Назови меня своей - Кира Стрельникова

Мои пальцы уже увереннее погладили вызывающе торчащие вершинки, порозовевшие, похожие на крупные ягоды смородины, которые так и хотелось накрыть ртом… Жаль, я не смогу этого сделать, но знаю, кто может — чуть позже. Пока же, прикусив губу, уставившись невидящим взглядом мимо Мартина, я медленно погружалась в сладкий туман наслаждения, поглаживая, мягко пощипывая, лаская тугие горошины. Дыхание учащалось, а тело, охваченное жаркой негой, послушно и совершенно бесстыдно изгибалось, будто в нём не осталось ни единой целой кости. Безумно хотелось, чтобы кто-то продолжил моё дело, потому что внизу уже всё горело, а у меня всего одна пара рук, и она сейчас занята. Мелькнула мысль попросить — всё равно тот тонкий налёт смущения и замешательства, что ещё оставался, уже давно растаял под натиском совсем других эмоций. Куда более желанных и глубоких, жарких и голодных, жаждущих удовлетворения.

Я забылась настолько, лаская свою ставшую слишком чувствительной грудь, что едва не забыла о приказе не закрывать глаза. Голова сама откинулась назад, ресницы опустились, но вернул с небес на землю негромкий, чуть хриплый голос лорда Мартина, сказавший всего одно слово:

— Лёля.

Дыхание перехватило, я замерла, и по разгорячённому телу прокатилась прохладная волна. Мой взгляд остановился на старшем вампире, наблюдавшем за мной с явным удовольствием, и увидев, что я пришла немного в себя, произнёс следующее приказание:

— Подними платье.

Прохладные ладони лорда Валентина чуть нажали на мои бёдра, удерживая от порыва сдвинуть колени, а его губы проложили цепочку быстрых, лёгких поцелуев вдоль изгиба шеи, и внутри родился тихий стон, который я успела проглотить. Н-нет… что от меня хочет Мартин?! Однако, похоже, моё тело уже знало, что ему ничего не остаётся кроме повиновения, и пальцы сжали тонкую материю платья прежде, чем я успела усмирить лихорадочную круговерть из обрывков мыслей в голове. Между ног всё ныло и покалывало, и чем выше я поднимала подол, тем сильнее хотелось, чтобы… Валентин прикоснулся. Снял наконец это напряжение, утолил голод, грызший низ живота, и… мы повторили то, что было вчера… От осознания собственных желаний, крайне далёких от целомудренных и приличных, меня окатило обжигающей волной, и я беззвучно охнула, судорожно вцепившись в юбку. Я действительно менялась, и стремительно, под натиском вампиров, не дававших времени передумать и вернуться к прежнему состоянию. Во мне почти не осталось внутренних границ, за которые я бы уже не перешагнула…

— Такая горячая, Лёлечка, — тихий, хрипловатый шёпот лорда Валентина обжёг шею, а его пальцы погладили внутреннюю сторону бёдер. — Мне нравится запах твоего желания, крош-шка…

Его язык прошёлся по моей шее, и в следующий момент я ощутила, как что-то легонько царапнуло нежную кожу. Испугаться не успела, потому что его руки ухватили край юбки, и в следующий момент тонкая ткань уже ничего не скрывала, небрежно сдвинутая к самому животу. Его аж подводило от пылавшего в каждой клетке желания, и я вцепилась в ручки кресла, не сводя с лорда Мартина напряжённого взгляда, меня начало тихонько потряхивать от накопившихся чувств. Хотелось снять платье совсем, оно раздражало ставшую слишком нежной кожу, послушно подставляться под ласкающие руки вампиров, умирать от разгорающегося в теле пожара и одновременно от остро-сладкого осознания глубины собственного падения… От последней мысли внутри всё сжалось, и с моих губ сорвался короткий глухой стон: мне нравилось, очень, быть настолько порочной и неправильной.

Лорд Мартин подался вперёд, его взгляд медленно спустился по моей обнажённой груди вниз, до живота и дальше, остановился на давно влажных складочках, жаждавших прикосновений. Мыслей в голове не осталось ни одной, мною вновь управляли лишь древнейшие инстинкты, и сейчас мне хотелось принадлежать моим хозяевам — и всё равно, кто в этот раз первым заполнит пустоту внутри, подарит наконец восхитительное ощущение наполненности, и мышцы сожмут уже не перламутровые шарики, а кое-что посущественнее. То, что я отчётливо ощущала попкой, и обо что ужасно хотелось самым непристойным образом потереться… Только ещё не настолько я избавилась от застенчивости и осмелела, чтобы осуществить это такое притягательное, запретное — для меня — желание.

— Лёля-а-а-а, — протянул вкрадчиво лорд Валентин, и его ладони скользнули по моим бёдрам вверх-вниз, родив россыпь мурашек и очередной спазм в животе. — Вытащи игрушку.

Похоже, я училась повиноваться с каждым разом быстрее, потому что не раздумывая над своими действиями, послушно протянула руку и ухватилась за кисточку на конце жемчужной нити, потянула за неё. Тело провокационно подалось за игрушкой, стремясь продлить мгновения удовольствия, а потом внутри стало пусто. Мой ошалелый взгляд уставился на тёмно-розовые, как перламутровые створки раковины, жемчужины, и младший вампир со смешком пояснил:

— Вот теперь видно, что они долго в тебе были, Лёлечка.

В лицо плеснуло жаром, а мышцы внизу сжались, требуя заполнить освободившееся место, и лорд Мартин подсказал, чем именно:

— Дотронься до себя, Лёля, — его бархатный, глубокий голос заставил нервы завибрировать, а позвоночник расплавиться, и самые разнообразные эмоции осыпали оглушённое сознание, как разноцветные конфетти.

— Ч-что?.. — прошептала я осипшим голосом, не совсем уверенная, что правильно его поняла.

Лорд Валентин ухватил меня за запястья и жарко выдохнул в ухо:

— Вот здесь, девочка, — и настойчиво потянул мои руки вниз.

Прямо к изнывавшему от накопившегося напряжения лону, и в предвкушении прикосновения там всё затрепетало — неважно, чьего прикосновения, носфайи или… моего. Боже, нет! Я напрягла руки, прикусив губу и отчаянно барахтаясь в могучем приступе стеснительности, накрывшем с головой. Сделать то, что они просили… Это слишком откровенно для меня, не сейчас, нет!..

Словно услышав мои мысли, лорд Валентин лишь сильнее сжал запястья, медленно, неотвратимо поднося их к нужному месту. Меня разрывали противоречивые эмоции, я выгнулась, тихонько захныкав, но ноги сдвинуть не посмела — понимала, что терпению вампиров тоже есть предел, а второго наказания за день, боюсь, моя психика не выдержит.

— Это нестрашно, ну же, крош-шка, — мурлыкнул Валентин, легонько прикусив мочку моего уха, и тело прострелил разряд наслаждения, заставив снова коротко застонать. — Ты ведь знаешь, как тебе будет хорошо… Покажи нам, Лёлечка…

На несколько бесконечно долгих мгновений я замерла, не отрывая беспомощного взгляда от лорда Мартина, мышцы закаменели. Младший вампир вдруг тоже остановился, держа мои руки в каких-то считанных сантиметрах от нужного места, я слышала его тяжёлое дыхание, чувствовала спиной, как непривычно быстро бьётся его сердце. Видела, как в глазах Мартина медленно перемещается расплавленная лава, в которую превратилась радужка, и с безнадёжностью понимала, что мне придётся сделать то, о чём просили. Сделать очередной шаг к пропасти, из которой я не вернусь, стать ещё ближе, ещё больше открыться и отодвинуть границы для моих хозяев. Каким будет следующий?..