Нежный враг - Конни Мейсон

Вода начала остывать. Ариана томно пошевелилась и потянулась за мылом. Глаза ее широко открылись, когда она неожиданно встретила взгляд Лиона. По его раскрасневшемуся лицу она поняла, что он наблюдает за ней уже довольно давно.

– Я сейчас заканчиваю, милорд, – пробормотала Ариана, отмечая про себя, что он снял доспехи и остался в одной короткой рубашке и штанах. – Здесь хватит места для двоих, если хотите присоединиться.

Хрипотца в ее голосе едва не лишила его самообладания. Лишь прокашлявшись, он смог заговорить.

– Лучше этого не делать.

– Почему? Вы боитесь меня? Или вы и в самом деле меня ненавидите?

Губы Лиона сжались в тонкую линию, тело натянулось как лук.

– Я не боюсь женщин. А что до ненависти… – Он пожал плечами. – Это сильное слово. Я ничего к вам не испытываю, миледи.

Если бы Ариана хотя бы отдаленно поняла, чего стоили ему эти слова, она бы поразилась. Даже в тот самый миг, когда Лион произносил их, его тело ощущало ее присутствие.

– Так присоединяйтесь ко мне, – сказала Ариана. – Если вы ничего не чувствуете ко мне, у вас нет причин меня избегать.

– Верно, – сухо вымолвил Лион, снимая рубашку. Он понимал, что вступает в опасную игру, но не мог оставить без ответа вызов.

Если Лион ожидал, что Ариана отведет взгляд, когда он начнет снимать штаны, его ждало разочарование. Она дерзко смотрела на него, чуть прищурив зеленые глаза. Он сделался еще тверже, но справился с порывом поддаться природным желаниям. Вместо того опустился в воду, старательно избегая любых прикосновений к Ариане. Но даже в этом ему не повезло, потому что, усаживаясь в корыто, он задел своим бедром ее бедро. Лион отдернулся от нее, как от огня.

– Позвольте помыть вам спину, милорд, – промолвила Ариана, и легкая дрожь в ее голосе выдала желание прикоснуться к мужчине, которого она любила вопреки всякой логике.

– Нет, я… – Он смолк, когда она немного повернула его лицом от себя, взяла тряпку и мыло и начала тереть спину.

От удовольствия, доставленного прикосновением ее рук, у него на лбу выступил пот. Ему захотелось застонать, и он прикусил язык, чтобы не дать звуку вырваться. Она закончила смывать мыло, и он содрогнулся от облегчения, радуясь, что испытание завершилось. Однако, к его ужасу, оказалось, что оно только началось. Ариана убрала руки, но теперь ее груди крепко прижались к его спине, обжигая своим теплом. Он весь сжался и отпрянул.

– Вы пытаетесь соблазнить меня, миледи?

– Да.

– Напрасно теряете время.

– Пожалуйста, не нужно меня ненавидеть, Лион.

– О какой ненависти вы говорите? Я не чувствую ничего, – повторил он. – И я уже не тот человек, каким был прежде, до того как лишился чести из-за одержимости вами. Я помешал Малькольму выдать вас за Эдрика, и больше я вам ничего не обязан.

– Господи Исусе, Лион, я должна поступиться своей честью и умолять вас, чтобы вы любили меня?

Он повернулся к ней, ощущая нежеланный трепет в сердце.

– Я не могу изменить свои чувства, Ариана. Я не могу быть вам мужем, зная, что ради вас предал короля. Могу ли я любить вас, если не люблю даже самого себя?

– Быть может, нам обоим нужно пытаться сильнее. – Ариане хотелось кричать, как сильно она его любит, но она боялась, что он поднимет ее на смех.

– Нет.

– Да. – Она протянула руку и скользнула пальцем по его губам. Когда от ее прикосновения они смягчились, она взялась обеими руками за его голову, наклонила его к себе и нежно скользнула губами по его устам.

Понимая, что не выдержит соблазнения, Лион сжал ее запястья.

– Зачем вы это делаете, если я не хочу вас, миледи?

– Когда-то меня считали слишком гордой. Если помните, я ненавидела всех нормандцев, включая вас. Я и сейчас их не особенно люблю, но кое-что изменилось. Вильгельм заставил меня выйти за вас, но вы мой муж и должны не только вести разговоры со мной.

– Вот как? А что должны мне вы, миледи? Ради вас я предал Вильгельма. Даже у последнего бедняка есть честь, но я, к сожалению, свою честь утратил. Если бы я не потерял голову из-за вас, я сейчас был бы с Вильгельмом. Трудно прощать, когда затронута гордость и честь. Так скажите, Ариана, что должны мне вы?

– У меня есть только я сама, – отозвалась Ариана, отвернувшись. Она понимала: ее любовь не заменит мужской чести.

Пальцы на ее запястьях сжались крепче, и он притянул ее к себе ближе, так близко, что их губы почти соприкоснулись. Выражение его глаз не сулило ничего хорошего, когда он поцеловал ее. В поцелуе том не было ни мягкости, ни нежности.

– Вы этого хотите, миледи? – спросил он и хрипло рассмеялся. – Я могу вам дать удовольствие, если вы этого хотите.

Ариана отпрянула в тревоге.

– Нет…

– Да. – Он снова поцеловал ее, отпустив запястья и найдя груди, стал мять их сильными пальцами. – Вам нравится, да? – Он ущипнул ее соски так, что она чуть не вскрикнула. Потом резко отпустил их, поднес один набухший венец ко рту и стал ласкать грубым языком. Потом взял ртом почти всю грудь.

Пальцы его поползли вниз, на скользкие живот и бедра, нашли блестящие жемчужные складки лона. Спина Арианы изогнулась, вода плеснулась на пол. Он всунул в нее палец, отчего она резко дернулась. В глазах его горело голубое пламя, пока он наблюдал, как меняется ее лицо с каждым движением пальца.

Ариана словно отделилась от своего тела, как будто увидела со стороны, как Лион хладнокровно доводит ее до экстаза. Вдруг она поняла, что Лион вознамерился отказать себе в высшем наслаждении. Отстранившись от того, что делали с нею его пальцы и губы, она собралась с мыслями и попыталась отвести его руку.

– Лион, не так. Войдите в меня, прошу, войдите в меня.

Глаза его опасно блеснули, когда он оскалил в улыбке зубы и прорычал:

– Вы хотели этого, миледи.

Его палец вошел еще глубже. Лион уже сам был так близок к краю, что думал, как бы ни выпустить семя в воду.

Все тело Арианы как будто пронзили раскаленные иглы. Спина ее изогнулась, волосы серебряным каскадом свесились по стенке корыта, в котором они сидели. И в следующий миг она оказалась на вершине, выдохнула его имя, а волны тепла спиралями прошли по ее телу. Он отнял от нее руки и рот, и Ариана закрыла глаза, отдавшись гневу. Когда она снова открыла глаза, в них пылали неистовые огни.

– Ублюдок!

– Я всегда знал, что я ублюдок, миледи.

Он поднялся, вышел из воды и повернулся к ней спиной, но она успела заметить его возбужденный фаллос. Сердце ее сжалось от боли. У Арианы были все причины ненавидеть его. Он хотел наказать ее за то, что она привела его на эту скорбную стезю, за то, что заняла такое важное место в его сердце, и ради нее он предал своего короля. Быть может, наказание оказалось слишком суровым, но оно не сравнимо с его собственными страданиями. Да, он ублюдок, во всех смыслах этого слова, но когда человек лишается чести, то перестает быть достойным любви и теряет способность любить.