Незримое, или Война в иномирье. Монасюк А. В.: Из хроник жизни – удивительной и многообразной. Книга вторая - Виталий Полищук

Но устояла…

Впрочем, об этом будет говориться ниже.

В Японии, в мало уступающей по размерам и размаху деятельности корпорации Сото Интернейшнл, вдруг по странной случайности в одно время с Бейтс Индастриз также начались перебои в деятельности. Сначала затонул новенький танкер, затем исчезли два ведущих специалиста-финансиста…

Не оставляет своих планов и Тахиро Сото. И хотя главы якудза отказались выступить против Сейдзе Сото-сана – уважаемого в финансово-промышленном мире Японии человека, наполненная Тьмой душа в недавнем прошлом любимого племянника жаждет смерти дяди…

В Джорджии, Саймон Бейтс начал учебный год все-таки в родном городке. Хотя он так до конца ничего и не решил – послушаться дядю и уехать в Швейцарию, круто изменив жизнь, или все-таки остаться жить размеренной фермерской жизнью, столь и милой душе, и привычной…

Однажды, в один из дней, когда в далекой России устанавилось так называемая «бабье лето», когда над Джорджией, как и в Сибири, светило ласковое солнышко, небо было глубоко-синим, а в воздухе летали паутинки, Саймон пришел рано утром на берег реки. Без удочек, просто пришел – и сел на место, где сидел месяц назад его новый знакомый Анатоль Монасюк.

Он слушал рассвет, смотрел на оживающую природу и думал, что наверное, стоит посоветоваться с дядей Анатолем, человеком хотя и чужим их семье, но ведь не чуждым. Вдобавок, он экстрасенс. Так что…

Тем более, что и он всего несколько месяцев назад круто поменял свою жизнь – из бедняка, жителя далекой полунищей страны он превратился в богатого и очень нужного всем человека. Не жалеет ли он об этом?

Может быть, он развеет сомнения и даст совет?

Решено, сказал себе Саймон. При встрече он поговорит с Анатолем Монасюком.

Может показаться, что ушел куда-то в тень Павел Абрамович Осиновский. Но это не так. Он также как раз в это время развил бурную деятельность.

Президент России собирается в город Сочи провести традиционный осенний двухнедельный отпуск на Черном море.

К нему приедет наверняка и пример-министр. Если он не ошибся в своих расчетах, если сделал верную ставку на нужного человека и не ошибается в его возможностях, то это прекрасный случай добиться своего – свергнуть двух высших руководителей (точнее, они сами оставят свои посты), и, «пробив» взамен ушедших своих людей, вернуться, наконец, в Россию, причем – въехать в Москву на белом коне.

И Паша начинает активную деятельность – он собирает сторонников, он проводит встречи, он всерьез комплектует будущее правительство России.

На случай внезапной болезни или даже смерти руководителей России нужно быть готовым…

Осиновский, конечно, не понимал – то, что он пытался сделать, являлось вмешательством в противостояние таких сил, о которых он и помыслить не мог – ведь категории, которыми он всегда оперировал, были деньги и власть – и все!

Но самое главное, что даже если бы кто-то и объяснил ему, к чему могут привести эти его дела-делишки, он все равно не отказался бы от своих планов.

Таков уж он есть, Павел Абрамович, неуемный авантюрист и прожектер…

Здесь уместно отметить, что именно осенью 2007 года окончательно оформилось противостояние надмировых сил.

Граница в районе Гималаев была, конечно, зыбкой, но она существовала, и Туси Кхрна, который был уверен, что научился управлять камнем (он считал, что в глубине стены пещеры скрывается Камень Силы, который делится с ним своим могуществом), тем не менее, границу эту преодолеть не мог. Правда, нити порчи, созданные Кхрна еще до появления границы, пока несли вред, но это было слабое, по мнению колдуна, Зло.

Кхрна чувствовал, что у него появился противник. Ведь Зло, достигая жертв, не действовало на них – это жрец вуду чувствовал. Значит, кто-то уничтожает насылаемое им проклятье.

Если говорить просто – Кхрна ощущал присутствие Монасюка, но не знал конкретно, кто он.

В свою очередь, Монасюк знал, что враг есть, ведь кто-то насылает зло, которое он видит и ощущает в форме черных нитей, но самого Кхрна Анатолий Васильевич не знал. Не знал и об острове с Камнем Черной силы.

Да, он овладел Проматерией, он путешествует в мире Прапространства, он, наконец, может расширить бесконечно свое сознание или сузить его до уровня элементарной частицы, но и что из этого?

Он не понимает своей задачи, а Анатоль не появлялся.

Нити можно уничтожать вечно, но нельзя решить проблему, не зная ее истоков, причин.

А троица кем-то проклятых – молчит… И он не может просто взять, и влезть в их память – потому что может насторожить и обеспокоить их…

В этой обстановке, когда образовался некий перерыв, Анатолий решает заняться лечением Анни-Лизы. И вот здесь, как иногда выражаются, в полный рост, перед ним встала проблема – как практически сделать это?

Процесс лечения должен быть скрытым – он не мог никого посвящать в свои способности, а тем более – демонстрировать их.

Но лечение будет протекать тяжело – Анатолий это знал по собственному опыту. Кроме того, Джолианна никогда не позволит просто забрать на время дочь – она захочет присутствовать постоянно рядом, и будет, как мать, права.

Значит, придется почти все рассказать ей. Потому что Анатолий Васильевич решил – лечение должно быть осуществлено у него дома, только своему персоналу он доверял – его люди уже успели доказать и свою преданность, и верность долгу службы.

Конечно, КОЕ О ЧЕМ они не могли не догадываться. Но – молчали. Зачем же привлекать новых людей?

Ах, как не хватало ему встречи с Анатолем! Монасюк даже съездил в Изумрудную долину, постоял у пятой камеры – но она была темной и пустой до его появления, оставалась такой же и сейчас…

Понимал ли Анатолий, что не следовало делать того, что он задумал, не посоветовавшись предварительно с Анатолем? Понимал.

Но Анатоля не было, а он тогда, возле дома Джоли, дал слово. И теперь был обязан его выполнить – ведь верность данному слову всегда была его важнейшим жизненным принципом.

Все эти мысли прокручивались у него голове, пока он ехал из Изумрудной долины. Солнце клонилось к закату, близился вечер, и Джолианна уже должна была быть дома.

– Коля, вези-ка меня к дому Джоли, – сказал он.

Они сидели на диване. Джоли положила голову ему на плечо, а он обнял ее одной рукой и прижал к себе. Он ощущал ее запах, тепло ее тела, волос, и ему было так хорошо и уютно… И так не хотелось нарушать эту идиллию единения…

Но было нужно.

– Милая, – сказал он. – Я хочу попробовать вылечить Анни.