Зимнее солнце - Влада Ольховская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Может… Но я не думаю, что Тоха действительно боится, – задумался Славик. – Он тоже не младенец, еще большой вопрос, кто кого поимеет в самом конце… Он у меня пару раз технику просил, хотя у самого намного лучше. Я сперва решил, что снова что-то сломалось, а потом увидел, как он с друзьями в лес со своей техникой шляется. Значит, моя ему нужна была для чего-то еще.
– Компромат собирает? – догадалась Таиса.
– Почему нет? Я б на его месте попытался, ну, как подстраховка… Однажды, когда мы здорово набухались в баре, он сказал, что Жека Третьякевич даже своего батю на коротком поводке держит… Нарыл какой-то компромат и теперь творит что хочет. Родного отца шантажирует, прикинь? Так что, получается, если бы Тоха попытался шантажировать его, это было бы не предательство, это у них в порядке вещей. Но он этого так и не сделал, раз все еще тусит с ними.
Это была многообещающая тема. Они с самого начала подозревали, что Антон Левченко все-таки снимает то, что предназначено для личного пользования. Теперь же оказалось, что он и это делал, и собирал компромат. Для любого следствия будут одинаково ценны все его работы – судя по тому, сколько крови пролилось в том коттедже. Теперь Таисе оставалось лишь надеяться, что Гарику удастся добраться до мобильных устройств подозреваемых. Фото и видео должны быть у всех, хотя бы часть… Иначе зачем это все?
Обсуждая профиль преступника, они допускали, что он склонен собирать трофеи. Видео, если задуматься, тоже трофей.
– Так значит, ты считаешь, что они могут быть причастны к смерти Даши? – напомнил о себе Славик.
– Меня скорее интересовало, как считаешь ты.
– Я вот сижу и думаю, что все-таки нет… Не потому, что не могли, они реально моральные уроды, по-моему. Просто у них не было возможности. И Дашка бы к ним не приблизилась, и они покидают Усадьбу довольно редко. Даже если уходят, то на пару часов – а туда, где ее убили, за пару часов не дойдешь!
– Ее убили ночью.
– А ночью отсюда вообще никто не выходит, – с наивной уверенностью сообщил Славик. – Калитки, ведущие в лес, запирают. Можно выехать на машине, конечно, это ж не концлагерь какой! Но все поездки фиксируются в журнале. Разве б стали они так рисковать? Короче, это не они, и… и это все как-то странно. Ты ведь из полиции, да? Я могу твой телефон записать? Или мой возьми… Я просто хочу знать, что вы решите… про Дашу.
– Ты узнаешь, – заверила его Таиса. – Мой телефон тебе для этого не нужен. Когда станет можно что-то объявлять, все и так узнают. А до этого момента к тебе просьба: про нашу встречу – никому. И уж тем более не лезь с ними сам разбираться!
– Не буду… Не думаю, что от меня будет толк, да и получить осколками бутылки в глаз как-то не хочется!
Предупреждать его снова Таиса не стала, в этом не было необходимости. Она и вовсе не задержалась в его мастерской: часы показывали, что нужно спешить. Отправлять своим спутникам сообщение она не собиралась, она вот-вот должна была вернуться.
Изначально Таиса планировала хотя бы попробовать подобраться к подозреваемым, а теперь чувствовала: это слишком опасно. Если половина того, что наболтал Славик, окажется правдой, то в четверке точно есть психопат – Евгений Третьякевич. Умение шантажировать и манипулировать людьми выдает ту звериную хитрость, которая позволяла самым известным серийным убийцам прошлого годами оставаться непойманными. Его уверенные телесные наказания выдавали не только жестокость, но и жажду контроля, подчинения, доминирования… Нет, у Таисы не было ни малейшего желания даже попадаться ему на глаза. Да и его свита не лучше: у тех, кто находится под влиянием харизматичного психопата так долго, вполне может сложиться искаженная картина мира.
На Охотничью Усадьбу и окружающий ее лес уже опустились зимние сумерки – тяжелые, густые, разбавленные разве что белизной снега. Над курортом зажглись десятки желтых лампочек, сетью подвешенных в воздухе. Из-за них создавалось впечатление, что это не приют охотников, а какой-то карнавал. Вон, и музыка играет, полно счастливых пьяных людей, через окно бара видно, что свободных столиков почти нет… Охранники, еще недавно хоть как-то наблюдавшие за коттеджами, ушли к себе, остались только администраторы, готовые любезно выполнить желания гостей.
Таиса собиралась воспользоваться этой суетой, чтобы незаметно покинуть огороженную территорию. Самое сложное – это добраться до калитки, ну а дальше она будет под наблюдением, в безопасности, там можно, не таясь, бежать по снегу… Там уже будет нестрашно, пусть даже в древнем лесу, где погибли две женщины. Она будет не одна!
Ей казалось, что все под контролем. Таиса как раз пересекала площадь, когда на пути у нее возник один из клиентов. Он толкнул ее – не специально, его просто шатало, и стойкий запах алкоголя в морозном воздухе мгновенно объяснял, что стало тому причиной. Девушка сделала шаг назад, чтобы удержать равновесие, и на ногах все-таки устояла. В другое время и в другом месте она бы непременно высказала мужчине все, что думает о его биологической принадлежности и сексуальной ориентации – просто чтобы не держать негатив в себе.
Но здесь нужно было действовать осторожней, поэтому Таиса опустила голову и не произнесла ни слова. Она собиралась неслышной мышкой проскочить мимо, однако клиент перехватил ее за руку и рывком притянул к себе.
Она лишь теперь рассмотрела, что на ее пути оказался Антон Левченко собственной персоной. Сложно не рассмотреть, когда его лицо замерло в паре сантиметров от ее лица! В какой-то момент Таисе показалось, что она разоблачена, Левченко каким-то образом узнал правду, он намеренно поймал ее, сейчас потащит к остальным…
Но нет, в его взгляде не было ни намека на узнавание. Глаза будто стеклянные, он зверски пьян, он понятия не имеет, кто она… и ему плевать. На это указывала бессмысленная улыбка, появившаяся на его лице.
Ему было достаточно того, что перед ним женщина, это его одурманенное алкоголем сознание кое-как распознало. И, видимо, подсказало ему, что в этом месте женщины без мужчин считаются общественной собственностью.
– А вот и ты! – произнес он. Язык заметно заплетался, но, увы, Таиса уже догадалась, что в таком состоянии Левченко не отключится, он будет активен еще долго. – Я все думал: чё я выперся, чё искал? И вот теперь я понял, что искал тебя. Поздравляю! Ты даже
