Чего не хочет женщина (Сборник) - Андрей Дышев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Не успеет, – думает Ольга. – За локти будет кусать себя от злобы. Я прищемлю ее сорочий хвост!»
Она стоит на краю тротуара и машет проходящим машинам. Вперемешку с дождем идет мокрый снег. Тяжелый «КамАЗ» наезжает на лужу, и Ольга едва успевает отскочить. Проклятая погода! Из-за нее в городе будут пробки. А дорога каждая секунда.
– Куда вам, девушка? – спрашивает таксист, притормаживая рядом.
– В четырнадцатую больницу!
– Садитесь.
Они едут в колонне, которая движется медленно и лениво, как сытый удав. Ветровое стекло атакуют тяжелые снежинки. Щетки не справляются с их потоком. Водитель, чувствуя, как пассажир нервничает, что-то бормочет, лихо выруливает на встречную полосу и тотчас сворачивает во дворы. Он едет мимо детских площадок, пожухлых клумб и спортивных городков, срезая большой угол, и вскоре подруливает к воротам больницы.
– Приехали, – говорит он, видя, что Ольга не торопится выйти из машины.
– А разве внутрь нельзя?
– Нельзя.
– Но мне надо забрать больного!
– А я что могу поделать? – равнодушно отвечает водитель. – Если не ошибаюсь, то вам надо получить разрешение от главврача на въезд машины.
– Глупость какая! – бормочет Ольга. – Буду я еще бегать по главврачам. Мне срочно надо!
– Я рад помочь! – искренне говорит таксист. – Но меня охрана не пропустит.
– Что значит не пропустит! – заводится Ольга. – А если бы вы привезли умирающего человека, которому срочно нужна помощь? Если вдруг мне станет плохо и я потеряю сознание?
– Если бы да кабы, – разводит руками водитель.
– Я вам хорошо заплачу! – с мольбой произносит Ольга и хватает водителя за руку.
– Девушка!
Но Ольга уже достает из сумочки кроваво-красную губную помаду, разукрашивает себе лицо и перелезает на заднее сиденье.
– Скажите, что я попала в автокатастрофу!
– Девушка, вы же меня на преступление толкаете!
– Да езжайте же!
Водитель вздыхает, но трогается с места. Подкатывает к воротам и начинает пронзительно сигналить.
– Открывай! – кричит он из окна охраннику. – Человек умирает!
Охранник не верит и подходит к машине, заглядывает в салон через стекло. Лицо его перекашивает гримаса.
– Во блин, как ее… – бормочет он и бежит открывать ворота.
– К четвертому корпусу, – не поднимаясь с сиденья, говорит Ольга.
Водитель подъезжает к хирургическому корпусу. Ольга выскакивает из машины, на ходу вытирая лицо салфеткой. В вестибюле полно людей, посетителей только начали впускать к больным. Пахнет цветами и лекарствами. Шелестят пакеты с продуктами. У лифта выстраивается очередь, и Ольга идет по лестнице. По пути сворачивает в какой-то сумрачный коридор, на цыпочках проходит вдоль дверей и заглядывает в кабинет, на котором написано: «Ординаторская». Там никого. Рабочий стол завален бумагами, поверх которых лежат очки. Из книжного шкафа торчат рваные корешки всяких умных книг. На вешалке – несколько белых халатов и шапочек. Ольга торопливо надевает первый попавшийся халат, нахлобучивает на голову шапочку, хватает еще один и заталкивает его в пакет. И бегом на лестницу.
Перед дверями отделения она смотрит на свое отражение в стекле. Похожа на студентку медицинского института. Лицо только немного растерянно, и на краю скулы остался след губной помады. Ольга оттирает его рукавом халата и решительно устремляется в коридор. Дежурная медсестра лишь на мгновение отрывается от чтения, смотрит на Ольгу, пытается вспомнить, кто это такая, но Ольга уже заходит в палату к Сергею.
Он ест шоколад, сидя на подоконнике. Ольгу узнает не сразу, потом спрыгивает, кидается к ней.
– А разве теперь нужен белый халат? – спрашивает он, целуя Ольгу. Она волнуется и так часто дышит, что не может ответить и молча вытряхивает из пакета на койку халат.
– Надевай…
– Зачем, Оля? – улыбаясь, спрашивает он.
– Не спрашивай… Делай, что я говорю…
Он берет халат, распрямляет его, придирчиво осматривает. Сергей не понимает, что надо делать все очень быстро.
– Да быстрее же! – говорит Ольга и начинает ему помогать.
Его лицо становится серьезным.
– Что-нибудь случилось, Оля? – спрашивает он.
– Ты будешь жить и лечиться у меня. Так надо. Так будет лучше нам двоим.
Он не возражает, но все еще воспринимает происходящее как забавную игру.
– Твою комнату мы превратим в больничную палату, – говорит он, застегивая пуговицы на халате. – Ты будешь врачом, Ксюша – медсестрой, а твоя мама – главврачом. По утрам будет обход, я буду жаловаться, что при твоем появлении у меня учащается пульс и возникает непреодолимое желание тебя обнять, а главврач будет хмурить брови…
– Сергей, у нас нет времени!
Она надевает ему шапочку и выводит в коридор. Взяв за руку, быстро направляется к выходу. Дежурная на этот раз вскакивает со своего места.
– Эй, а вы кто? – спрашивает она и, не получив ответа, кричит: – А ну-ка стойте! Стойте, вам говорят!
Ольга уже толкает дверь и пропускает вперед себя Сергея. Медсестра, опрокидывая стул, выбегает из-за стойки.
– Быстрее, миленький! – умоляет Ольга Сергея. Он морщится и тяжело опирается о лестничные перила. Ольга поддерживает его, насколько у нее хватает сил. Ей кажется, что за ними мчится весь персонал больницы во главе с Катей. В холле по-прежнему много посетителей, и на двух молодых людей в белых халатах никто не обращает внимания.
– Ну, ты авантюристка! – восклицает Сергей, когда они уже сошли по ступеням к такси. – Дай хоть отдышаться!
– Дома отдышишься, миленький, – шепчет Ольга, озираясь на двери хирургического корпуса. – Дома. Я закрою дверь на все замки, занавешу окна, уложу тебя в постель и буду за тобой ухаживать… И никому-никому тебя не отдам. Никому-никому…
Таксист заводит машину и, поторапливая, машет Ольге рукой.
* * *– Странно, – говорит Сергей, опуская трубку. – У Димы все время выключен мобильный телефон. А номер домашнего я не помню.
Ольга не знает, как рассказать Сергею о том, что случилось с Димой Новиковым. Рассказать надо обязательно, но, может быть, не сейчас, когда Сергей еще слаб и волнение опасно для него. Может быть, через неделю. Или хотя бы дней через пять. Но Сергей так или иначе будет думать о друге, он попытается разыскать его через своих товарищей и обязательно узнает правду. Надо оградить его от всякой тревожной информации. Пусть он отдыхает, пусть думает только об Ольге, о том, что приближается то счастливое будущее, когда они будут вдвоем и ничто никогда не разлучит их…
Она достает из хозяйственного шкафа кусачки, незаметно проносит их в прихожую, отодвигает тумбочку и находит над плинтусом двужильный телефонный провод. Одно движение – и цепь разомкнута. Теперь Сергей не сможет позвонить, и сюда никто не позвонит. Вот и хорошо. Квартира будет необитаемым островом, где живут только они вдвоем. И весь мир теперь существует как бы сам по себе, отдельно от них, и они не зависят от него и не нуждаются в нем…
– Постарайся уснуть, – говорит Ольга, поправляя одеяло на груди Сергея.
– Ты куда-то уходишь? – спрашивает он.
– Да, мне надо на работу.
– В фитнес-клуб?
Ольга кивает, но это неправда.
– Я буду тебе звонить, – говорит он.
– Там нет телефона, – смеется она, крутит головой, и волосы, словно непроницаемой вуалью, закрывают ее глаза, губы…
Он задерживает ее ладонь в своей.
– Мне кажется, ты что-то от меня скрываешь.
– Спи, – тихо отвечает она, прижимает палец к его губам, а после выходит в прихожую, где у двери стоит большая сумка с мясными консервами, крупами и бутылками с водой.
* * *Сумка настолько тяжела, что Ольге приходится часто останавливаться и отдыхать. Лес, ставший прозрачным, неживым и унылым, уже приготовился к снегу. Стволы почернели от влаги, под ними прижался к земле пестрый ковер из листьев; он сырой, маслянисто-глянцевый, похожий на большую художественную палитру, на которой смешиваются, перетекают друг в друга желтые, красные и коричневые краски. Небо низкое и серое. Растрепанные хвосты тумана медленно сползают в овраги и ямы. Пронзительно-тревожно пахнет снегом.
Ольга уже в который раз оглянулась и, затаив дыхание, прислушалась. Ей все время казалось, что за ней кто-то следит. То пень, то сухую ветку она принимала за человека и вздрагивала. По склону оврага она тащила сумку волоком. Рыхлая земля пружинила под ее ногами, легко сминалась под подошвами ботинок и скатывалась вниз черными комками.
Уже издали Ольга увидела палатку и подумала, что место для нее они выбрали не самое лучшее и надо бы перенести ее чуть в сторону, под прикрытие кустов. Чтобы не напугать Глеба, Ольга негромко позвала его, а потом пропела:
– Ваша мама пришла, молока принесла…
Глеба нигде не было видно. Ольге стало тревожно, и, не доходя до палатки нескольких шагов, она опустила сумку на землю и огляделась по сторонам.
