.

Я боком упал в песок, но тут же повернулся на живот. Своего противника я увидел сразу же. Он стоял в десяти метрах от меня, прекрасно освещенный луной. В его руке поблескивал пистолет. Все это я увидел еще тогда, когда падал, и теперь я выстрелил, на долю секунды опередив его… Он упал на песок лицом вниз…

Оглядевшись и убедившись, что пляж пуст, я поднялся на ноги. Я упал на раненое плечо, и теперь оно горело жарким огнем. В ногах появилась слабость, я мог упасть каждую минуту.

Добравшись до своего поверженного противника, я сел рядом на песок и перевернул его на спину. Каждое движение давалось мне с трудом и отдавалось в мозгу дикой болью.