Ахиллес, или Мир Аль-Азифа - Руслан Бурбуля

Черная смерть, лучший самец среди невров и всего Логова, наблюдал за станом низкорослых хунов, в котором после битвы с Конунгом минов, жил новый Абслолют. Питомец Белого был не доволен решением Вожака, но перечить не спешил, так как понимал, что тот кто на протяжении почти ста лет является бессменным Вожаком Мирта не является глупцом и видит намного дальше чем самый дальнозоркий охотник. Черный хотел сразиться с человеческим отродьем, так как даже после лицезрения удивительной победы голубоглазого над конунгом, все равно считал, что человек ему не соперник. Питомцу Белого показалось, что нынешний Абсолют одержал победу благодаря своей хитрости, а не великому воинскому искусству, как после этого боя твердили практически все расы Аль-Азифа. Черные продолговатые зрачки на песочном фоне радужной оболочки, пристально следили за тем, как текла размеренная жизнь всего Торга. Большинство торговцев не спешили сворачивать свои праздничные шатры. Празднование окончание турнира длится еще неделю после его завершения.

Шерсть на загривке встала дыбом. Питомец Вожака почувствовал, что в его спину уставились чей-то недобрый взгляд.

'Не ужели древесные твари возвращаются в свои гнезда?'

Окинув кроны высоких пальм беглым взглядом и принюхавшись, невр решил, что пора возвращаться в импровизированную нору и доложить о своих наблюдениях их вожаку.

***

Ахилл смог очнуться по истечению лишь третьих суток. Лекарей, которых прислала царица Гимина, защитница не замедлила вышвырнуть вон за полог шатра, не без основательно переживая за жизнь своего избранного. Ведь эти горе-лекари могли специально напичкать ее самца отравой, для того, что бы хоть таким образом отомстить за нанесенное оскорбление царице их государства. По заверениям Сайры, она сама является прекрасным лекарем и ни чья посторонняя помощь, ей не требовалась. Объяснив Михруабу какие коренья и травы ей надобны и тут же получив все требуемое, она самолично приступила за врачевание человеческого тела. Рана была не глубокой, однако порез быстро загноился. От этого ее избранник два дня провел в бреду. Ее лечение восстанавливало человеческую физику прямо на глазах. То, как быстро зарубцовывался порез, удивило даже херувима. Поняв, что его друг находится под надежной опекой, херувим решил сторожить добычу своего человеческого спутника. Он даже спал возле огромной гоблинской кибитки, которая была забита до отказа, как всевозможными вещами так и рабами практически всех рас. Безусловно людей в рабском загоне было больше всего. Это и понятно. Люди, самые слабые существа Аль-Азифа и именно их поселения обычно грабили представители всех рас и народов этого мира.

На утро четвертого дня, Ахиллес в первые вышел из своего шатра и с прищуренными глазами уставился на лик восходящего светила. Плечо и грудь побаливало. Рубец был хоть и тонким, но зато на его взгляд отвратительным и через чур большим. К человеку радостно засеменил его крылатый друг.

— Привет тебе Абсолют! Я уж думал, что твоя избранница в конец тебя залечит. Она с такой неохотой подпускала к твоему телу даже мою персону, что иногда мне хотелось просто разорвать ее на куски.

— Спасибо Арест. И тебе доброго дня… К стати, где Сайра? Я очнулся, а вокруг ни кого. — человек принялся осторожно разминать свою левую руку круговыми неторопливыми движениями.

— Пошла вместе с Михруабом покупать припасы для твоих рабов и одежду для принцессы Мии.

— К стати, как она? — поморщившись от ноющей боли поинтересовался Ахилл.

— Вчера уже полностью пришла в себя. А то еще два дня назад практически падала в обморок при любом приближении к ее персоне. Видимо думала что это невры.

— Что такая впечатлительная?

Арест развернул свои крылья отгоняя мелких назойливых насекомых от своего тела и с ожесточением заметил:

— Посмотрел бы я на тебя, как бы ты себя чувствовал после того, как на протяжении целого месяца, ты только и ждешь того, что тобой сегодня пообедают.

— Великое дело. Ведь так живет, практически весь разумный и животный мир всего Бытия. А люди в первую очередь. В место того, что бы объединиться и вырезать под корень всех кто опасен для человеческого рода, эти города еще воюют между собою. Так ей и надо. Хотя с другой стороны, лично она конечно в этом не виновата. — Ахилл присел возле полога шатра и попросил херувима, что бы тот привел ту, ради которой в принципе, он и попал в этот мир.

Арест долгим взглядом посмотрел на человека и вдруг послал мысленный вопрос:

— Послушай Ахилл, вот ты говоришь, что людям стоит объединиться и начать вырезать все опасные для них расы. Например если ты станешь тем, кто объединит три последних свободных человеческих города и после чего объявишь войну всему Аль-Азифу, неужели ты бы уничтожил и мою расу?

— Ты что Арест на голову приземлился. Причем здесь херувимы до таких выродков, как невры? — искренне удивился Ахилл.

— Ну почему же выродки? Ведь то, что волкоголовые питаются твоим видом, не означает, что они не заслуживают право на существование под здешним светилом. Вурды вот к примеру не меньше невров издревле кромсали твоих сородичей. О нейридах, я вообще молчу.

Ахиллес задумался и после продолжительного молчания согласился:

— Пожалуй ты прав. Причем здесь остальные расы коли сам человек таков же, да в добавок еще и слаб. Но тем не менее, невров бы я вырезал в первую очередь… — и после непродолжительного молчания окончил — … Гремлинов во вторую.

Ничего не ответив, Арест направился к деревянному сооружению на колесах. Мысленно приказав одному из гоблинов вывести на свет Мию, он бесцеремонно разлегся и стал ожидать появления сидской принцессы. Маленький гоблин проворно отворил огромный засов и юркнул в открывшейся проем. Недолго возившись, он в скором времени вытолкал на дневной свет испуганную девушку. Она была практически обнажена. Ее грудь прикрывало треугольные матерчатые лоскуты, соединенные между собой тонкими нитями, которые затягивались за спиной. Бедра, были прикрыты прозрачными шароварами, которые не скрывали, а скорее наоборот, выставляли женское естество на всеобщее обозрение. Ахилл с интересом посмотрел на сидскую принцессу. На его вкус эта женщина была несколько худощава. Она была невысокого роста. Ее голову обрамляли длинные светлые волосы, которые сейчас ниспадали прямо на ее высокую грудь. В отличие от фигуры царицы Гимины, тело которой было просто создано исключительно для любви, тело принцессы было обременено мышечной массой. Однако по сравнению с просто божественным сложением Сайры, Сидская принцесса, все-таки уступала той в рельефности мышц и соблазнительности женских форм.