Башня Зеленого Ангела. Том 2 - Тэд Уильямс

– Бинабик! – крикнул Саймон. – Смотри!

– Что? – Охваченный тревогой тролль промчался вдоль корпуса к месту, где лодка соприкасалась со стеной могилы, а в следующее мгновение взобрался наверх, ловко, точно спешил куда-то по тропе в горах Минтахок. Легко балансируя на баргоуте, он оказался рядом с Саймоном.

– Смотри. – Саймон показал дрожавшим в руке факелом.

Король Престер Джон лежал в «Морской Стреле», окруженный последними дарами, в великолепных одеждах, в которых его похоронили. Лоб короля украшал золотой обруч, руки были сложены на груди, на длинной белоснежной бороде. Кожа Джона, несмотря на некоторую восковую прозрачность, выглядела как кожа живого человека. После нескольких сезонов, проведенных в разрушительной земле, казалось, он просто спал.

Но, несмотря на то что вид не тронутого разложением тела короля наводил ужас, не это заставило Саймона вскрикнуть.

– Киккасут! – выругался Бинабик, удивленный не меньше Саймона, и через мгновение забрался внутрь лодки.

Результат тщательных поисков в могиле подтвердил их первое впечатление: Престер Джон по-прежнему лежал в месте своего упокоения на Свертклифе – но Сияющий Коготь исчез.

37. Биения сердца

– Я не намерен терпеть глупость только потому, что Вареллан мой брат, – прорычал герцог Бенигарис рыцарю, стоявшему перед ним на коленях, и хлопнул ладонью по ручке своего кресла. – Передай ему, что он должен продержаться, пока я не приду с моими солдатами. А если он этого не сделает, его голова будет украшать ворота Санцеллана.

– Пожалуйста, милорд, – взмолился его оруженосец, который мельтешил сбоку от герцога. – Умоляю вас, не нужно так метаться из стороны в сторону, я же пытаюсь снять с вас мерки.

– Да, посиди спокойно, – присоединилась к оруженосцу мать герцога. Она занимала то же кресло, на котором сидела, когда ее муж правил Наббаном. – Если бы ты не превратился в жирную свинью, тебе по-прежнему годились бы твои старые доспехи.

Бенигарис уставился на нее, и его усы зашевелились от ярости:

– Спасибо, матушка.

– И не будь жесток к Вареллану, он еще почти ребенок.

– Он бездельник и придурок с идиотской улыбкой на лице. И это ты его таким сделала. Кстати, кто уговорил меня позволить ему возглавить армию у Ванстримского прохода?

Вдовствующая герцогиня Нессаланта отмахнулась от его слов:

– Любой сумеет удержать проход против оборванцев Джошуа. Даже я смогла бы. А опыт пойдет ему на пользу.

Герцог вырвал руку у оруженосца и снова с грохотом опустил ее на ручку кресла.

– Клянусь Деревом, мама! Вареллан сдал две лиги меньше чем за две недели, несмотря на то что у него несколько тысяч пехотинцев и пятьсот рыцарей. Он отступает так стремительно, что к тому времени, как я буду выезжать из ворот, я, скорее всего, об него споткнусь.

– Ксаннасавин говорит, что у нас нет поводов для беспокойства, – с довольным видом заявила Нессаланта. – Он очень внимательно изучил небо и звезды. Бенигарис, прошу тебя, успокойся. Будь же наконец мужчиной.

Герцог наградил ее ледяным взглядом, играя желваками, прежде чем ответить:

– Когда-нибудь, матушка, ты зайдешь слишком далеко.

– И что ты сделаешь? Бросишь меня в темницу? Прикажешь отрубить голову? – В ее взгляде вспыхнула ярость. – Ты во мне нуждаешься. Не говоря уже об уважении, которое должен оказывать той, которая тебя родила.

Бенигарис нахмурился, сделал глубокий вдох и снова повернулся к рыцарю, который доставил новости от юного Вареллана.

– Чего ты ждешь? – сердито набросился он на него. – Ты слышал, что я сказал. А теперь иди и передай Вареллану мои слова.

Рыцарь поднялся с колен, изящно поклонился, повернулся и вышел из тронного зала. Дамы в ярких платьях, которые тихо разговаривали возле двери, посмотрели ему вслед и принялись обсуждать что-то, вызвавшее у них смешки.

Бенигарис снова вырвался из рук оруженосца, на сей раз чтобы подать знак пажу, который тут же подбежал к нему с чашей вина.

Герцог сделал большой глоток и вытер рот.

– Армия Джошуа не так проста, как мы думали. Говорят, брат Верховного короля нашел где-то могучего рыцаря, который сражается во главе его армии. Утверждают, будто это Камарис. Серридан из Метессы им поверил, по крайней мере, к ним присоединился. Вероломный пес.

Нессаланта мрачно рассмеялась:

– Должна признаться, что недооценила Джошуа. Очень умный ход. Ничто так не возбуждает простолюдинов, как упоминание имени твоего дяди. Но Серридан? Ты хочешь, чтобы я беспокоилась из-за него и пары мелких барончиков, живущих в глуши? Метессанский Журавль не покидала дворцовых башен вот уже пятьсот лет. Они ничто.

– И ты совершенно уверена, что разговоры про Камариса всего лишь уловка со стороны Джошуа? – Но вместо насмешки слова Бенигариса прозвучали как-то безжизненно.

– Разумеется! Естественно, это не он! Камарис умер сорок лет назад.

– Но его тело так и не нашли. Отец очень переживал, что не смог похоронить брата по эйдонитским обычаям.

Герцогиня фыркнула, но не подняла головы от рукоделия:

– Я знала Камариса, мой храбрый сын, а ты – нет. Даже если бы он ушел в монастырь или где-то спрятался, вести о нем все равно просочились бы, он был таким безумно честным, что не смог бы солгать, если бы кто-то спросил его имя. Кроме того, его самодовольство и желание постоянно во все вмешиваться заставили бы его сражаться рядом с Престером Джоном во Второй войне тритингов – чтобы стать Камарисом Великолепным, Святым Камарисом, Камарисом Великим. – Нессаланта уколола палец и тихонько выругалась. – Нет, Джошуа не нашел настоящего Камариса – и, вне всякого сомнения, он не призрак. Они отыскали высокого самозванца, какого-нибудь громадного наемника и с помощью пудры превратили его волосы в седину. Обман. Впрочем, не важно. – Она несколько мгновений рассматривала вышивку и с довольным видом отложила пяльцы. – Даже настоящий Камарис не смог бы лишить нас трона. Мы слишком сильны… а его время давно прошло.

Бенигарис оценивающе на нее посмотрел.

– Лишить нас трона?.. – начал он, но его прервало движение в дальнем конце комнаты.

В дверях тронного зала появился герольд, плащ которого украшал золотой зимородок – знак дома Бенидривин.

– Ваше высочество, – провозгласил он громко, торжественным голосом. – По вашему приказу прибыл граф Стриве из Ансис Пелиппе.

Герцог откинулся на спинку кресла, и на его губах появилась напряженная улыбка:

– Ах да. Пусть граф войдет.

Носилки Стриве внесли в дверь и поставили около больших сводчатых окон, выходивших на море, хотя сегодня их закрывали тяжелые шторы, чтобы не впускать внутрь холод. Затем слуги графа достали его кресло и опустили на пол рядом с помостом, на котором стоял герцогский трон.

Граф закашлялся, потом сделал глубокий вдох.

– Приветствую вас, герцог, – просвистел он. – И герцогиня, видеть вас