Зимнее солнце - Влада Ольховская

– Возможна компенсация имуществом.

– Нет там никакого имущества… Все растащили! Никто же не додумался оставить сторожа! Я один пытался сохранить эту дыру, но что я мог? Только я отойду, и там непонятно что начинается! Брали все, кто угодно, что нашли, то и брали…

– Но ведь это считается кражей, – указал Матвей. – Вы и сами понимаете, что ферма оставалась частной собственностью. Так что полиция будет расследовать это дело и наказывать людей, которые уносили что-то с фермы, как воров. И вот тут у вас появляется преимущество.

– Какое же?

– Вы можете легализовать все, что нашли на ферме и рядом с ней. Поэтому я и пришел к вам, вы действительно первый в очереди. Да и по-человечески, Олег Геннадьевич, мне вас жалко. С вами подло поступили.

– Очень подло!

– Я направился к вам, когда появилась возможность. Я уполномочен зарегистрировать все, что вы обнаружили в лесу, оставить вам расписку, и тогда никакого уголовного преследования не будет. Есть у вас, что регистрировать? Или дождемся суда?

С каждым человеком нужно говорить на его языке, и тогда смысл слов отходит на второй план, на первом остается форма. Собеседник настолько рад услышать то, что ему нужно, что не задумывается обо всем остальном.

Для таких переговоров требовалась эмпатия, поэтому Матвей и не любил прибегать к ним. Эмпатия – это не только умение настроиться на собеседника, идеально считывать его взгляды, улыбки, выражения лица. Это еще и временное устранение внутренних барьеров. Тогда приходится чувствовать то, что обычно заперто внутри, и надеяться, что оно не сумеет взять верх. Вот поэтому Матвей предпочитал иные методы, но с Ладыниным по-другому было нельзя.

Зато усилия профайлера все же оправдались. Старик просиял, ему нравилось, к чему шел этот разговор.

– Подождите здесь! – попросил Ладынин. – У меня все подготовлено! Я как знал!

Он спешно покинул кухню, а Матвей остался на месте, глубоко вдохнул, медленно выдохнул. Хотелось снова закрыться ото всех, и от себя – в первую очередь. Но пока нельзя, рано слишком, ведь его план работал.

Он сразу заподозрил, что Ладынин мог найти и спрятать нечто важное. Из разговора старика с Таисой следовало, что он постоянно шатался по лесу и все, что оказывалось возле фермы, по праву считал своим. А вещи убитых женщин так и не нашли. Теперь Матвею предстояло узнать, связаны ли эти обстоятельства.

Ладынин притащил на кухню коробку внушительных размеров и вывернул содержимое на стол. Коллекция оказалась любопытной – и собиралась она явно не один год. Здесь была парочка мобильных телефонов, небольшой фотоаппарат, детские игрушки, дамский кошелек, чехол для лекарств, перчатки – то, что теряли в лесу приезжие.

Но было и кое-что важное. Женский шарф из нежнейшего шелка, розовый с ярко-красными розами, среди которых легко терялись пятна крови. Блузка, вымазанная чем-то вроде пыльцы, а значит, потерянная еще летом и быстро найденная. Дорогое кружевное белье. Такое бросить и потерять могли разве что безудержные любовники – или женщина, которую заставили раздеться и бежать по лесу…

Разные женщины, если на то пошло. Вещи были разных размеров, стилей и цены. Но при этом Ладынин забирал не полный комплект одежды, а только то, что поменьше… Вопрос в том, почему. Возможно, убийца уносил с собой многое, но порой упускал что-то в темноте. А может, убийца был знаком с Ладыниным и сам дарил ему некоторые «сувениры», чтобы закрепить сотрудничество.

– Зачем вам это? – равнодушно поинтересовался Матвей, подцепив ручкой кружевной лифчик.

– А что делать? По копеечке собирать компенсацию приходится!

– Странные вещи были среди имущества фермы.

– Ничего не знаю! Я нашел их на ферме, значит, это имущество фермы, записывайте!

Ладынин привирал хотя бы отчасти, это было заметно. Далеко не весь хлам он нашел на ферме, но что-то было там. Матвей собирался лично осмотреть заброшенную территорию при первой же возможности, то, что полиция уже провела обыск, его нисколько не интересовало. Да и понятно, почему они ничего не нашли: Ладынин много лет, как санитар леса, подчищал следы за убийцей.

Но это могло подождать, пока же Матвей действительно взялся составлять список предметов. Рассмотреть всю эту мешанину сразу было невозможно, ему и самому проще было изучить все – начиная с разбитых многофункциональных часов, очень похожих на те, что носила Майя Ярчак.

Пока рано было что-то утверждать, но у Матвея появились все основания предполагать: в этом лесу произошло далеко не два убийства, и сложно угадать, сколько еще женских тел скрыто в смерзшейся земле.

* * *

Гарик предпочитал производить впечатление человека, который умеет все. Это несложно: достаточно обеспечивать результат при любом задании, за которое он берется. А уж как он обеспечивает этот результат – его личное дело.

Он не умел взламывать мобильные телефоны, только проблемой это не стало. Он знал, к кому обратиться, и уже через несколько часов ему прислали нужные программы – те, которые могли вскрыть устройство, а заодно и гарантировать, что истинный владелец потерянный гаджет не отыщет.

Смартфон – это всегда сокровищница. Мобильное устройство стало настолько распространенным и привычным, что никто уже не задумывается о том, какую огромную часть своей жизни доверяет ему. А ведь там есть все… работа, финансы, невольный компромат, истории о верности и измене, факты, способные разбить любую красивую ложь. Производители смартфонов уверяют, что системы безопасности серьезно усовершенствовались. Даже если злоумышленник доберется до устройства, доступа к данным он не получит ни за что!

Но это, конечно, успокоительная полуправда. Если бы смартфон Левченко украл какой-нибудь бродяга, он бы и правда ничего не добился. С обычной проституткой та же история… Да что говорить, даже Таисе в одиночку сложно было бы пробиться в систему! Но потом все равно нашелся бы умелец, вскрывающий любые замки.

Как и следовало ожидать, для Левченко смартфон был дороже, чем для других людей. Виртуальная жизнь значила для блогера больше, чем реальная. В сложном устройстве хранилось очень много данных…

Гарика это изобилие лишь раздражало. Когда у тебя в руках так много, попробуй, разберись, что настоящее, а что – постановка для очередного шоу. Ему пришлось потратить несколько часов на изучение файлов, прежде чем появилась хоть какая-то ясность.

Время близилось к вечеру, когда он наконец смог пригласить к себе Таису и Матвея. По-хорошему, следовало бы и поужинать, но тема их нынешнего разговора для кафе совершенно не подходила, и Гарик сделал заказ на дом.

Таиса, похоже, только что проснулась. Она смыла с себя многослойный макияж, заплела волосы в небрежную косу, все еще зевала и