Иллюзия греха - Александра Маринина

На счету Аякса было уже четыре такие операции, и теперь предстояло оговорить условия пятой. Но Кастор не спешил, все время сворачивая разговор на тему о том, можно ли безусловно доверять Аяксу и его людям, не допустят ли они такого же срыва, как Ильяс. Аякс понимал, что выхода у Кастора нет, все равно эту операцию может проделать только Аякс, если искать другого исполнителя, на это уйдет время, и немалое, так что заказ он все равно получит. Но Кастор тянет, упирая на риск провала группы Аякса, с одной-единственной целью — сбить цену. Раз вы не так надежны, как мы полагали, то и цена за ваши услуги должна быть ниже. Аякс понимал, что спорить с этим трудно, надежность и безопасность всегда ценились высоко, а коль надежность и безопасность под вопросом, то и денег за это полагается меньше.

Наконец они все-таки договорились об условиях, и Аякс перешел к следующему вопросу, который на сегодняшний день интересовал его больше всего.

— Мы готовы начать работу по подготовке для вас методики, которая даст вашей стране возможность не только повысить научный потенциал, но и выращивать идеальных солдат и вообще идеальных исполнителей. Предварительно мы уже говорили об этом с вашим коллегой Поллуксом, его наше предложение очень заинтересовало, и он готов его профинансировать.

Кастор молча ждал продолжения, не задавая вопросов и не перебивая. Аякс догадывался, что сказочно богатый человек, имеющий иранское подданство и псевдоним Поллукс, является если не братом Кастора, то каким-то его родственником. Не зря же они взяли себе в качестве псевдонимов имена братьев-близнецов из греческой мифологии. Кастор явно был образованнее своего братца-миллиардера, видно, учился когда-то в Европе или Америке, там и получил представление о культуре Древней Греции. Псевдоним «Аякс» предложил тоже он. Поллукс, свободно передвигающийся по всему миру и имеющий доступ к любым банкам, оплачивал ту работу, которую выполнял для его брата Аякс. Тоже, наверное, за исламский социализм борется. Аякс подозревал, что на самом деле его услугами пользуется не только Ливия, но и Иран, во всяком случае, той частью услуг, которые касаются ядерных технологий и вооружения. Иран тоже пугает мировую общественность тем, что у него вот-вот будет ядерное оружие, но в эту страну все-таки есть доступ, и ее худо-бедно, но контролируют. А в Ливию доступа нет практически ни у кого. Много там наконтролируешь, когда кругом одна сплошная пустыня. А в пустыне, как известно, можно спрятать все что угодно. Хоть лагерь для подготовки террористов, хоть ядерный центр. Никто не найдет. Так что если на угрозы Ирана мировое сообщество смотрит в известном смысле сквозь пальцы, то на слова Ливии приходится внимание обращать. С одной стороны, вроде и нет у них ничего. А с другой — как знать. Вполне возможно, что те документы, которые добывает Аякс, не только оседают у Каддафи, но и передаются Ирану. За очень хорошие деньги, разумеется. Ведь Иран — страна богатая, не то что Ливия. И всем выгодно. Встречаться с Поллуксом было проще, поэтому Аякс значительную часть деловых вопросов решал именно с ним, а не с ливийцем Кастором. И о методике доктора Волохова он предварительно разговаривал именно с Поллуксом, который сразу загорелся и обещал дать за нее хорошие деньги. Очень хорошие. И даже своего врача прислал, чтобы тот посмотрел «товар».

— Господин Поллукс прислал к нам своего эксперта, который посмотрит экспериментальные образцы и вынесет свое суждение. Но я хотел бы знать, заинтересована ли ваша сторона в этой методике. Потому что от экспериментального образца до итогового документа путь, увы, неблизкий, и прохождение этого пути потребует значительных затрат. Мне нужно знать, должен ли я идти на эти затраты, или вам такая методика не нужна.

— Я доверяю господину Поллуксу, — невозмутимо ответил Кастор, глядя на Аякса в упор блестящими выпуклыми глазами. — Если он сочтет, что дело стоит тех денег, которые он готов заплатить, значит, так и будет. Разумеется, вы должны понимать, что, если переданная вами методика в наших условиях не сработает, вам придется вернуть часть денег.

Это было круто. Такого Аякс не ожидал. Покупатель всегда рискует в той или иной степени, приобретая любой товар, и никогда так не было, чтобы за риск и неосмотрительность покупателя расплачивался продавец. Купленный товар обмену и возврату не подлежит, в этом мире законы жесткие. Недобросовестного продавца можно убить за обман или иным каким образом наказать, это сколько угодно, не возбраняется, но деньги свои требовать покупатель не имеет права. То есть имеет, конечно, но это не принято. Раньше Кастор так себя не вел. Уж сколько секретных документов, добытых за огромные деньги, хитростью, подкупом и шантажом, Аякс ему переправил, и ни разу не встал вопрос о том, чтобы вернуть деньги, если ливийские специалисты не смогут на основании этих документов построить ракету или сделать какой-нибудь прибор. Не смогли — это их проблемы, значит, физику плохо знают, грамотешки маловато. Но никогда Кастор не высказывал сомнений в честности Аякса и не подозревал, что ему подсовывают туфту. Или подозревал, но по каким-то причинам молчал? А теперь вот вылезло...

— Что вы имеете в виду, говоря, что в ваших условиях методика может не сработать? Вы хотите сказать, в неумелых руках? — саркастически осведомился Аякс.

— Я хочу сказать, что в моей стране и климат, и генофонд существенно отличаются от тех, в которых была разработана ваша методика. Если, конечно, она действительно была разработана, — не удержался от колкости Кастор. — Поэтому для нас она может оказаться бесполезной. Разве вам это не приходило в голову?

— Методика основана на радиоактивном облучении плода, когда он находится еще во чреве матери, — пояснил Аякс. — Насколько мне известно, воздействие радиоактивности не имеет больших отличий в разных климатических зонах и не зависит от расовой и тем более национальной принадлежности облучаемого объекта.

— Что ж, посмотрим, — равнодушно отозвался Кастор. — Подождем, что скажет Поллукс.

По его непроницаемому лицу Аякс не смог увидеть, заинтересовался ли ливиец предложением. Впрочем, Кастор всегда вел себя именно так, невозмутимо, спокойно, чуть брезгливо, словно делал Аяксу огромное одолжение тем, что принимал его услуги. Аякс воспринимал это без раздражения и не обижался. Он очень давно сотрудничал с различными мусульманскими организациями. Собственно, сотрудничество это досталось ему как бы в наследство от отца, который, будучи русским по происхождению, принял мусульманство исключительно в знак протеста против ненавистной ему советской действительности. Он много лет работал в Средней Азии и в период афганской кампании активно занимался контрабандой оружия в пользу ближневосточных стран. Связи у него остались огромные и обширные, и все это он передал единственному и горячо любимому сыну со словами: «Помни, сынок, пока существует исламский терроризм, всегда есть возможность делать большие деньги. И глупо не пользоваться этим».

В конце июня в Риме стояла удушающая жара. Они сидели в открытом баре «Коломбо» на Пьяцца Навона, месте, где всегда толпятся туристы и где можно было встречаться, не опасаясь броситься кому-то в глаза. Аякс прилетел в Рим на два дня, только для встречи с Кастором, и сегодня вечером должен был улетать домой. Ему никогда не хотелось задержаться здесь, Рим ему почему-то не нравился, и желания посмотреть город ни разу не возникло. Аякс вообще не был любителем путешествий.

Переговоры закончились, пора было уходить. Аякс не спеша достал бумажник, вынул несколько купюр и подсунул их под круглый картонный подносик, на котором официант принес ему кофе и счет. Каждый платил за себя, так было принято в среде туристов, и выделяться из этой среды было нельзя.

Чем больше оперативники проверяли доктора Волохова, тем непонятнее становилась его фигура. Если судить по записям в его органайзере, в часы, когда были убиты Екатерина Венедиктовна Анисковец, монахиня сестра Марфа и медсестра детского отделения Алевтина Мырикова, Валерий Васильевич был занят чем угодно, только не убийствами. В день же, когда бывшая певица Елена Романовская так неудачно упала с лестницы, Волохов вообще был на конференции, проводившейся в Калужской области, в Обнинске, где, как известно, находится один из крупнейших в России институтов, занимающихся проблемами медицинской радиологии. И даже выступал на этой конференции с докладом. Все записи были тщательнейшим образом проверены и перепроверены, и выходило, что на все четыре случая алиби у доктора Волохова было неоспоримым и неопровержимым.

— Значит, у него есть помощники, как мы и предполагали, — констатировала Настя Каменская. — Придется ходить за ним по пятам и ждать, пока он с кем-нибудь из них не встретится.