Большая гонка. Драма на миллион. Легендарная история о том, как еврейский гонщик, американская наследница и французское авто посрамили гитлеровских асов - Нил Баскомб

Люси же отдавала себе отчет и в том, что ее команде нужно всячески готовиться к тому, чтобы показать результат еще и с запасом. Ведь «Приз в миллион франков» будет присужден не той команде, которая пройдет шестнадцать кругов со средней скоростью выше 146,5 км/ч первой, а той, которая покажет наивысшую среднюю скорость сверх этого норматива не позднее 31 августа.[535]

Bugatti объявили, что предпримут первую официальную попытку в четверг 12 августа. Из-за технических проблем, однако, Жан Бугатти смог доставить на Монлери свою новую одноместную модификацию Bugatti Type 59 с двигателем 4,5 л лишь в субботу 14 августа.[536]

В ближайшие сорок восемь часов он планировал предпринять атаку на «Миллион». Для этого в Париж уже был вызван его лучший гонщик, доблестный чемпион Жан-Пьер Вимилль, превозносимый газетами за «беспримерную дерзость и мастерство» и всегда готовый подтвердить эту репутацию.[537]

На средиземноморском побережье Франции Жан-Пьер, как следует отдохнув на принадлежавшей его семье вилле, как раз собирался в путь на север на пару с товарищем по команде – графом Жоржем Рафаэлем Бетено де Монбресье (по прозвищу «Раф»), оправлявшегося от последствий аварии в Ле-Мане. Еще по чашечке кофе с сигаретой, – и друзья выехали в Париж.

Тем временем одетый в синий рабочий комбинезон тридцатидвухлетний шофер Чиафредо Бельтрандо ехал на велосипеде на работу – к стоянке для винных автоцистерн в Эксан-Провансе. Там ему предстояло сесть за руль одной из этих гигантских машин – медленных и неповоротливых, как морские черепахи.

Утро над Провансом стояло лучисто-солнечное, и переливавшиеся всеми оттенками желтого и зеленого перекаты окрестных холмов будто просились на холст художника-импрессиониста. Жан-Пьер вел свою Bugatti класса гран-туризм по ведущему с юга в Париж седьмому национальному шоссе ровно, уверенно и в свое удовольствие. Справа от него расслаблялся в полудреме Раф.

В двадцати пяти километрах от дома Бельтрандо приостановил своего дизельного монстра перед выездом с боковой дороги на шоссе. Торопиться было некуда, на паевую винодельню, где ему предстояло заполнить цистерну, он успевал даже раньше графика, – очередной рейс очередной рабочей недели. Ничего особенного. Посмотрел налево, направо – все чисто; включил первую передачу – и выполз на шоссе. Был там, правда, один нюанс: выезд на главную дорогу находился в ложбине между двумя холмами, и видимость в обе стороны была весьма ограниченной. Ну да что тут поделаешь, тем более что в субботу, в середине августа, да по такой жаре, движения на дорогах не осталось, по сути, никакого.

И ровно в тот момент, когда Бельтрандо, выползая на своем танкере с боковой дороги, перегородил все шоссе, из-за холма на скорости за 100 км/ч вылетел Жан-Пьер. Неизбежность столкновения Вимилль осознал мгновенно. Ни слева, ни справа от перекрывшей шоссе громадины зазора не было. Единственным шансом выжить для них с Рафом было ударить по тормозам и врезаться в цистерну так, чтобы их капот не проскочил в просвет между колесами под цистерной, которая снесет им головы, а именно самым передком в область кабины тяжеловоза, чтобы сминаемое железо немного смягчило лобовой удар.

Ударив по тормозам, Жан-Пьер еще успел крикнуть Рафу: «Группируйся!» – а дальше – пронзительный свист резины по асфальту, взметнувшийся рыбьим хвостом зад их Bugatti – и сокрушительный, с душераздирающим скрежетом таран.

Обоих гонщиков впечатало грудью в приборную панель и лбами в лобовое стекло, но из машины чудом не вышвырнуло. Сила удара была такова, что автоцистерну отбросило в кювет на несколько метров.

Бельтрандо отделался испугом – и не сказать, чтобы легким, – но серьезных физических травм не получил. Гонщикам Bugatti повезло куда меньше. В сознание оба пришли уже после того, как на месте аварии собралась целая толпа народа. Из вдребезги разбитой Bugatti Жан-Пьера и Рафа как раз подоспевшие на помощь местные жители и извлекали. Лица у обоих были залиты кровью, без переломов ребер, судя по виду, также не обошлось. В ближайшем городке, куда их спешно доставили, местный врач наложил швы, чтобы остановить кровотечение, прежде всего из глубоких резаных ран на лицах гонщиков. Насчет возможных закрытых переломов и травм внутренних органов он ничего определенного говорить не стал, но тяжелое сотрясение мозга у обоих диагностировал без всяких сомнений, после чего карета скорой помощи доставила Вимилля и Рафа в хирургическое отделение главной больницы Марселя.

Известие об этой чудовищной еще и по своей нелепости аварии долетело до Монлери в тот же день к обеду. Шок в лагерях как Bugatti, так и Delahaye оно поначалу вызвало нешуточный. Последовавшие звонки в марсельскую больницу, однако, всех немного успокоили: врачи обещали, что оба поправятся и полностью восстановятся, но для этого им придется для начала полежать у них под наблюдением самое меньшее неделю.

Мысли Жана Бугатти мгновенно переключились обратно к гонке за «Миллион». Главная его звезда выбыла из строя минимум на наделю. Капитан команды Робер Бенуа, конечно, мог бы попытаться его заменить и попытать счастья на Монлери. Но возраст… Сорокадвухлетний ветеран с орлиным профилем в свое время выигрывал и по четыре Гран-при за сезон, вот только было это еще тогда, когда Жан-Пьер еще и средней школы не окончил, а время, увы, притупляет и реакцию, и жажду победы.[538]

Еще полмесяца – и срок истечет. «Bugatti не может не полететь!» – безапелляционно заверял Жан ложу прессы.[539] А под этими его словами, вынесенными в заголовки, газеты всей Франции публиковали фото двух перебинтованных, как мумии, лучших гонщиков его команды. Впрочем, заголовок одной статьи выглядел реалистичнее прочих и гласил: «Прискорбные травмы».[540] Сам Жан-Пьер, однако, заявлял репортерам, что прогнозы врачей ему не указ, – и он успеет восстановиться и побороться за «Миллион».

18 августа Рене был как никогда близок к тому, чтобы показать в ходе тренировки желаемый результат, а его Delahaye 145 вела себя на трассе практически идеально и выглядела вполне готовой к первой зачетной попытке, как вдруг у нее не выдержала нагрузок ранее безотказно работавшая коробка переключения передач. Так что, и их команда выбыла из гонок за главный приз на несколько дней.

Но и Жан Бугатти напрасно надеялся, что его травмированный гонщик восстановится раньше, чем починятся конкуренты. Врачи в Марселе все тянули с выпиской Вимилля, настаивая на том, что со столь жестокими головными болями тому никак нельзя обратно за руль. Самое раннее, как понял Бугатти, его гонщик сможет выйти на трассу за считанные дни до истечения последнего срока.