Убийство в кукольном доме - Брюс Голдфарб

проявив свой интерес и веру в мою работу, а также за то утешение, какое дает мне простая мысль: когда мне придется покинуть наш мир, эта работа будет продолжена и расширена до масштабов, которых я бы достичь не смогла.

Что касается Гарварда, Ли не стеснялась в выражениях:

Последние 20 лет я отдавала все свое время, энергию и мысли, буквально каждую минуту бодрствования делу налаживания надежной судебной медицины в США, а не просто основанию кафедры судебной медицины в Гарвардской медицинской школе (хотя это и было главным направлением моей деятельности). У Гарварда сложилась репутация мутного, неблагодарного и глупого старикашки, и я искренне считаю эту репутацию заслуженной. Именно поэтому у меня нет особого желания развивать университет. Но я понимаю, что там уже работает кафедра с собственной библиотекой и прочим оборудованием, по большей части уникальным, которое невозможно в точности повторить. Более того, за Гарвардом повсеместно закрепилась однозначная репутация первой кафедры судебной медицины в стране. По этой причине я рекомендую совету и Фонду отдавать предпочтение Гарварду, когда это возможно, хотя я и наложила на университет некоторые ограничения… Я предупреждаю вас всех, что Гарвард умен и лукав и за ним нужно будет постоянно следить, иначе он воспользуется вами и, сколько бы денег вы ему ни давали, всё истратит на собственные цели. Это была настолько ощутимая тенденция, что я предпочитала сама потратить деньги, чтобы получить то, что мне было нужно, а затем передать результат Гарварду. Предлагаю вам по возможности поступать так же.

В завершение своего сверхсекретного письма Ли обращается к консультативному совету с наставлением:

Не забывайте, ваша задача — развивать судебную медицину, а не Гарвардскую медицинскую школу. Кроме того, следите за налоговыми вопросами.

Несмотря на одолевавшие ее болезни, свойственные пожилым людям, в том числе проблемы с сердцем и переломы костей, в последние 11 лет жизни график Ли по-прежнему был плотным. Активно участвуя в деятельности профессиональных ассоциаций, она посетила вторую конференцию Американского общества судебной медицины. Фрэнсис Глесснер Ли стала первой женщиной — членом Международной ассоциации начальников полицейских подразделений и часто бывала на ее собраниях, как и на встречах Медико-правовых обществ Массачусетса и Нью-Гэмпшира, Ассоциации женщин-полицейских Новой Англии и многих других.

Вместе с сыном Ральфа Мошера, Элтоном, Ли возобновила работу над еще несколькими диорамами «Этюдов на тему необъяснимой смерти». Элтон создал масштабную модель закрытого каменного патио с очагом, как в коттедже Ли. Каждый камешек, использованный в макете, соответствовал форме настоящего камня в патио, и оригинал был воспроизведен до мельчайших деталей. Ли работала над многокомнатной диорамой и большим макетом многоквартирного дома.

В «Рокс» по-прежнему собирались сотрудники правоохранительных органов. Сын Ли, Джон, приехав в дом матери на выходные, так описывал происходящее там:

Не успели мы пробыть там и нескольких часов, как прибыл не кто иной, как капитан Шварц из полиции штата Коннектикут с женой. Излишне говорить, что до конца выходных разговор в основном касался работы полиции и судебной медицины. Тема интересная, но я не особенно мог поддержать беседу, так как не выношу на публичное обсуждение собственные преступления. Последним из них было преодоление 354 км до Литтлтона ровно за пять с половиной часов, включая завтрак. Получается, значительную часть пути я ехал со скоростью 105 км/ч и выше, что значительно превышает лимит для извилистых дорог Вермонта. Именно поэтому, когда капитан, ехавший по тому же маршруту, начал сравнивать затраченное им время с моим, я по понятным причинам старался избегать конкретных цифр[395].

21 декабря 1951 года

Ли снова посетила ФБР и попыталась назначить встречу с Эдгаром Гувером, чтобы обсудить необходимость создания национальной базы стоматологических данных, которая имела бы неоценимое значение для опознания тел по всей стране. Гувер сообщил Ли, что из-за своих официальных обязанностей, к сожалению, не может встретиться с ней во время ее визита в Вашингтон, и направил ее к одному из своих подчиненных[396]. Согласно служебной записке канцелярии директора, направленной заместителю директора ФБР Клайду Толсону, «когда миссис Ли узнала об отсутствии мистера Гувера, она отказалась разговаривать с кем-либо другим и заявила, что хотела бы договориться о встрече с мистером Гувером лично, чтобы обсудить вопрос, о котором она писала»[397].

На этот раз Ли не удалось добиться аудиенции у Гувера.

В середине 1950-х годов руководство Гарварда стало подумывать о том, чтобы вежливо указать Ли на дверь. В 1954 году Ли исполнилось 76 — в Гарварде это возраст обязательного выхода на пенсию. Университет подчеркнул этот факт через несколько недель после ее дня рождения. В апреле секретарь Harvard Corporation связался с Берри, деканом Медицинской школы, по поводу прекращения полномочий Ли как почетного попечителя библиотеки Маграта.

К тому времени участие Ли в жизни Гарварда свелось к минимуму. Она приезжала в Медицинскую школу дважды в год во время своих семинаров по убийствам, и ее университетские титулы были чисто символическими. Если не считать редких просьб о привлечении лекторов на семинар, она ничего особенного от университета не требовала. Берри поинтересовался, разумно ли кусать (пусть и мягко) руку, которая кормит университет.

«Гарвард не платит ей зарплату, — напомнил Берри секретарю корпорации, — а миссис Ли делала щедрые пожертвования на нашу деятельность. Она поделилась с нами планами по распоряжению своим имуществом, и, если с тех пор у нее не возникло финансовых проблем, я полагаю, она завещала кафедре судебной медицины значительные суммы. В свете этих обстоятельств, надеюсь, корпорация согласится, что здесь было бы разумно сделать исключение»[398].

Дэвид Бейли, секретарь корпорации, ответил декану, что Ли оставят ее почетный титул. «Я снова поговорил с президентом Пьюзи по этому поводу, и он согласен, что при данных обстоятельствах было бы удачным выходом оставить нынешнюю должность миссис Ли, несмотря на то что она проработала почти четыре десятка лет прямо как царь Давид»[399].

Берри поделился хорошей новостью с Фордом: «Уверен, вы согласитесь со мной, что уговорить их сохранить за Ли эту почетную должность — в наших интересах!»[400]

В следующем году проблема выхода Ли на пенсию была решена окончательно: «Чтобы вы могли внести это в свои документы, я сообщаю вам в письменной форме, что мы действительно хотим оставить миссис Ли в штате университета в качестве почетного попечителя библиотеки кафедры судебной медицины Джорджа Берджесса Маграта, несмотря на то что она достигла возраста выхода на пенсию. Более того, мы