Поднебесные убийцы - Сергей Зверев

– Вообще-то я в принципе к «гастерам» отношусь терпимо… – заговорил второй сержант, изобразив неопределенную мину. – Те, что едут сюда работать, пашут и нигде не рисуются. Но есть и уроды, которых, мне так думается, сюда специально подсылают. Ну, чтобы наше население терроризировать, озлоблять, чтобы побольше было мордобоя и резни. И таких, я вижу, становится все больше – вот в чем дело.

– Да, видимо, это так… – кивнул первый. – Где-то там их готовят, натаскивают и отправляют в Россию. Ну а как на Кавказе? Там откуда берутся боевики? Вот то же самое и в Средней Азии. Эти гады и едут-то сюда только ради того, чтобы насильничать, заниматься грабежами, резней, вымогательством… Им тут раздолье – для наших они все на одно лицо.

– Точно! – вздохнул второй. – Насильника ловим, проводим опознание – больше половины не могут его опознать. А если какая и опознает – адвокаты начинают отмазывать непонятно на чьи деньги. Да и сроки-то у нас им какие дают? За малолетку лет пять-шесть, а то и меньше. Видимо, откуда-то сверху спускают такие «ЦУ». За нож в кармане «гастера» – только штраф. Своего могли бы реально посадить. Ну и что это за порядки? А крайние – одни мы…

– Пока у нас нет визового режима, так было и так будет. Если не хуже, – убежденно резюмировал первый. – Ладно, сейчас еще раз сходим, сделаем внушение. Не поймут – выкинем на первом же полустанке.

– А вы в этом поезде китайцев не замечали? – спросил Андрей, выслушав жалобы сержантов.

– В седьмом или шестом были какие-то трое, похожие на китайцев. Ну уж точно – не узбеки, не киргизы, – наморщив лоб, припомнил первый.

Поблагодарив полицейских за информацию, Лавров отправился обратно. Проходя через четвертый вагон, он краем глаза заглянул в купе с гастарбайтерами. Теперь там царила тишина – все лежали на полках, и лишь бутылки, валяющиеся под столом, свидетельствовали о недавней попойке.

Когда Андрей появился в своем вагоне, стоявший в коридоре напротив купе жилистый подвижный Бегунец приглушенно доложил, что за время его дежурства никаких происшествий не случалось.

– Отлично! – одобрил Андрей, посмотрев на часы, – часовая стрелка приближалась к шести вечера. – Пока будь здесь, а я схожу в седьмой и шестой вагоны. Вроде, говорят, там могли быть китайцы…

Пройдя через «гармошку» коридора, соединяющего тамбуры соседних вагонов, где стоял неумолчный грохот колес, он оказался в седьмом, тоже купейном, вагоне. Разыскав проводницу – крупную пожилую даму, он вкратце пояснил причины своего визита и попросил рассказать о пассажирах. Та лишь недоуменно развела руками – людей дальневосточного этнотипа в ее вагоне не было.

Проводник шестого вагона, худощавый дядька с тоненькими усами, охотно подтвердил, что в пятом купе действительно от Москвы ехали трое каких-то парней с желтыми лицами и узкими глазами. Возможно даже, это были и китайцы, хотя проводник в этом уверен не был.

– Идемте, надо бы с ними познакомиться, – безмятежно улыбнувшись, предложил Лавров.

Подойдя к купе, проводник постучал и попробовал открыть дверь. Но она даже не шелохнулась. Судя по всему, ехавшие там заперлись изнутри. Еще раз для проформы побарабанив кулаком, проводник достал из кармана специальный ключ. Наблюдая за ним, Андрей вдруг понял: внутри никого нет. И он оказался прав.

Менее чем через минуту, когда дверь отъехала вбок, стало видно, что в купе и в самом деле пусто. Оконная рама отсутствовала, и через зияющий проем были видны мелькающие в ранних сумерках деревья, растущие вдоль насыпи. Судя по всему, оконную раму демонтировали и выбросили. На столике у окна и на полу – что было заметно даже с порога – ярко алели пятна свежей крови. Остановив проводника, который собирался зайти внутрь, Лавров попросил дверь запереть и не открывать ее до прибытия оперативной группы.

Вернувшись в свой вагон, Андрей увидел Ларису, которая шла к нему навстречу по коридору. Улыбнувшись как старому знакомому, девушка певуче поинтересовалась:

– Ну и как, нашли тех, кого искали?

– К сожалению, нет… – Андрей развел руками. – Куда-то скрылись, не оставив нам прощальной записки, – попытался пошутить он.

– И что же вы теперь? – девушка изучающе посмотрела на Лаврова. – Будете их искать?

– Разумеется! Будем искать долго и упорно – хоть до утра, пока не выясним, есть они здесь или нет.

– Понима-а-ю… – проговорила Лариса и зашагала дальше.

Андрей тоже сделал несколько шагов и, не выдержав, оглянулся. Но именно в этот же самый миг оглянулась и Лариса. Их взгляды встретились. На самую-самую крохотную долю секунды. Однако и за этот невероятно короткий отрезок времени между ними состоялся скоротечный безмолвный диалог. В ее взгляде невозможно было не прочесть: «Эй, очнись! Неужели ты ничего не замечаешь? Или не хочешь замечать? Ведь как было бы здорово, если бы этот вечер, а может быть и более того, мы провели с тобой вместе…» Но наверняка и она в его взгляде прочла нечто определенное. Правда, несколько иное: «Все отлично вижу и прекрасно понимаю… И может быть, я был бы не против посвятить этот вечер тебе. Но служба есть служба. А еще есть та, которая сейчас отсюда очень далеко, но она все равно незримо присутствует здесь. И с этим ничего не поделаешь…»

С безмятежно-невозмутимым видом они зашагали дальше, каждый в свою сторону. И едва ли кто мог бы догадаться, что каждый из них уносил в душе частичку горечи, порожденной неразрешимыми противоречиями велений души и тела двоих людей, испытавших друг к другу мимолётную симпатию, осознанием невозможности найти выход из этого безнадежного тупика.

Минут через десять поезд остановился у какого-то провинциального, но довольно крупного вокзала старинной постройки. В восьмой вагон с перрона тут же поднялась опергруппа из четырех человек. Старший группы, который представился как капитан Скибкин, выслушав Лаврова, послал одного из своих подчиненных на крышу вагона, чтобы тот осмотрел место, где находились киллеры. Прочие занялись осмотром купе в шестом вагоне.

Поскольку следственные действия несколько затянулись, начальник поезда со скрежетом зубовным был вынужден согласиться на дополнительную двадцатиминутную задержку. «Прочес» состава силами как дежурных сержантов, так и приданных им в подкрепление полицейских, которые дежурили на вокзале, в плане поимки киллеров из Триад ничего не дал. Китайцы исчезли. Скорее всего, они ухитрились на ходу десантироваться из вагона через окно.

Прикинув, где именно это могло произойти, капитан Скибкин созвонился со своим начальством и попросил, чтобы вдоль железнодорожной линии была направлена поисковая патрульная группа. Впрочем, дотошная проверка всего контингента пассажиров оказалась не напрасной. В ходе осмотра вагонов был обнаружен и задержан находившийся в розыске опасный рецидивист. «Залетел»-таки и тот самый, излишне бойкий гастарбайтер. Как видно, едкое замечание Лаврова задело сержантов за живое, и поэтому, скрупулезно проверив его сумку с вещами, на глазах всего вагона они нашли пригоршню «чеков» с героином.

Как показал осмотр пятого купе, его пассажиры несколько раз через выставленное окно по веревке взбирались на крышу своего вагона. Затем ползком по крышам пробирались к восьмому. Закрепив на оконном стекле купе, где находились Лавров и академик Дёмин, специального крохотного «жучка», они прослушивали их разговоры.

– …Видимо, как только из вашего с ним разговора выяснялось, что Петр Михайлович намеревается выйти из купе, они тут же начинали ожидать его появления в санузле, – дымя сигаретой, повествовал Скибкин. – Вообще-то, если разобраться, для убийства это место идеальное. А что? Грохот в тамбуре стоит постоянный – кто услышит выстрел? Спохватятся человека не сразу – мало ли, почему он в туалете засиделся? А за это время можно сто раз скрыться. Кстати, на крыше вагона – кровищи… Иван, мой помощник, когда там осматривал, говорит, как будто кабана зарезали. Видимо, киллеру вы перебили пулей плечевую артерию. Не думаю, что он выживет. Хотя… Если вовремя наложили жгут – может, и вытянет.

– Но ему в любом случае нужно будет делать переливание крови, – задумчиво заметил Андрей. – А это сделать реально только в стационаре. Так что на этот момент он уже или сам умер от кровопотери, или добили свои же «кореша».

– Ну-у-у?.. – Капитан недоверчиво воззрился на собеседника, всем своим видом выражая сомнение.

– Ну, нашли же на днях в Москве-реке их соглядатая, который «засветился» перед налетом на квартиру академика… – Лавров поморщился. – Это у нас испокон веков была такая общественная мораль, что жизнь человека бесценна и уникальна. Даже сейчас это есть, когда большинство в той или иной мере и очерствело, и осатанело. А у них, в условиях сверхскученности, психология совсем иная. Жизнь человека там ничего не стоит, и ее сохранение – личная проблема каждого.