Сводный брат бесит - Инна Инфинити

Чувствую, как по щекам бегут дорожки слез. Я уже совсем ничего не понимаю и просто хочу уснуть и никогда не просыпаться. Даша, ожидаемо, тут же заложила меня Данилу, он приехал злой, подрался… Боже…

Через плечо Елены я снова вижу Громова. Он стоит на входе, но охранники его не пускают. Он что-то эмоционально им доказывает, на его лице по-прежнему кровь, а пара человек у выхода снова достает телефоны и уже принимается снимать его потасовку с секьюрити.

— Там снова… — указываю Елене головой на Данила и охранников.

Она стремительно направляется к ним. Рукой показывает охране успокоиться, что-то говорит Данилу, он что-то отвечает ей. Достает айфон и как будто грозится куда-то позвонить. Елена снова выставляет ладони вперед в успокаивающих жестах, разворачивается и мчится в мою сторону. И тут меня снова накрывает волна паники.

— Маша, ты его знаешь? — сходу налетает. Ее глаза полны испуга.

— Да, — честно говорю.

— Он угрожает вызвать полицию и сказать, что у нас работает несовершеннолетняя! — орет.

— Я попрошу его не вызывать.

— Давай-ка ты сейчас пойдешь на выход со своим другом, — жестко приказывает. — А завтра днем мы с тобой поговорим по телефону.

— Но… мне надо доработать смену…

— Маша, мне не нужны проблемы. Быстро покинь бар.

И я понимаю, что у меня нет другого выхода, кроме как уйти из заведения к ожидающему меня у двери Данилу.

Глава 41

Забираю из подсобки свои вещи и иду на выход. Автомобиль Громова припаркован в нескольких метрах от бара, Данил стоит у водительской двери и вытирает с губы кровь салфеткой.

— В машину, — грозно командует.

Я не хочу с ним ехать, но устраивать разборки у бара хочу еще меньше, поэтому послушно забираюсь на переднее сиденье. Данил со злостью хлопает дверью и заводит мотор. Трогается с места так резко, что ревут шины.

— Это что еще за фигня, а? — начинает через пять минут. — Какого черта? Ты, вообще, в своем уме?

Атмосфера в машине накалена до предела. Данил злой, как никогда. Я тоже держу себя в руках из последних сил: чтобы не расплакаться, не заорать и не отхлестать его по щекам.

— Маша, у меня просто слов нет, — продолжает свирепым тоном. — Я уже молчу о том, что ты меня сегодня обманула. Смотрела мне в глаза и говорила, что едешь к Арине, а сама в этот бордель…

— Это не бордель, а бар, и да, я работаю тут официанткой. Иногда бывают ночные смены.

— ДА КАКАЯ ЕЩЁ НАФИГ ОФИЦИАНТКА???? — взрывается криком на весь салон. — Зачем??? Для чего???

Я со всей силы сжимаю руки в кулаки, чтобы не закричать в ответ.

— Ты хоть видела, какой контингент сюда ходит??? Что это за уроды к тебе приставали??? Так каждый раз???

Данил орет на меня и совсем не следит за дорогой. Вдобавок еще гонит, что есть сил. Мы как-то очень быстро выехали из центра и сейчас мчимся по Кутузовскому проспекту, даже не останавливаясь на светофорах. Я сжалась в комок, хотя внутри меня все клокочет от гнева. Терпение на исходе.

— Твоя мать еще хуже, чем мой отец! Куда она смотрит, когда тебя всю ночь нет в доме!?

Данил берет паузу и пытается выровнять дыхание. Слегка сбавляет скорость. Я осторожно скашиваю на него взгляд. У Громова сильно опухла губа и подбит глаз. Завтра будет фингал. Интересно, как он с таким внешним видом будет давать интервью.

— Больше ты в этом баре не работаешь, — чеканит через несколько минут. — Теперь все твои передвижения будут под моим строгим контролем. И больше никаких ночевок у Арины, понятно? Если эти ночевки вообще были.

— Ты не можешь мне приказывать, — холодно отвечаю, все еще стараясь держать контроль над эмоциями, хотя слезы уже давно жгут глаза.

— Еще как могу. И не смей спорить. Узнаю, что ты снова переступила порог этого притона — сдам его всем контролирующим органам.

— Я буду работать, где захочу.

— Не будешь, я сказал.

— Своей девушке будешь приказывать, — глухо вырывается, и проклятая слеза все-таки скатывается по щеке.

— Именно это я сейчас и делаю. Ты моя девушка.

— Ммм, — тяну. — А я думала, что твоя девушка это Джоанна Гонсалез.

В салоне повисает долгое тяжелое молчание. Данил напряженно смотрит перед собой, а я сжала руки в кулаки так сильно, что ногти до боли вонзились в ладони.

— Останови машину, — требую севшим голосом.

— Успокойся.

— Это ты успокойся. Останови немедленно машину, я не желаю находиться рядом с тобой больше ни секунды.

— Маш, я тебе все объясню.

— ОСТАНОВИ ЧЕРТОВУ МАШИНУ!!!! — вот теперь я наконец-то взрываюсь.

Данил резко съезжает на обочину, а я, не дожидаясь, когда он затормозит, отстегиваю ремень и пулей вылетаю на улицу. Громов тут же выскакивает следом и уже через несколько метров догоняет меня.

— Куда ты собралась? — резко хватает меня за руку и разворачивает к себе.

— Не прикасайся ко мне! — выдергиваю руку из его захвата. Слезы-предатели вовсю бегут по лицу. — Я доверяла тебе!!! А ты…

— Маш, между мной и ней уже давно все в прошлом.

— Давно — это сколько!? Я зашла в твой фейсбук! У тебя стоит семейное положение с ней! И фотографии совместные!

— Я просто еще это все не убрал!

— Да иди ты в задницу!!! — кричу. — Ты обманул меня!

— Я не обманывал, когда говорил, что хочу быть с тобой! — кричит в ответ.

— Ты расстался с ней? Да или нет?

Мимо нас со свистом проезжают автомобили и мотоциклы, сентябрьский ветер треплет мои волосы и размазывает по щекам слезы. Данил тяжело дышит, но на мой вопрос не отвечает.

— Так ты расстался с ней? — повторяю уже тихо. — Да или нет?

— Маш… — произносит мое имя и тут же замолкает. — Я поговорю с ней. Скоро я к