Вопрос времени. Часть 2 - Мэри Калмз

эскортом и принес мне ботинки, носки и мой толстый свитер. Он вернулся как раз перед тем, как я замерз до смерти, все еще в майке и джинсах, в которых Сэм видел меня в последний раз. Носки и ботинки были самыми необходимыми: в больнице трудно ходить босиком, ведь там поддерживается температура, как в холодильнике.

Я просидел там девять часов, глядя на потолочную плитку, еще три - наблюдая, как люди берут кофе из автомата, и вспоминая, что мы с Сэмом были там вместе всего месяц назад, когда родился Мика. Я позволил Регине сказать мне, что все будет хорошо, позволил Адже обнять меня за плечи и крепко прижать к себе. Капитан Сэма подошел и сжал мою руку; Хлоя положила свои ладони мне на лицо и пообещала, что Сэм слишком силен, чтобы умереть. Дейн просто смотрел на меня, ничего не говоря, потому что еще ничего не знал, - он был реалистом и не мог дать мне ложную надежду. Почему-то это успокаивало больше всего, потому что сейчас было не время грустить или волноваться. Мы понятия не имели, что происходит, время для паники наступит позже, если вообще наступит. Не стоит забегать вперед.

Стайки полицейских появлялись и исчезали, были репортеры, которые беседовали с капитаном у больницы о случившемся, а ребята из ФБР держались на краю цирка.

Один из репортеров поднялся наверх с оператором и попытался поговорить с семьей Сэма и со мной, но его оттащили полицейские в форме, прежде чем он успел подойти слишком близко.

Судя по всему, капитан не возражал против ответов на вопросы о послужном списке Сэма, его службе в полиции или ранениях, но его отношения со мной не подлежали огласке. И хотя Аджа сказала, что это не имеет значения, я все равно поблагодарил капитана. Позже Дейн сказал мне, что придет еще один агент ФБР, но я не стал слушать, кто это и когда он появится. Единственное, что мне оставалось, - это ждать вестей о Сэме. Мой разум не мог сосредоточиться ни на чем другом. Я смотрел в окно и пытался представить свою жизнь без Сэма Кейджа. Но ничего не получалось, и я счел это хорошим знаком.

Почти все уже спали, когда рано утром хирург наконец появился. Я встал с кресла так быстро, что переполошил Регину и Аджу, которые спали по обе стороны от меня. Я дошел до него и стоял, затаив дыхание, пока остальные толпились вокруг нас. Я ждал, что моя жизнь либо начнется, либо закончится. Доктор Кохара не смотрел ни на кого, кроме меня.

– Он потерял много крови, мистер Харкорт, – глубоко вздохнул он, выглядя совершенно изможденным. – Но мы уверены, что он полностью поправится. У него очень сильное сердце, хорошее физическое здоровье, и он боец.

Я кивнул, слишком потрясенный, чтобы говорить.

– Нам пришлось удалить ему селезенку, и я знаю, что это звучит страшно, но на самом деле это не так. Мне жаль, что мы заставили вас так долго ждать без вестей о нем, но, несмотря на то, что вначале состояние было критическим, он справился гораздо лучше, чем мы могли надеяться.

Я кивнул.

Он слегка улыбнулся.

– Он хорошо восстановится. У него нет травматических повреждений мозга или позвоночника. Ему очень повезло, все могло быть гораздо хуже.

Я не мог не кивнуть.

– Вы можете войти и, возможно, еще один человек, но не более того.

Я схватил его за руку и крепко сжал.

– Спасибо... правда... спасибо.

Он кивнул, не сводя с меня глаз, и вдруг улыбнулся.

– Как тебя зовут?

– Джори.

Он вздохнул, его рука легла на мое плечо.

– Я подумал, что это может быть так - он часто его произносил.

Я почувствовал, как на моем лице появилась улыбка.

Его улыбка стала еще глубже.

– Что-то о баночке для ругательств?

– Я работаю над ним.

– Что ж, это хорошо. У каждого из нас должен быть кто-то, кто пытается помочь нам стать лучше.

Мне казалось, что слезы так и ждут, чтобы утопить и меня, и его, и всех остальных на многие мили.

– Ну же, кто пойдет с тобой?

Я потянулся за рукой Регины, и она крепко взяла меня за руку.

Мы вместе пошли за доктором Кохара.

Комната напоминала зоомагазин, полный щебечущих птиц, но это были машины, которые жужжали и пищали, срабатывали маленькие сигнализации, что-то пикало, и все это было сделано для того, чтобы следить за различными частями анатомии мужчины. Я был рад, что он не выглядит маленьким на кровати. Он выглядел так же, только неподвижно, и тот факт, что он дышал сам по себе, без аппаратов, подключенных к его лицу, меня очень обрадовал. Его правая щека была расцарапана, и повсюду виднелась засохшая кровь. У него была повязка на правой брови, множество трубок для капельниц, выходящих из него, и странная штука на среднем пальце, которая следила за его сердцебиением. Я накрыл его ноги еще одним одеялом, потому что не хотел, чтобы они замерзли.

– Цвет кожи хороший, – Регина вздохнула, ее улыбка сияла. – О, Джори, он выглядит так хорошо.

Она взяла руку, на которой не было монитора, когда я наклонился к его лбу и нежно поцеловал его. Когда я отстранился, то озвучил мысль, которая кричала в моей голове последние двенадцать часов.

– Это все моя вина.

– Прости?

Я посмотрел на мать своего парня.

– Тот парень - он преследовал Сэма, чтобы добраться до меня. Я подверг Сэма опасности. Это все моя вина.

– Нет-нет-нет, – покачала она головой. – Ты виноват не больше, чем Дейн. Этот человек хочет навредить Дейну, поэтому он охотится за тобой, а не добравшись до тебя, он стал охотиться за Сэмом. Это...

– Окей, – успокоил я ее. – Вы правы.

Она позволила мне успокоить ее, и я был рад, потому что это было бы сложнее, если бы она мне не доверяла. Мне не нужно было, чтобы она проверяла меня. Мне нужно было иметь возможность уйти так, чтобы никто об этом не догадался. Я знал, что должен сделать, хотя на самом деле мне этого не хотелось.

Я вышел из комнаты и отправил туда отца Сэма, поблагодарив всех за присутствие. Я рассказал им всем, как он выглядит и как он дышит сам. Следующие полчаса я провел, обнимая их всех на прощание и