Настоящий мужик. История парня из Anthrax - Скотт Ян

В Elektra мы работали с отличной командой. Стив уже подписал Soundgarden. Он опережал время. Честно говоря, Elektra подписали нас после «Bring The Noise», а не из-за нашего каталога. Они были рады, что у нас есть все эти золотые пластинки на лейбле Island и преданная база поклонников, которая поможет компании окупить вложения, но для них «Bring The Noise» был чем-то новым и другим, и в прессе об этой песне много писали. Elektra все еще были известны как «лейбл для артистов» и хотели подписать самые крутые и дальновидные коллективы. Озвучив свое предложение, они подтвердили нашу веру в то, что кавер на «Bring The Noise» оказался настоящим прорывом. «Черт возьми, – сказал Стив, – если бы права на эту песню принадлежали мне, вы бы продали пять миллионов копий этой сраной пластинки. Island понятия не имели, какой шедевр в их руках». Стив, в отличие от Боба, был знаком и с остальным нашим репертуаром.

«Я ни одной песни вашей не знаю, – честно сказал Боб, когда нас подписал, – но мои люди мне говорят, что вы сейчас лучшая группа в мире и станете только круче, а я своих сотрудников просто так на работу не беру».

Как только мы узнали, что Elektra нас поддерживает, мы стали строить планы насчет нового вокалиста. Мы с самого начала знали, что хотим видеть в этой роли Джона Буша. Он, без сомнений, был нашим единственным кандидатом. Других вариантов у нас и не было. Мне голос Джона понравился с тех самых пор, как я его услышал в песне «March Of the Saint» в Armored Saint. Он мне напомнил более тяжелый вариант Джона Фогерти, а я всегда дико котировал Creedence Clearwater Revival. У Буша есть этот всегда актуальный вокал, больше роковый, чем металлический. Мне кажется, он всегда больше походил на Пола Роджерса (Bad Company), нежели на Джеймса Хэтфилда. Рычание Джона было напористым и грубоватым.

Было время, когда Джеймс не хотел петь в Metallica и попросил Джона Буша стать их вокалистом. Было это еще до выхода альбома «Kill ‘Em All». Но Джон остался с Armored Saint, потому что они были не менее успешны, чем Metallica. Когда я об этом думаю, радуюсь, что Джон отказался. Но должен признать, это был бы классный эпизод сериала «Грань». Выстрелила бы Metallica, если бы их вокалистом был Джон Буш?

Не только я один был полон желания взять Джона. Это было единогласно. Он был как горячая телочка, которой все хотели вдуть. Его уважали в мире металла, и он считался одним из лучших вокалистов. В далеком 1988-м, когда у нас был разговор с Джоуи Белладонной о его алкоголе и наркотиках, мы с Чарли, Фрэнки и Дэнни решили: если Джоуи не возьмет себя в руки, мы заменим его на Джона.

В то же время мы хотели прикрыть тылы. Это когда компания знает, кого хочет взять в штат, но все равно на всякий случай публикует вакансию на Monster.com так, на всякий случай. В группу прошел прослушивание наш кореш Марк Осегейда, вокалист Death Angel, и у него потрясающий голос, но он, как ни странно, звучал для нас слишком металльно. Еще мы пробовали парня из Mind Over Four, Спайка Хавьера – классный певец, но Anthrax не подошел. Позже он успешно пел в Corporate Avenger.

К счастью, мы остановились на изначальном кандидате, даже если бы потребовалось оказать давление. В марте 1992-го Джонни Зи позвонил Джону Бушу. Буш – умный парень. Последний раз он разговаривал с Джонни сто лет назад и знал про нашу ситуацию. Он взял трубку и сказал: «Эй, давненько тебя не слышал. Интересно. Последний раз ты звонил, когда хотел пригласить в Metallica».

«Да, – ответил Джонни, – Anthrax едут репетировать в Лос-Анджелес. Они сочиняют новые песни и хотели бы, чтобы ты приехал и поджемовал с ними».

Джон поблагодарил Джонни за то, что его не забыли, и сказал, что не хочет уходить в другую группу. Я подумал: «Блядь, вот незадача! Без вариантов…» Ничего не хочу сказать против Armored Saint, но к 1992 году они фактически сдохли, а мы, наоборот, набирали обороты. Мы продолжали давить на Джонни, чтобы он перезвонил Бушу и спросил, не хотел бы он просто приехать и послушать некоторые наши новые песни. Мы уже написали «Only» и «Room for One More» и хотели, чтобы Джон хотя бы послушал их, прежде чем наотрез отказываться. Еще я хотел сказать Джону, что ни текстов, ни мелодий у меня не было, и мы хотели, чтобы он сочинял с нами, чего Джоуи никогда не делал. Я больше не хотел оратора. Я хотел певца, который придет и будет сотрудничать. И я хотел объяснить Джону, что мы хотим видеть его полноценным участником Anthrax, а не наемным работником. После таких слов Джон все же согласился приехать к нам на репетицию. Мы поджемовали некоторые песни Black Sabbath и Priest. Мы даже повозились с U2 и Living Colour. Потом включили ему демки новых песен.

«Ого, звучит по-другому, – сказал Джон. – Это не трэш». Мы включили ему «Only», и он сказал: «Очень мощный, эпичный трек, прямо гимн настоящий». Мы признались: «Нам нужен ты. Тебя здесь как раз и не хватает».

На случай, если Джон по-прежнему не хотел переходить в Anthrax, Джонни Зи устроил открытое прослушивание в клубе Нью-Йорка. Там была кавер-группа, которая выучила пятнадцать песен, и все приходили и говорили, какую песню хотят спеть. Джонни записал на видеокамеру всю эту караоке-вечеринку и отправил нам. Это была настоящая комедия. Может быть, за два-три часа был один человек, который мог бы играть в кавер-группе Anthrax – но, безусловно, не в Anthrax. Если бы Буш не стал нашим вокалистом, мы бы снова вернулись к плану Б – то есть вокальные обязанности делили бы мы с Фрэнки, чего нам, разумеется, не хотелось.

После нашей первой встречи Джон перезвонил и сказал: «Давайте сделаем. Будет дико круто».

Все мы придерживались этой позиции. Мы реально считали, что голос Джона идеально подходит Anthrax. В металле больше немодно было петь в стиле Брюса Дикинсона. Джон пел грубее. Нам не нужен был гроулер или скример; мы хотели человека, который бы мог петь мощно, но при этом звучал так, что надрал бы тебе задницу, если бы ты перешел ему дорогу. Им был Джон. Первым делом мы вместе написали текст для песни «Only», и нас переполняли эмоции. Я никогда не думал, что мы можем написать такую песню. Это был Anthrax, но совершенно другой. Я смотрел в будущее с оптимизмом.

Несмотря