Полицейский звездопад (сборник) - Алексей Макеев

— Потому что не могу спокойно на этот беспредел смотреть! — взорвался Гуров, прекрасно понимая, что Сергей по всем пунктам прав, а вот он погорячился и переоценил свои возможности.

— А беспредела-то как раз и нет! — развел руками Сергей. — Здесь существует определенная, за многие годы устоявшаяся система, которая всех устраивает, и каждый находится на своем месте. А не устраивала бы, так у нас, если ты забыл, то напомню, — Урал! И характеры у людей имеются! Не нравилась бы им теперешняя жизнь, они бы сами ее изменили. Безработицы у нас практически нет, и не работают только те, кто не хочет, дома строятся, дороги ремонтируются, врачи лечат, а учителя учат! Чиновники, конечно, воруют, но особо не наглеют. И люди по улицам без опаски ходят, потому что серьезной преступности в городе нет! Ее твердой рукой в узде держат! А что будет, если рука разожмется? Предположим, сюда действительно приедет комиссия, и от города камня на камне не останется. Но свято место пусто не бывает! Уберут одних, придут другие, и еще неизвестно, что окажется хуже, потому что разнести вдребезги легко, а вот собрать потом что-нибудь стоящее из осколков невозможно. Ну, разгонят или посадят тех, кто сейчас стабильность, в том числе и экономическую, в области поддерживает, и что дальше? Налетят варяги, начнется передел собственности, будут банкротить заводы, чтобы прибрать их к рукам, люди пойдут на улицу, преступность взлетит до небес. Продолжать или хватит?

— Для чего же ты столько лет документы хранишь? — недоуменно спросил Гуров, который вынужден был признать, что Левашов опять оказался прав.

— А вот этого я тебе не говорил! — напомнил Сергей. — Это ты сам домыслил! После того пожара меня начальство очень долго под микроскопом рассматривало. Они каждую минуту той ночи проверили. А уж сколько раз и сколько времени меня допрашивали, я со счету сбился. Всех, кого только можно было, опросили, и отпустили мою грешную душу на покаяние только после того, как на сто процентов убедились, что не я тот пожар устроил. Да и противная сторона меня вниманием не обошла. Но это я тебе уже говорил.

— Зачем же меня к тебе направили? — удивился Лев.

— Может, хотели лишний раз убедиться в том, что у меня ничего нет. А может, просто решили послушать, насколько я буду с тобой откровенен, — предположил Левашов. — Но ты их этой возможности лишил, так что теперь они уже у тебя будут интересоваться, что я тебе рассказал.

— Значит, ты предлагаешь оставить все как есть? Хочешь, чтобы все те убийства, что совершили эти люди, им сошли с рук? — возмутился Гуров. — И потом, что Болотин, что Крайнов не те люди, у которых можно легко отобрать бизнес. Уж их-то заводы не обанкротишь! Они люди зубастые! Скорее сами подхватят предприятия, что без хозяев останутся.

— Кстати, по поводу твоего нанимателя Крайнова, — усмехнулся Сергей. — За ним, между прочим, тоже немалые грехи числятся! Его компаньоны, с которыми он тогда у Ады заводы покупал, когда они уже вовсю развернулись, как-то уж очень подозрительно быстро, предварительно за гроши продав ему свои доли, к праотцам отправились.

— Меня никто не нанимал, я работаю только на закон, — отрезал Лев.

— Не надо, Лева! — поморщился Левашов. — А то я тебе твои же слова про лапшу повторю. Ты можешь убеждать себя в чем угодно и считать кем угодно. Но я тебе не сват, не брат и не кум, поэтому могу сказать прямо в глаза, как это со стороны выглядит! Ты — придворный сыщик! Тебе дали задание, и ты его выполняешь! Будь иначе, ты бы не на частном самолете Крайнова прилетел. И учти, если жареным запахнет, он от тебя будет как черт от ладана шарахаться. И руками, и ногами открещиваться станет! Ему с Мальком ссориться совсем не хочется!

— То есть они знакомы? — насторожился Гуров.

— Естественно! — воскликнул Сергей. — Как же иначе, если Крайнов в нашей области свой интерес имеет?

— А вот я сейчас Крайнова и попрошу мне встречу с ним устроить, — решил Лев.

— Делай как знаешь, — махнул рукой Левашов, — но учти, что в бассейне с крокодилами тебе было бы безопаснее.

— Мой риск — мой ответ! — отрезал Гуров.

Хотя разница во времени с Москвой и была два часа, там уже стояла глубокая ночь, но Лев, плюнув на приличия, вставил аккумулятор в сотовый и позвонил Крайнову, которого, конечно же, разбудил.

— Илья Александрович! Извините за поздний звонок, но форс-мажор, — начал он.

— Ничего, если это ради дела, то все нормально, — недовольным тоном отозвался тот.

— Я сейчас в Демидовске…

— Знаю, мне пилоты звонили. У вас что-то случилось? — сонно поинтересовался Илья Александрович.

— Можно сказать и так! Видите ли, я иду по следу заказчика преступления. Но в этом городе настолько напряженная обстановка, что невозможно работать. Мне нужна ваша помощь. Устройте мне встречу с Геннадием Ивановичем Мальковым, — попросил Лев.

— А кто это? — спросил Крайнов, но от былой расслабленности в его голосе и следа не осталось.

— Это такой «смотрящий» от бизнеса по аналогии со «смотрящим» от криминального мира, — объяснил Гуров.

— У меня таких знакомых нет, — твердо заявил Крайнов.

— Ну как же? — сделал вид, что удивился, Лев. — Это же Малёк! Бывшая правая рука госпожи Рогожиной, которая, по моим очень обоснованным предположениям, и является заказчиком убийства.

— Ничего не понимаю. Какая Рогожина? — уже раздраженно спросил Илья Александрович.

— Аделаида Михайловна Рогожина, — объяснил Гуров. — Неужели вы ее забыли? Это же у нее вы свои предприятия здесь покупали.

— Извините, я еще просто не до конца проснулся, — немного помолчав, сказал Крайнов. — Теперь я понял, о ком вы говорите, просто я называл ее Ада Михайловна, вот сразу и не сообразил. Очаровательная и очень умная женщина. Я не знаю, каковы ваши предположения, но она по определению не может иметь никакого отношения к любым противозаконным деяниям. Вы ошибаетесь.

— Факты — вещь упрямая, — ответил на это Гуров.

— Значит, вы их неверно толкуете, — заметил Илья Александрович и решительно заявил: — Нет, я не верю, что госпожа Рогожина может иметь какое-то отношение к этому убийству.

— Хорошо, давайте каждый останется при своем мнении, — предложил Лев. — Но вернемся к Малькову. Может быть, директор вашего завода с ним знаком и поможет мне с ним встретиться?

— Ничего не могу вам на это ответить. Поговорите с ним сами, но только, пожалуйста, в человеческое время, — попросил Крайнов. — Если они знакомы и если господин Мальков в городе, то, я думаю, он сможет устроить вашу встречу, но ни за что не ручаюсь.

— Спасибо и на этом. Даже если Малькова нет сейчас в городе, я задержусь здесь до тех пор, пока он не вернется, но не уеду, не поговорив с ним, — твердо пообещал Гуров.

— В таком случае вас не затруднит потом вернуться в Москву обычным рейсом, потому что мне вскорости потребуется самолет? — спросил Крайнов.

— Конечно, нет. Пусть улетает.

— Лев Иванович, спасибо вам за ту работу, что вы уже проделали. Надеюсь, что вы скоро во всем разберетесь и сами поймете, что госпожа Рогожина здесь ни при чем.

— Рад буду ошибиться, — коротко ответил Гуров.

Он снова вынул аккумулятор из телефона — это занятие ему уже надоело — и взглянул на печально смотревшего на него Левашова, который, вздохнув, спросил:

— Ну и чего ты этим добился? Хотел убедиться в том, что я был прав?

— Да, ты был прав! — согласился с ним Лев. — Хотя я и до этого звонка уже понял, что Крайнов мне не поможет. Он сейчас, скорее всего, уже названивает Малькову, чтобы предупредить его о том, что я на него и Рогожину вышел. А добился я того, что теперь они расслабятся и уже не будут так пристально наблюдать за твоим домом, раз я завтра собираюсь через директора завода договариваться о встрече с Мальковым. Они будут ждать, пока я с ним свяжусь, а это дает нам фору во времени. Закупился я в магазине неслабо, свет у тебя в кухне горит, то есть спать мы еще не легли. А это значит, что проснемся мы с тобой поздно и с похмелья. Хорошо, если к полдню раскачаемся. А мы с тобой тем временем уйдем из города. Оба! Потому что после нашего разговора тебе здесь оставаться нельзя. И это было ясно изначально, независимо от его содержания. Ты ведь второй задушевной беседы, как ты деликатно выразился, с противной стороной можешь просто не вынести — годы-то уже не те.

— Лева! Эта квартира — все, что у меня осталось от прежней жизни. Куда я поеду? — грустно спросил Сергей.

— Прежде всего у тебя осталась сама жизнь! Вот и не торопись ее заканчивать! — напористо сказал Гуров. — Тем более что здесь ты не живешь, а существуешь! Не волнуйся! Найдем мы тебе в Москве и жилье, и занятие. Пока тепло, будешь жить у Петра или у Стаса на даче, а там, бог даст, и домой, если захочешь, сможешь вернуться.

— Ты все-таки не отказался от своей идеи сунуть палку в муравейник?