Год 2077-й - Юрий Симоненко

Лежавшие в кювете четверо искателей на локтях, под дружественным пулемётным огнём отползли за горящий ещё остов «корабля», названного фашистами в честь бывшего советского генерала, ставшего предателем. Хохол что твой варан переполз через дорогу и укрылся за стоявшим аккурат между домом культуры и ещё одним культурным заведением кирпичным сортиром. Там до него уже обосновался один из его бойцов, Дима Конь, постреливавший в сторону церковной ограды из «Ксюхи». Толку от такого огня было мало, но всё равно, хоть какое да беспокойство вражине.

— Сейчас Миша им мину кинет… — сказал Хохол Коню. Тот в ответ только кивнул: мол, слышал твой разговор по рации.

Мина прилетела даже быстрее, чем ожидал Хохол. Долбануло точно посреди церковного двора. У Хохла аж в ушах заложило. Стрельба тут же прекратилась, и за церковной оградой послышались крики боли. Тотчас ожила рация:

— Хохол Медведю.

— Хохол на связи, — ответил Хохол.

— Попал?

— Попал. Дай ещё разок туда же…

— Сейчас сделаю.

Послышался знакомый свист и ещё одна мина взорвалась за церковной оградой. Криков больше не было.

— Отлично! — сказал в рацию Хохол. — Пока отбой, проверяем.

— Принял, — ответил Медведь.

— Отряд, слушай мою команду! — громко объявил Хохол. — Сеня, Паша, Щуп, Арсен — справа! Илья, Даня!

— Здесь! Здесь! — послышались голоса со стороны культурного заведения. Хохол увидел высунувшихся из-за угла здания искателей и продолжил:

— Вы вместе со мной и с Конём — слева!

— Есть!

— Колян, Петруха! — громко позвал он обернувшись к дому культуры.

— Здесь! — выкрикнул засевший в ДК вместе с пулемётчиком снайпер.

— Смотрите в оба! Кто полезет наружу, всех в решето!

— Есть! — последовал ответ.

— Давай за мной! — приказал Хохол Коню и, пригнувшись, и выставив перед собой «Калаш» с тёртым деревянным прикладом и таким же цевьём, первым побежал к глухой стене культурного заведения, у которой их уже ждали Илья и Данила.

Далее четвёрка искателей пробежала к церковной ограде и вдоль ограды цепочкой двинулась в сторону улицы Протоиерея Петра Ансимова (бывшей когда-то Комсомольской). Пробежав до середины огороженной территории, четверо перемахнули через ограду и тотчас встретились с товарищами из второй четвёрки, которые уже были внутри церковного двора. Часть забора с восточной стороны оказалась разобрана, причём давным-давно (кому-то, похоже, понадобился строительный материал).

Двумя группами искатели обошли церковь, где перед ними предстала такая картина: тела четверых фашистов — трое лысых, в серой форме и один короткостриженый в форме песочного цвета — были натурально размазаны взрывом по кирпичной ограде. Пятый фашист, парень лет восемнадцати, не лысый и без татуировок на висках, одетый в застиранную песочку, был жив и даже не ранен. Он сидел в обоссаных штанах в дальнем углу забора, скулил и трясся, глядя на сурового вида людей в разномастном камуфляже, с автоматами и пулемётами, которые явно были причастны к тем ужасным ужасам, которые довелось пережить ему в последние полчаса.

Связавшись по рации с Медведем и сообщив тому, что всё в порядке и артподдержка больше не требуется, Хохол подошёл к обоссанцу, которого на пинках пригнали Щуп с Арсеном.

— Как звать тебя, военный? — спросил обоссанца Хохол.

— Л-люб-бомир, — заикаясь, произнёс обоссанец.

— Любомир… — произнёс задумчиво Хохол. — Это значит, миролюбивый или как-то так, да? — Искатель усмехнулся, окинув взглядом обоссанца.

Тот был мéлок, тщедушен, с жиденькой мальчишеской бородёнкой и усиками, стрижен под расчёску, глаза его бегали.

— Д-да! Люб-бящий м-мир… — закивал головой фашист-обоссанец. — Я н-не стрелял в ваших! Не стрелял! Я техник… отвечал за ходовую часть корабля! Я не стрелял, господин… — он запнулся, не зная в каком звании был стоявший перед ним длинноногий плечистый моложавый мужик в старинном камуфляже с чисто выбритым суровым лицом, сжимавший в широких ладонях «Калашников» под патрон 5,45.

(К слову, старинный камуфляж, в который был одет Хохол, это — ВСР-84 «Дубок», он же «Бутан». Таких названий обоссанец Любомир, конечно же, не знал и обмундирование это видел впервые.)

— У нас нет господ, — сказал Хохол, — и званий тоже нет. Я командир отряда искателей. Подчинённые обращаются ко мне по имени, или по прозвищу, или: «товарищ командир». Но ты мне не подчинённый и не товарищ, поэтому обращайся по имени-отчеству: Степан Васильевич.

— Я не стрелял, Степан Васильевич! Не стрелял, честно! Не убивайте!

— Не убьём, — сказал Хохол. И, помолчав, добавил: — если будешь сотрудничать…

— Б-буду, Степан Васильевич, буду сотрудничать! — решительно пообещал фашист-обоссанец.

Ретроспектива. Жрец

Ночь с 20 на 21 июня 2050 года, бывшая Украина, окраина города-призрака, заповедное место

Стояла тёплая летняя ночь. Прибывающая луна на безоблачном звёздном небе светила ярко-жёлтым светом, дорожкой отражаясь в речном зеркале, огибавшем высокий в этом месте берег. В километре севернее чернели среди леса корпусá и трубы завода, шестьдесят лет назад производившего детали спутников и ракет, а теперь давшего приют общине славяно-ариев. Посреди священной поляны горел костёр, вокруг которого, взявшись за руки, водили хоровод «заводчане». Меж людьми и костром в небо устремлялись искусно обтёсанные островерхие древесные стволы с вырезанными на них вытянутыми ликами богов и богинь, мечами, рунами, свастиками и украинскими «тризубами». Отблески пламени играли на ликах идолов, оживляя их в воображении людей. Люди, кружась, громко и торжественно пели гимн,