Основы политико-просветительной работы - Надежда Крупская

Всем желающим поступать ко мне я всегда пишу одно и то же: я нанимаю работниками в мое хозяйство на следующих условиях:

1) обязан подчиняться распоряжениям старосты: работать ту полевую или домашнюю работу, на которую будет поставлен; работать наряду со всеми рабочими и столько же часов; работать, если потребуется, в праздники; ходить в ночное, на сторожу, пасти, если потребуется, скот;

2) помещается со всеми рабочими в избе или сарае. Под помещением понимается место для спанья (лавка). Харчуется в общей застольной. Хлеб ржаной. Харчи мужицкие: щи, борщ, каша, крупник, картофель. В скоромные дни — на свином сале, в постные — на конопляном масле;

3) если не умеет работать, то первый месяц платы не получает, затем получает по три рубля в месяц. Когда выучится работать и будет работать всякую работу наравне с рабочими из крестьян, то получает ту же плату, что и рабочие из крестьян, и т. д…

Взвесьте все это, и если чувствуете в себе достаточно силы воли, чтобы вынести такую жизнь, — милости просим»[93].

Приезжали люди самых разнообразных состояний — помещики, мещане, духовного звания, из крестьян, — различного уровня образования, из всяких учебных заведений; собирались с разных сторон: были вятичи, сибиряки, украинцы, поляки, немцы, грузины, евреи. Очень немного было случаев, чтобы поступивший работал плохо, да и тот скоро уезжал.

«Надо, — писал далее Энгельгардт, — чтобы интересы интеллигента не расходились с интересами мужика, чтобы он не крепостил народ, но служил ему, не чуждался его, но жил бы с ним одною жизнью, одною мыслью.

Кажется, мои воззрения просты и ясны. Поэтому поступающего ко мне я заставляю только работать. Учености у каждого довольно, а вот работать научись!»[94]

Интересно сопоставить то, как подходил к обучению земледелию в 70-х годах Энгельгардт, с тем, как подходят теперь в Америке к подготовке инженеров. В журнале «Техника и хозяйство» от 1910 г. приводится мнение известного организатора труда в промышленных предприятиях — Тейлора:

«…Тейлор предлагает каждого студента через год после начала курса отправлять на год на фабрику, где он работал бы, как рабочий среди рабочих, подчиняясь одинаковой с ними дисциплине. Это даст молодым людям представление о тех обязанностях, которые им придется выполнять всю их дальнейшую жизнь, и побудит их лучше использовать последующие три учебных года. «Пребывание на фабрике со строгим режимом воспитывает, кроме того, характер и восполняет, таким образом, существенный пробел учебных заведений. Молодые люди узнают неизбежное однообразие повседневной работы и вырабатывают в себе черты характера, необходимые для того, чтобы без раздражения выполнять неприятные и утомительные вещи; в этом главное воспитательное значение пребывания на фабрике». Также и другое чрезвычайно важное значение вынесут они от пребывания там, а именно знание того, что обычно интеллектуально рабочие нисколько не ниже их, хотя и плохо знают грамматику. Близкое знакомство с рабочим, его способом мыслить и выражать свои мысли, с его предрассудками является в настоящее время главным требованием по отношению ко всякому, кому приходится распоряжаться рабочими. Этому важному искусству может выучиться лишь тот, кто работает с рабочими бок о бок, постоянно с ними бывает и кому они вполне откровенно высказывают свои мысли. «По-моему, нельзя управлять рабочими, если не уметь с первых же десяти слов завоевать их доверие»[95].

Энгельгардт хотел готовить интеллигентных землевладельцев для общинных хозяйств. Народники шли к нему учиться и работать и изучать крестьянина, батрака. Изучать для того, чтобы поднять его на революцию за социализм. Тридцать пять лет спустя Тейлор, душой и телом преданный капиталистическому строю, но человек с громадным опытом и наблюдательностью, подтвердил своими рассуждениями, что метод, проводившийся Энгельгардтом, как раз наиболее целесообразный: тот, кто хочет влиять на массу, должен научиться работать бок о бок с ней, сближаться с ней на работе.

Народники учились изучать крестьянина, но, подойдя к нему поближе, они увидели, что крестьянин того времени не думал ни о восстании, ни об общинном хозяйстве, что царские чиновники, урядники, попы давят его, не дают ему дышать. И от «хождения в народ» перешли к устрашению чиновников — к террору, к борьбе с произволом, надеясь, что «падет произвол, и восстанет народ…» после того, как герои-одиночки этот произвол уничтожат.

Изучали «народ» и писатели-народники. У Плеханова, основоположника русского марксизма, есть очень интересная статья «Народники-беллетристы» (см. Сочинения Г. В. Плеханова, т. X, изд. 2-е, М. — Л., Госиздат, 1925). «Но ее (народнической литературы) представители, — пишет Плеханов, — всегда будут иметь право сказать, что и они писали недаром, что и они в свое время умели послужить делу русского общественного развития. Они служили ему, изображая быт своего народа. Никакие специальные исследования не могут заменить нарисованной ими картины народной жизни. Произведения наших народников-беллетристов надо изучать так же внимательно, как изучаются статистические исследования о русском народном хозяйстве или сочинения по обычному праву крестьян. Ни один общественный деятель, к какому бы направлению он ни принадлежал, не может сказать, что для него не обязательно такое изучение»[96]. Самым талантливым из народников-беллетристов Плеханов считает Г. И. Успенского. Его разбор произведений Успенского, Каронина, Наумова освещает необыкновенно ярко роль литературы в изучении жизни народной массы и в то же время дает марксистский метод изучения народных масс. Плеханов указывает на необходимость классового подхода в деле изучения интересов, запросов народных масс.

Маркс в своем «Капитале», а Энгельс в «Положении рабочего класса в Англии» дали блестящие примеры такого анализа. Они показали, как у определенного класса — рабочего класса — под влиянием условий труда, известных имущественных отношений, борьбы за свои права складывается определенная психология, определенная оценка всех явлений, определенное мировоззрение. Они на определенном, конкретном примере, примере рабочего класса, показали, что значат слова «бытие определяет сознание». Они показали, как условия труда, быта, борьбы рабочего класса влияют на его интересы, запросы, стремления, влияют на все поведение его членов, воспитывают у них чрезвычайно сильное чувство солидарности, готовности к борьбе за общие интересы.

Когда Ленин и его группа в начале 90-х годов проводили пропаганду среди рабочих Питера, они одновременно изучали рабочую массу. Это было необходимо для того, чтобы найти правильный подход к этой массе.

Как шло это изучение?

Анализ Маркса помог им наметить определенный план наблюдения, приковал их внимание к определенным вопросам (длине рабочего дня, заработной плате, правовому положению и пр.).

При наблюдении план имеет громадное значение. Например, Наполеон на смотрах всегда замечал малейшие недочеты в костюме солдат, которые перед смотром тщательно искали и не находили офицеры. Дело в том, что у Наполеона была определенная система, по которой он осматривал солдата, — эта-то система и давала ему возможность замечать все недочеты. У специалистов также бывает свой план наблюдения. Возьмем пример. Наблюдают растение, скажем, художник и ботаник. У художника своя система наблюдения: его интересует сочетание красок, их яркость, освещение, изящество форм и т. д. Все это входит в план его наблюдений, и он все это замечает гораздо лучше, чем ботаник, в систему наблюдений которого входит изучение числа тычинок в цветке, внутреннее устройство цветка, расположение листьев, устройство стебля и корня.

И вот план наблюдений масс у народников и у марксистов был совершенно различен.

Народники идеализировали крестьянство, совершенно неверно рисовали его себе. Наблюдая массу, они старались открыть в ней такое мировоззрение, какого у крестьянства не было, такие черты характера, которых на деле у крестьян не было. И потому, даже работая с крестьянином бок о бок, они умудрялись многого не замечать, не видеть жизнь такой, как она есть.

План наблюдений марксистов, наоборот, помогал им изучать жизнь, как она есть, трезво учитывать действительность — и они увидали то. чего не видели народники.

Надо было путем наблюдений установить, чем русский рабочий отличается от рабочего западноевропейского, надо было учесть ту конкретную обстановку, в которой складывался и развивался рабочий класс России.

Марксисты 90-х годов усердно изучали статистические сборники, отчеты инспекторов, различные исследования и т. п. Марксистский подход давал им возможность выбирать из этих сборников, отчетов, исследований все самое важное, самое существенное. Это теоретическое изучение они дополняли личным наблюдением. Как вел, например, Ленин занятия в рабочих кружках? Сначала он излагал рабочим теорию Маркса, объяснял, растолковывал, выяснял ее важность. На это уходила половина времени. Другую половину времени Ленин употреблял на расспросы рабочих о порядках на фабриках, формах оплаты, столкновениях с администрацией и т. д. Рабочие удивлялись, как эти расспросы всегда попадали в самую точку и как после таких бесед у них на многое открывались глаза.