Исторические предпосылки создания спецназа, 1941-1945 гг. [том 2] - Сергей Козлов

Все вопросы жизненного обеспечения, как-то: материально-техническое, вещевое и продовольственное снабжение, содержание жилых помещений, заготовка дров в лесу и другие хозяйственные работы — лежали также на плечах курсантов и командиров. На нашем же попечении находилась обработка земли и полное обслуживание внештатного подсобного хозяйства. Все эти хозяйственные работы проводились сверх плановых занятий, предусмотренных программой. И если учесть еще регулярные (особенно в 1942 г.) изнуряющие налеты немецкой авиации, вынуждавшие почти каждую ночь поднимать личный состав и уводить в бомбоубежища, а также то, что контингент курсантов и младших командиров на 70% состоял из девушек в возрасте 17—19 лет, то можно представить себе, какую, казалось бы, невыносимую нагрузку они выдерживали. Наоборот, вызывали восхищение их усердие и усидчивость на занятиях, а также добросовестное отношение к выполнению хозяйственных работ.

Командование, штаб, партполитаппарат батальона отдавали все свои силы, знания, способности для лучшей организации и обеспечения специальной, боевой и политической подготовки, для воспитания личного состава. Правда, в то время у нас еще не было особых педагогических заслуг. И по возрасту мы не особенно отличались от своих воспитанников: в подавляющем большинстве всем было по 20—24 года. И достаточного опыта в работе еще не было.

Отсутствовало и зрелое хладнокровие, которое нужно при работе с людьми. Но зато эти недостатки с лихвой компенсировались комсомольской энергией, деловым энтузиазмом, неутомимой работоспособностью и глубоким пониманием ответственности за порученное дело.

Коллектив комсомольского батальона был подобран удачно. Работали дружно и слаженно, без особых рывков и авралов. Взаимоотношения в нашей среде сложились довольно корректные и тактичные. В отношениях начальников к подчиненным было не в моде допускать грубость, окрики, повышать голос или устраивать разносы на служебных совещаниях. Обычно замечания старших понимались правильно и без каких-либо пререканий. Мне, как командиру части, и штабу очень редко приходилось «нажимать», чтобы обеспечить своевременное и качественное выполнение отданного распоряжения. Сказать, что тогда люди были исполнительнее, не берусь. Видимо, просто некогда было заниматься такими эмоциональными излишествами, как порча нервов друг другу. Конечно, из этого не следует, что тогда были такие сверхстрогая дисциплина и слепая покорность, когда подчиненные «смотрят в рот» начальству и приходят в моментальное движение по малейшему мановению его руки. Нет, допускались и рассуждения, и деловые споры. А разумная инициатива и самостоятельность всячески поощрялись. Особенно отличались изобретательностью командир 2-й роты Е.Б. Величко и командир взвода Орлов. В качестве учебных пособий они делали оригинальные действующие схемы аппаратуры, внедряли различные новшества в методику по СЭС и так далее. Много технических усовер-шенствованийшроводилось в 1-й роте под руководством радиоинструктора Н.П. Соколова. И все это делалось кустарным способом из подручных материалов.

По тому времени, в пределах требуемого, у нас был грамотный комсостав.

Командир 2-й роты Величко — кандидат наук, радиоинструкторы Соколов, Ширяев, Громов, Мыскова, Лебедева — инженеры с высшим образованием. Искусными радиооператорами, мастерами высшего класса являлись Р.Р. Гончар, А.Н. Никифоров, В.А. Сорокин, А.С. Дележа, К.И. Кравченко, А.Ф. Простаков и другие. Этот коллектив приложил немало усилий для усовершенствования учебного процесса, по написанию различных лекций, инструкций, методических пособий. В то время батальоном был официально издан учебник по электрорадиотехнике, впоследствии распространенный по всем радиоузлам (авторы Громов, Соколов, Никифоров).

Интересно строилась партийно-политическая работа. Политработники умели так искусно все организовать, что ни одно, даже незначительное, мероприятие в части не проходило мимо глаз и не оставалось без воздействия парторганизации и комсомола.

Хорошо работал коллектив художественной самодеятельности, в котором наиболее активное участие принимали политрук Сорочинский, мл. лейтенанты Орлов и Баюков, техник-интендант 2-го ранга Илларионов, сержанты Чугунова, Журавленко, Перфильев, Тишков и другие.

В то время в жизни батальона немаловажную роль играл младший командный состав, те, кто повседневно занимался индивидуальной «шлифовкой» каждого курсанта. Находясь непосредственно в одном строю и в одинаковых условиях с рядовыми курсантами, младшие командиры оказывали неоценимую помощь в изучении, воспитании и обучении курсантов. Вся практическая сторона учебного процесса и самоподготовка, а также все бытовые вопросы повседневной жизни курсантов возлагались на младших командиров. Это были воистину неутомимые круглосуточные труженики.

Много внимания уделялось вопросам питания личного состава. Батальон тогда довольствовался по «третьей» норме. Курсанты-девушки шутили: «На таких харчах жить можно, но жиров не нагуляешь». Мужчины то же самое трактовали несколько в иной интерпретации. Норма была действительно очень скудная. Народ в батальоне был молодой, в стадии физического роста, а нагрузка большая. Поэтому люди всегда оставались голодными. Приходилось изыскивать всякие способы, чтобы увеличить паек, повысить его калорийность: ловили рыбу в Волге, весной заготавливали щавель, крапиву, в летний период собирали грибы и т.д. Так жил батальон в 1943 году в период максимальной творческой производительности.

Приближался 1944 год. Советские войска стремительно гнали противника на запад. [...] Пришло время переноса боевых действий на чужую территорию. Это оказало определенное влияние и на дальнейшую судьбу батальона.

Уже с конца 1943 года потребность в советских радистах для заброски в тыл врага стала постепенно снижаться. Теперь понадобились поляки, венгры, румыны, немцы, то есть люди из тех стран, на территории которых предстояло вести боевые действия. Центр тяжести в подготовке развед-чиков-радистов перемещался в Службу спецрадиосвязи и разведотделы фронтов.

Стабилизировались к этому времени и полевые радиоузлы. Поэтому несколько сокращалась потребность в радиотелеграфистах. Назрела необходимость перенацелить профиль подготовки радистов в батальоне, а также представилась возможность несколько сократить штатную численность. В октябре 1943 года в соответствии с директивой Генерального штаба РККА 40-й отдельный запасной радиобатальон переформировывается в школу повышенного типа по подготовке младших радиоспециалистов. Численность школы по сравнению с первоначальной штатной численностью батальона была уменьшена примерно на 200 человек. В незначительной степени изменилась структура управления, а в остальном всё осталось по-прежнему: штаб, три учебные роты, радиомастерская, медицинская часть и службы материально-технического обеспечения. Поменялись несколько и задачи школы: предпочтение теперь отдавалось подготовке радиотелеграфистов для радиоузлов, а подготовка разведчиков-радистов постепенно свертывалась; по программе технической подготовки наряду с изучением радиостанции «Север» больше стала изучаться аппаратура полевого радиоузла. Срок подготовки был увеличен до пяти месяцев.

На должность начальника школы прибыл из войск подполковник А.А. Петров. Обязанности начальника штаба сначала некоторое время исполнял старший лейтенант Стретович, затем был назначен капитан Дележа. Особых перемещений в командно-преподавательском составе не было, но уже начиная с конца 1943 года и, особенно, в 1944 году многие специалисты отбыли в распоряжение Службы радиосвязи РУ ГШ, в разведотделы фронтов для организации и ведения подготовки разведчиков-радистов на местах (сначала отбыли Никифоров, Дмитриев, Соколов, затем Стретович, Величко и другие)»13.

Как видно, бригады и отряды находились на удалении до нескольких сот километров друг от друга и от центральной базы соединения. Естественно, для управления действиями бригад и отрядов, получения от них разведсведений и своевременной передачи их в Центр нужна была надежная и оперативная система связи. Только при наличии надежной связи можно было рассчитывать на успешные действия такого крупного разведывательно-диверсионного соединения, занимавшего огромную территорию в тылу врага, каким было соединение «Черного».

Система радиосвязи в соединении «Черного» была стройной и чёткой. Она включала в себя радиоузел с условным названием «Пена» (оперативный №237), отдельные радиостанции (корреспонденты), находившиеся в бригадах, отрядах и группах соединения, а также корреспонденты центрального подчинения.

Радиоузел «Пена» постоянно находился на центральной базе (при штабе) соединения и имел в своем составе передатчик «Джек», два приемника («Сигнал» и «Куб-4»), шесть радиостанций «Север» и два бензоэлектроагрегата Х-303. Всю работу по обеспечению радиосвязи с Центром и отдельными корреспондентами, ремонт и профилактику аппаратуры, а также шифрование и расшифровывание текстов радиограмм выполняли на радиоузле три человека (начальник узла и два радиооператора). Начальниками радиоузла в разное время были: Скрипник С.Я., Золочевский Н.Ф. и Кос*оков А.Ф., разведчиками-ра-дистами: Мельникова А.Ф., Дружинин В.В., Пирогов И.Г., Ногин Ю., Голубь и др. Отдельные корреспонденты постоянно следовали в боевых порядках бригад, отрядов и групп, имели на вооружении одну-две радиостанции «Север» и обеспечивали радиосвязь командиров этих разведформирований со штабом соединения, а некоторые из них и с Раз-