Дочь куртизанки - Клаудиа Дэйн

– Но не моей жены!

– Возможно, потому, что люди забыли, что она жива, – заключила София. – Но, конечно, я никогда не забывала о бедняжке.

– Мы говорили о твоей дочери, – напомнил Уэстлин, – а не о моей жене.

– Да, – согласилась Каро. – И о происхождении этого спора. О чем он?

– Не думаю, что теперь это имеет значение, – уклонилась от ответа София, перебирая бахрому шали.

– Для меня это имеет значение, – пояснила Каро, уставившись на мать.

– Да, конечно. Думаю, тебя не травмирует, если ты узнаешь. К тому же в итоге я заработала на этом приличные деньги.

– Так в чем же дело? – настаивала Каро?

– Дорогая, позволь уверить тебя, это гораздо более забавно, чем страдать от проигрыша.

– Есть немало того, что важнее денег. – Каро еле сдерживала себя.

София посмотрела в глаза дочери, бледно улыбнулась.

– Конечно, есть, но зачем терять деньги, когда предоставляется возможность заработать?

– И этой возможностью стала я?

– В некотором смысле, – призналась София. – Как я понимаю, между графом Уэстлином и его братом, бароном Седвиком, возник довольно жаркий спор в клубе «Уайтс», как это обычно бывает, в результате которого в книге клуба появилась запись о пари. Спор и последующее пари заключалось в том, что Седвик – замечательный человек, тебе он понравится, Каро, – поспорил с Уэстлином, что лорд Эшдон будет ухаживать за тобой до конца сезона. Лорд Уэстлин, вероятно, поспорил, что его сын, обаятельный лорд Эшдон, не будет за тобой ухаживать. Но, конечно же, лорд Эшдон не только стал ухаживать за тобой, но женился на тебе, и очень быстро. Вот как все вышло. Пари состоялось. Я поспорила с лордом Уэстлином и выиграла. – «Как обычно». София не произнесла это вслух, но все в комнате поняли это очень ясно.

Конечно, она была близка к падению, доведена до этого Эшдоном, что стало причиной ее поспешного замужества. Но если лорд Уэстлин не знал о том, что она опорочена, то она не будет ему это разъяснять.

– Именно это явилось предметом спора? – подозрительно спросила Каро. – Спорили обо мне? О лорде Эшдоне и обо мне?

– Ну конечно, дорогая. О чем же еще?

Все вопросительно посмотрели на Каро, даже лорд Ставертон с его блуждающими глазами, казалось, сфокусировался на ней так, как едва ли позволяли ему его физические возможности.

– В общем… – произнесла Каро, теребя новую косынку – прежнюю, сорванную Эшдоном в столовой, она так и не нашла. – У меня сложилось впечатление, что дело касалось больше тебя и Эшдона.

– Дело? О каком деле ты говоришь, Каро?

– Просто… дело.

– Не представляю, что ты имеешь в виду, – засмеялась София. – Вот ты перед нами, молодая и ослепительно красивая. Не понимаю, как Эшдону удалось устоять перед тобой так долго.

– Три дня? – саркастически произнесла Каро.

– Дорогая, я совершенно уверена, что он влюбился в тебя за три часа. Он просто этого не понял. Мужчины в таких делах очень медлительны. – София подмигнула дочери. – Они часто требуют немало терпения и осторожного обращения. Это важно помнить, начиная совместную жизнь.

– Женские штучки, – заворчал Уэстлин. – Если собираешься обманывать свою дочь, хотя бы делай это хорошо. Расскажи ей остальное, София, или это сделаю я.

– Неужели нельзя держаться в рамках, Уэстлин? – спросил Ставертон, вставая со стула и направляясь к одному из окон, выходящих на улицу. – Давайте оставим все так, как есть.

Каро почувствовала, как у нее свело желудок. Однако она знала, что у нее спокойное и вежливое выражение лица, и это было очень важно.

– Она выглядит так, словно готова свести счеты, – произнес Уэстлин.

– Не будь смешным, – отозвалась София. – Моя дочь никогда не опустится до такого поведения, особенно в присутствии отца своего мужа.

Спина ее выпрямилась, и решимость укрепилась.

– Я прекрасно себя чувствую, – манерно произнесла Каро. – Благодарю за заботу, лорд Уэстлин. В данной ситуации это совершенно неуместно.

София улыбнулась в знак одобрения и безмятежно кивнула. Что бы ни случилось, лорд Уэстлин не должен заметить ее слабости. Каро очень хорошо все поняла.

– Конечно, если имеется что-то, что я должна знать, то я это узнаю, – продолжала Каро. – Мама? Есть что-то еще?

– Ничего особенно интересного, – ответила София. Когда лорд Уэстлин начал ворчать, она продолжила: – Только то, что я поспорила, что ты выйдешь за лорда Эшдона сегодня до шести часов. На этом я тоже хорошо заработала. Отличная работа, Каро.

О боже! Они с матерью знали, как все это было организовано. В конце концов, мама подала идею назначить ценою жемчужное ожерелье, затем искушение жемчугом, которое могло закончиться либо позором, либо свадьбой, а в ее ситуации – и тем и другим. Ее использовали. И сделала это ее собственная мать. Ради наживы. Возможно, из мести.

Неужели Эшдон был прав в отношении ее матери? Неужели все это было задумано ради мести Уэстлину и не имело никакого отношения к ее счастью?

Нет, даже София не могла быть настолько расчетливой.

Хотя именно мать убедила ее в том, что искушение жемчугом, поможет добиться успеха с лордом Эшдоном. В то время план казался логичным, особенно девушке, у которой был небольшой выбор.

Неужели ею манипулировали с самого начала?

Выйти замуж за лорда Эшдона была идея мамы, но каким-то образом это стало ее собственной идеей. Или ее убедили так думать.

Как удобно, что единственная дочь Софии замужем за сыном лорда Уэстлина. Какая удачная месть, и довольно прибыльная. Она хорошо знала, что мать всегда учитывала возможность заработать.

У Каро сильно разболелась голова.

– И Эшдон отлично преуспел, – говорил меж тем Ставертон, стоя у окна. Полуденные лучи солнца освещали его лицо. – Он поспорил с маркизом Даттоном, что женится на вас и уложит в постель до четырех часов дня. Даттон расплачивался с ним, когда я покидал «Уайтс». Тоже очень приличная сумма.

Каро вскочила и оказалась у двери из белой гостиной, не успев даже сообразить, что должна сделать. Следовало убежать из этой комнаты, пока ее не стошнило прямо на ноги лорду Уэстлину. Хотя он вполне это заслужил – за то, что у него такой ужасный сын.

– Какой умный человек, – мелодично произнесла София. – Сумел сделать так, чтобы ему заплатили дважды за одно и то же. Возможно, он гораздо более умело обращается с деньгами, чем кажется на первый взгляд. Какое счастье для Каролины!

Каролина повернулась лицом к матери с широко распахнутыми от ужаса глазами.

О да, какое счастье! Он сделал это ради денег. Он все сделал ради денег. Да он гораздо больше куртизан, чем она могла считать.

Позади нее открылась дверь. Она сделала неуверенный шаг назад, пошатнулась и почувствовала на спине руку Эшдона, который попытался удержать ее. Она узнала его прикосновение даже через одежду и затрепетала.