Свадебное путешествие Лелика - Алекс Экслер

— У нас нет алкогольной зависимости, — сказал Лелик упрямо.

— У тебя нет, — не стал спорить Макс. — Ты где-то после пятисот-шестисот граммов спокойно останавливаешься, и до следующей пьянки — никакой зависимости. А у меня есть алкогольная зависимость. Я от нее страдаю. Этот чертов алкоголь съедает меня изнутри. Мозг, печень, поджелудочная, почки. Я просто чувствую, как он своей огненной лапой влезает через глотку и начинает меня там терзать.

— Зачем ты его пускаешь? — нетвердым голосом спросил Лелик. — Нужно рот на замок. Он и не пролезет.

— Ну да, на замок, — усмехнулся Макс. — А есть? Пить? Рот-то приходится открывать. Вот он и лезет. Сначала засовывает свою огненную голову, а затем раздвоенным языком выедает меня изнутри.

Славика передернуло.

— Надо бороться, — сказал Лелик. — Дай себе клятву не пить. Только какую-нибудь совсем страшную клятву. Типа, если я выпью, то чтоб я больше не выпил никогда в жизни!

— Не помогает, — печально ответил Макс, медленно затягиваясь. — Я знаешь сколько раз себе клятвы давал? Я даже давал клятву, что если еще раз выпью, то у меня никогда в жизни не будет женщины.

— И что? — ужаснулся Лелик.

— К счастью, — успокоил его Макс, — не сработало. Я даже давал клятву, что разобьюсь на самолете, если еще раз выпью.

Тут уже Лелик вздрогнул вместе со Славиком.

— Макс, Макс, — заторопился Лелик, — вот таких клятв я тебя прошу избегать. Мы-то тут при чем?

— Скажу честно, — продолжал Макс, никого не слушая и не слыша, — я даже один раз поклялся твоей жизнью, мой дорогой друг. Вот такой я мерзавец!

— И что? — в ужасе спросил Лелик.

— Нарушил, — печально вздохнул Макс.

Лелик оцепенел.

— Но ты не пугайся, — утешил его Макс. — Я эту клятву года три назад давал. Раз ты до сих пор жив, значит, тоже не сработало. Они никогда не срабатывают. Этим-то и страшен алкоголь. Если бы хоть одна клятва срабатывала…

— То в мире не осталось бы ни одного целого самолета, — закончил за него фразу Славик.

— Точно, — согласился Макс. — В этом-то и трагедия.

— Подожди, — сказал Лелик, — ну неужели ты себя никак не можешь заставить?

— Могу, — сказал Макс. — Утром мне удается уговорить себя бросить пить безо всяких клятв. Срабатывает — железно. Я объясняю себе, какой я козел, дурак и мерзавец, как гублю собственное здоровье, свою жизнь и жизнь своих близких. И становлюсь себе настолько омерзительным, что решаю на сто процентов — больше никогда ни грамма! Никогда! Решено!

— И что? — спросил Лелик.

— А дальше происходит метафизическое изменение сознания, — объяснил Макс. — Я это в каком-то учебнике прочитал. Причем происходит четко по часам. Если в семь утра я себе кажусь жутким мерзавцем и навсегда бросаю пить, то где-то в одиннадцать считаю, что уже окончательно победил зеленого змия и начинаю собой гордиться. В тринадцать обедаю и думаю, что зря я на себя так наезжал. В пятнадцать мне вдруг приходит в голову, что так резко бросать пить — вредно для здоровья. В семнадцать сам с собой договариваюсь, что бросать-то бросаю, но по праздникам — можно. А к восемнадцати, — Макс тяжело вздохнул, — вдруг понимаю, что сегодня — праздник. Какой угодно. Праздник первого снега, последнего дождя, праздник свежевыстиранных носков или просто вторник. После этого иду в магазин, покупаю бухло и напиваюсь. Причем во время первой рюмки я себя ненавижу, во время второй начинаю думать, что такое приятное состояние вполне стоит того, чтобы утром испытывать муки совести, во время третьей начинаю любить себя со страшной силой, а дальше — как обычно.

За столом все замолчали. Славик жалостливо смотрел на Макса, а Лелик углубился в какие-то свои мысли. Макс нервно затягивался самокруткой и, судя по всему, очень себя жалел.

— Может, — наконец произнес Лелик, — может, тебе зашиться?

— Нельзя, — ответил Макс. — Во-первых, это тяжело психологически. Ты таким образом признаешься сам себе в том, что с собой никак не можешь справиться. Во-вторых, после этого расшиваться уже нельзя. Сразу начнешь алкоголить по-черному. В-третьих… — Макс замолчал.

— Ну что в третьих-то? — не выдержал Лелик.

— А что я буду делать на твоем дне рождения? — сварливо спросил Макс. — Трезвым сидеть?

Лелик задумался. И действительно, такой перспективы он не пожелал бы даже злейшему врагу.

— Поэтому зашиваться нельзя, — твердо сказал Макс. — Нужно с собой бороться. Я уже дал клятву, что отныне буду пить только по праздникам. Алкоголизм — это когда пьешь один. Плюс по утрам. Если этого не делать, тогда не будет никакого алкоголизма. Все просто.

— Чем ты поклялся, если не секрет? — встревоженно спросил Славик. — Надеюсь, не самолетом?

— Да нет, что я — гад, что ли? — успокоил друзей Макс. — Я поклялся, что если выпью один или вне праздника, то мы разобьемся на машине.

— Мерси хоть на этом, — саркастично сказал Лелик. — Ты не представляешь, как мы тебе благодарны.

— Для друзей — всегда готов, — сказал Макс. — Тем более для таких, как вы. Ведь вы, в сущности, классные ребята.

— Ну вот, понесло коня на скачки, — сказал Лелик. — Пора, друзья, нам отсюда того… этого… — Лелик приподнялся, но тяжело рухнул на стул.

— Судя по всему, алкоголь тоже рвет его изнутри, — сказал Славик.

— Это Макса алкоголь рвет изнутри, — обиженно сказал Лелик. — Причем иногда его рвет и снаружи. Когда внутри уже все порвалось. А у меня все в порядке. Просто не фиг шмаль курить после пяти вискарей. Голова-то у меня отлично соображает.

— Загадка, — быстро сказал Макс. — У меня есть сестра, но она мне не брат и не сын моего отца. Мой двоюродный брат ей — свекор. Моя мать для нее приходится золовкой. Кто это?

Лелик задумался. Славик тоже. Макс невозмутимо курил. Лелик со Славиком думали долго. Минут десять. Наконец Лелик не выдержал:

— Я сдаюсь. Кто это?

— Да никто, — пожал плечами Макс. — Загадка не имеет никакого смысла. Такой твари в природе не существует. А теперь встань.

Лелик встал.

— Пройдись.

Лелик прошелся вокруг стола. Ноги слушались.

— Все в порядке?

— Ну да, — растерянно сказал Лелик. — А в чем смысл?

— Смысл в том, — объяснил Макс, — что я заставил твой мозг отвлечься от алкоголя и заработать в полную силу. Вот он и протрезвел. Старый способ. Проверенный.

— Ладно, — сказал Лелик. — Вставайте, пошли в музей. А то он скоро уже закроется. Или мне вам тоже загадку загадать? Пожалуйста. Было у меня два друга. Однажды я попросил их встать из-за стола и пообещал, что тот, кто встанет последний, получит в ухо. Угадайте, кто это?…

Славик с Максом вскочили одновременно и трое друзей вышли из кофишопа навстречу вожделенному Леликом Музею Ван Гога.

На улице их почему-то здорово заколбасило. Особенно Лелика, чьи несколько дринков вступили в явный конфликт с косяками. Ему даже пришлось прислониться к стене дома, чтобы не упасть. Однако он не хотел перед друзьями демонстрировать временную слабость членов, поэтому повернулся лицом к зданию и обхватил его руками — как будто обнимаясь со старым знакомым.

— Ой, — сказал Макс Славику, — ты глянь: Лелик с магазином обнимается. Что это он? Магазин вроде не винный.

— Ты дурак и не въезжаешь, — нетвердым голосом сказал Лелик, продолжая обниматься с камнями. — Хотя мысля у тебя все же работает. В эдаком плане, что магазин действительно не винный. Невинный этот магазин, Макс, правда твоя. Не виноват он, что находится в таком святом для каждого, — тут Лелик сказал что-то неразборчивое, — месте.

— Что же тут святого? — поинтересовался Макс, подойдя к Лелику поближе и осматривая стену.

— Эн-эр-гия! — внезапно заорал Лелик на всю улицу. — Это энергия! Она дает мне силы сопротивляться вселенскому злу! Поэтому я раскинул руки! Старое здание! Хранит энергетические пояса древности. Может, Тиль Уленшпигль здесь пил со своим верным другом Санчо Панса!

— Друга Тиля не Санчо звали, — сказал Славик неуверенно. — Его звали Ламме.

— Пра-а-а-ально! — заорал вконец распоясавшийся Лелик. — Ламер он был! Ламер, однозначно! После первой же кружки ломался. Не то что я, самый главный из присутствующих здесь пьяных туристов. Я выпил много, но норму не превысил. Я даже сейчас петь не буду! Потом спою! Когда аудитория будет побольше. В музее я спою! Пошли в музей! — С этими словами Лелик попытался оторваться от стены. Что интересно, у него получилось. На месте Лелик стоял, хотя и покачиваясь, но довольно ровно.

— Эх, — вздохнул Макс, подхватывая Лелика под руку, — кабы раньше-то знать, что дринч вместе с косяками дает такой интересный эффект…

Славик подхватил Лелика под руку с другой стороны, и они направились вниз по улице. Славик, впрочем, на ногах держался лишь ненамного лучше Лелика, поэтому на Максе, как наиболее в данном случае устойчивом из всех, лежала основная тяжесть ведения процессии.