Инстинкт гнева - Вячеслав Шалыгин

— Мастер приехал, — сказал Островский. — Сейчас получим. Адвокат вовремя смылся. Хитрец.

— Хитрость ему не поможет. С мастером такие номера не пройдут. Идем?

— Если я правильно понял его жест, нам придется дождаться особого приглашения.

Чесноков действительно не спешил начинать разбирательства. Он подошел к лестнице в подвал, коротко переговорил с несколькими людьми из группы несостоявшихся линчевателей, а затем отошел в сторону и сделал пару довольно продолжительных звонков. Напряженное ожидание явно затянулось, но Чесноков будто бы специально трепал нервы проштрафившимся подчиненным. Только минут через двадцать после прибытия в офис он наконец взглядом разрешил Островскому и Джонатану подойти для официального доклада. Затерявшийся в дальнем углу холла Мартов также был вынужден подойти. Как он ни старался сделать вид, что увлечен беседой по телефону, обратить внимание на прибывшее начальство ему пришлось, и подойти тоже…

Туманов чувствовал себя отвратительно. Как и было обещано мастером, он не болел с похмелья и не маялся от недосыпания. Физическое самочувствие было очень даже хорошим, а вот морально Виктор страдал, будто старшеклассник, устроивший пьяный дебош в учительской. Только приложив титаническое усилие, он сумел заставить себя явиться в офис и предстать перед ясными (и слегка насмешливыми) очами новых сородичей. Виктор не собирался каяться, посыпать голову пеплом и публично признавать, что был неправ. Он был прав. Немного резок, но прав. Приехал он вовсе не для этого, первоначальной причиной возвращения в Цех была тревога за безопасность Жени и желание поучаствовать в операции по переводу девушки из Конторы в Цех. То есть Туманов был намерен гнуть свою линию до конца… и все-таки смотреть в глаза Островскому, Джонатану и даже Мартову ему было стыдно. Не за «содержание», так сказать, а за «форму».

Троица Вечных правильно восприняла невнятные извинения типа: «Я вчера там наговорил… не надо было так круто… но вы же понимаете…». Мартов, как лицо незаинтересованное, кивнул и промолчал, а Островский и Джонатан высказали удовлетворение прямотой и честностью нового товарища. После чего, правда, вежливо отправили его «на полчасика» попить кофе в бар, а сами вернулись к какой-то напряженной беседе с адвокатом. Как понял Туманов, бригадир и разведчик пытались «навесить» на Мартова «всех собак», а тот пытался отнекиваться. Видимо, тема была затронута не впервые. Островский предъявлял адвокату обвинения в некомпетентности на грани саботажа: «И не в первый раз, Андрюша!», а Мартов критиковал бригадира и разведчика за некие разбирательства на месте, которые, по его мнению, были сродни суду военно-полевой тройки. Островский его сопротивление игнорировал и продолжал атаковать, правда, вяло, явно коротая за этим развлечением время до приезда Чеснокова — об этом он вскользь упомянул уже после того, как Туманов вошел в бар: «Вот сейчас приедет мастер, и разберемся, кто тут снова напортачил и почему!»

Так долго пить кофе было скучно, но Туманов мужественно вытерпел полчаса безделья, затем сделал круг по просторному холлу и вернулся к троице. Судя по выражениям их лиц, вот только что они побеседовали-таки с Чесноковым — его спину сыщик успел приметить в проеме двери, ведущей в дежурное помещение. Скорее всего, мастер вставил всем троим по самую гайку — только неясно, за дело или для профилактики, — и отправился «смотреть кино», снятое камерами наблюдения. Для чего еще ему наведываться в «дежурку», сыщик вообразить не мог.

— Я хотел спросить, — Туманов дернул за рукав Джонатана. — Вы когда за Женей поедете?

— А? — разведчик притормозил. — За Женей? А-а, за ней мы съездили. Она теперь тут гостит… в подвале. Ты хотел повидаться?

Он почему-то ухмыльнулся — загадочно и не слишком-то весело.

— А что, нельзя?

— Нет, — Джонатан сделался серьезным и покачал головой. — Нельзя.

— Даже мне?

— Даже тебе. Прости, Витек, но это ради твоей же безопасности.

— Да перестань! Что она мне сделает? Она же девчонка совсем. Да и друзья мы вроде бы. Ну, не враги — точно.

— Кое-что изменилось, Виктор, — вмешался Островский. — Серьезно изменилось. Ваша знакомая теперь опасна для любого Вечного. Для вас в том числе.

— Оптимум? — догадался Туманов.

— Он самый.

— Не вовремя, — сыщик потер затылок. — У меня одна мысль возникла. Женя могла бы помочь. Насчет ее братца. Даже через дверь нельзя поговорить?

— Не услышит, — Джонатан похлопал Виктора по плечу. — Ты не спеши, Витя, времени у нас теперь много. Спросишь. Не сейчас, так через месяц, какая разница?

Туманов поднял на разведчика удивленный взгляд, потом спохватился и кивнул:

— А, ну да, целая вечность впереди. Нет, погоди, ты меня разыгрываешь, да? Шутник нашелся! Я же серьезно. Насчет Хамелеона хочу у нее спросить, а не размер колечка.

— Нельзя, Витя, потому что твоя подружка…

Закончить фразу Джонатану помешал резкий сигнал тревоги, зазвучавший откуда-то из подвала. Разведчик резко сунул руку в карман и на секунду замер огромным изваянием. Секундой позже он выругался неподобающими его возрасту словами и ринулся к двери в подвал.

— Витя!

Кричала Женя. Виктор решил, что ее голос доносится из подвала, и бросился следом за Джонатаном, но у самой лестницы он вдруг снова услышал Женин голос. Правда, теперь она не кричала, а мычала, будто ей зажали рот. Туманов резко затормозил и оглянулся. Звук доносился с улицы. Брыкающуюся Женю, ухватив за шею, тащил за угол какой-то мужчина. Разглядеть его лицо не получилось, но достаточно было и того, что он тащит Женю куда-то против ее воли. Виктор сорвался с места и побежал к стеклянным входным дверям. Туда же быстрым шагом направились Островский и Мартов.

— Заблокировать вход! — крикнул мастер Чесноков охранникам в пультовой комнатке.

— Нет! — Туманов замахал руками. — Нет, не запирайте, они снаружи!

Охрана игнорировала вопли сыщика, и Виктор распластался по толстому стеклу, наподобие бабочки.

— Откройте! — он ударил по двери кулаком. — Вы ослепли, что ли?! Вот же они! Уходят!

— Кто уходит? — рядом остановился Мартов. — Где?

— Хамелеон и Женя! Вы не видите?

— Нет, — Мартов повертел головой. — Вам не показалось?

— За угол свернули! Он девчонку на плечо закинул и ходу, — Туманов обернулся. — Да откройте же двери!

Из подвала появился Джонатан. Он махнул рукой мастеру, и тот переадресовал жест охране. Двери открылись, но когда Виктор выбежал на офисную парковку, никакого Хамелеона там не оказалось.

— «Шевроле»! — появляясь из «дежурки», крикнул мастер всполошившимся подчиненным. — Небольшой седан, серебристый, темные стекла, номер грязный, плохо читается. Что-то вроде 382, регион 177.

— По коням! — рявкнул Джонатан. — Сыщик, в лимузин!

Виктор не заставил себя упрашивать и в три прыжка очутился рядом с «Тахо» разведчика. Все остальные бойцы и охранники во главе с Островским «оседлали» белый микроавтобус и три черных внедорожника. Последним к кавалькаде присоединился «Порше» адвоката. Виктор успел заметить, что за руль сел Мартов, а на пассажирском сиденье устроился сам Чесноков. Лично участвовать в погоне целому мастеру было необязательно, но Чесноков почему-то решил иначе.

— Вижу его, вижу! — возбужденно пробасил Джонатан. — Не уйдет, гад! Перед Третьим кольцом зажмем, как хрен в тиски!

Виктор представил и поежился.

— А если проскочит?

— Подключим резервы: ДПС, Федотова… он где-то поблизости должен крутиться, спутниковую картинку запросим.

— Машина стандартная, вклинится в поток, со спутника не разглядишь.

— Разгляжу, если приспичит. Вот он!

Джонатан резко перестроился в левый ряд и утопил педаль. Машина в считаные секунды поравнялась с забрызганной грязью легковушкой и начала прижимать ее к обочине. Виктор поначалу не понимал, почему разведчик так уверен в правильности своего выбора, но когда машины прижались бортами и начали притормаживать, все понял. «Полковник» ориентировался не «на глаз», а «на нюх». Этому было трудно подобрать рациональное объяснение, но Туманов вдруг понял, что чует врага (как, видимо, и Джонатан). Почему-то лишь одного, но чует. Хамелеон источал не запах, но что-то похожее, только проникающее через любые герметичные уплотнения, салонные фильтры и всякие там ионизаторы.

В правый борт что-то глухо ударило, снаружи заскрежетало железо, хлопнуло продырявленное колесо, и машина беглецов остановилась.

— Видишь его? — Джонатан попытался рассмотреть, что происходит в салоне атакованной легковушки, но стекла были слишком темными.

— Нет. Но чувствую.

Виктор попытался открыть дверцу, но она оказалась заблокированной. Пришлось ему выползать через водительскую дверь следом за Джонатаном.