Теневые владыки. Кто управляет миром - Миша Гленни

Тихие клиенты кафе «Новый Амстердам» оказали Таку радушную помощь и поддержку после столь трудного дня. «Там все было как в любом баре для яппи в крупном городе, – вспоминает Стив. – Потом в кафе быстро вошли четверо, все в стандартных длинных плащах и с телефонной гарнитурой на ушах. Я сразу понял, что они из Секретной службы. Для расслабившихся посетителей кафе эти люди уже сами по себе были словно злой рок. Но когда они вошли и встали в линию, случилось кое-что похуже. Я узнал вошедшего вслед за ними – Джон П. Уолтерс, босс по борьбе с наркотиками из администрации президента». Уолтерс направился к Таку, словно знал его. «Это был какой-то сюрреализм. Он явно знал, кто я, и едва я начал говорить, что это позор, он вскинул руку и указал на меня: «Арестуйте этого человека!» Уолтерс пристально смотрел на самокрутку Така и его запасы марихуаны. «Из всех косяков в этом мире попался именно мой… Но он смотрел на меня сверху вниз и кричал на меня, и я затянулся травой и выпустил дым ему в лицо».

На долю секунды атмосфера в кафе накалилась до предела: в пелене дыма, наливаясь гневом из-за непрошеных гостей, стали вставать другие посетители кафе. Вышибалы сцепились с людьми из Секретной службы, а шеф полиции Ванкувера объяснял Уолтерсу, что он не может арестовать Така, поскольку тот не делал ничего противозаконного.

Так попытался разрядить обстановку. Он объявил посетителям кафе, что перед ними – сам знаменитый П. Уолтерс, и посоветовал всем сесть и беседовать себе дальше. Однако это не помешало главе антинаркотического ведомства и дальше унижать принимающую сторону, посетителей кафе и лично Стива Така. Наконец полиция уговорила его уйти.

Так почувствовал себя отомщенным, однако через два года дух Уолтерса возвратился – в облике канадской полиции, которая силой выставила его из больницы в Ванкувере вместе с прикрепленными к нему катетером и капельницей и в капюшоне и наручниках запихнула его в машину, чтобы через пару часов передать его федеральным агентам США. Его привезли в тюрьму, где и оставили мучиться от невыносимой боли из-за вставленного катетера.

Встреча с Таком была не единственным сюрреалистическим моментом визита шефа Уолтерса. Избиратели Ванкувера, или Ванстердама, как его также называют, только что самым неожиданным образом избрали в муниципалитет «зеленых», леваков, вегетарианцев и любителей травки. Во главе этой волны пришельцев в шерстяных свитерах гордо стоял Ларри Кемпбелл, городской коронер, особенно известный как консультант популярнейшего полицейского шоу «Следствие Да Винчи», сценарии которого нередко разыгрываются в таком наркоманском районе Ванкувера, как Центральный Истсайд.

Впрочем, Кемпбелл не только работал судебно-медицинским экспертом, но и долгие годы служил старшим офицером Отряда по борьбе с наркотиками Канадской королевской конной полиции. Как и незначительное меньшинство бывших офицеров конной полиции и агентов американского антинаркотического ведомства, он стал задаваться вопросом, стоит ли ему и дальше что есть сил гоняться за наркоманами. В своем офисе в парламенте Оттавы он сказал мне: «Моя точка зрения начала меняться, только когда я стал коронером, потому что на этой должности надо беспокоиться не столько о наказании нарушителей закона, сколько о том, чтобы эти придурки остались живы. Ванкувер всегда был местом, где употребляли много наркотиков, но в 90-е годы наркомания расцвела невероятно. Афганистан и Золотой Треугольник работали на полную катушку. В 1976 году, когда я работал в Отделе по борьбе с наркотиками и мы конфисковывали фунт или килограмм, это очень явно сказывалось на улицах. Тогда наркотики еще даже не разбавляли. Чтобы найти наркомана, приходилось устраивать на него охоту. А к 96-му году они были повсюду – у задних дверей, на парковках, в парках, на улицах. Однажды мы тут, в Ванкувере, проснулись и сказали себе: «Господи Иисусе! По сравнению с этим местом Шприц-Парк [30] кажется детской площадкой!» Надо было что-то делать!»

После своей встречи с Таком Джон Уолтерс поехал осмотреть место еще более вопиющего беззакония – ванкуверскую клинику «Инсайт», где под надзором врачей и с разрешения властей содержатся наркоманы, получающие героин. Ведь если марихуана для большинства ее курильщиков из Британской Колумбии являлась излюбленным рекреационным наркотиком, то героин (строго запрещенный законом) уже прочно удерживал под своей властью целые районы в центре Ванкувера и в других городах Британской Колумбии. И это была не просто серьезная проблема закона и порядка – это была в первую очередь проблема здравоохранения. И Ларри Кемпбелл, и новая администрация были полны решимости найти для нее эффективное решение.

Вместе с соратниками он посетил Европу, где познакомился с системой под названием «снижение вреда», особенно хорошо разработанной в Голландии и Швейцарии, – ее стали вводить вместо традиционной заместительной терапии, поскольку ее задачи – помощь и реабилитация, а не наказание наркоманов. Ванкувер создал свою разновидность этой системы, назвав ее «Четыре столпа» (Four Pillars). По сути своей эта система расценивает наркомана скорее как жертву, чем как преступника, и стремится оказать ему медицинскую и социальную помощь, сводя к минимуму тот риск, которому наркоман может подвергнуть себя или общество. Важным элементом этой программы является обмен игл, при котором государство снабжает наркоманов чистыми иглами, чтобы снизить распространение ВИЧ, гепатита С и других инфекционных заболеваний. Аналогичные программы оказались исключительно успешными в Европе, особенно в таких городах с высоким уровнем наркомании, как Цюрих, Амстердам и Эдинбург.

Однако мэр Кемпбелл пошел еще дальше. В 2003 году он обратился к федеральному правительству за разрешением открыть в Британской Колумбии инъекционный центр в Центральном Истсайде для оказания наркоманам профессиональной помощи по введению героина и получил такое разрешение. А канадское федеральное правительство, словно бы этих мер было недостаточно, тогда же объявило о намерении отменить ответственность за хранение марихуаны.

Для Уолтерса и Управления по национальной политике борьбы с наркотиками в Вашингтоне это означало, что в нескольких милях от американской границы кто-то принялся возводить Содом. Настало время выступить с предупреждением, и к канадскому правительству был направлен Дэвид Мюррей, чтобы втолковать ему: Соединенные Штаты «будут вынуждены ответить» на легализацию наркотика. Мюррей намекнул, что режим пересечения границы, который по прибыльности не имеет себе равных в мире, может быть отменен. Мюррей предупредил, что этот шаг повлечет за собой «прекращение партнерского сотрудничества, которое мы осуществляли с канадцами в отношении наших границ, в отношении единства полушария, в отношении торговли, в отношении последствий и результатов этой торговли – о прекращении такого сотрудничества можно было бы искренне пожалеть».

Ларри Кемпбелл же сказал, что получил от вышестоящих властей еще более недвусмысленное послание. «Уолтерс заявил нам, что может перекрыть границу. А я, не церемонясь, сделал пару комментариев насчет того, что ему будет стыдно смотреть на погрузившийся во тьму Лос-Анджелес», – говорит он и коварно ухмыляется, намекая на то, что Калифорния частично зависит от поставок электричества и природного газа из Британской Колумбии.

Дебаты между Вашингтоном и Оттавой и будущее политики борьбы с наркотиками имеют огромное значение для глобальной теневой экономики, для транснациональной организованной преступности, для международного правопорядка и для внутренней политики множества стран во всем мире. Они повлияют на экономику, на государственное управление, на международные отношения, а также на социальную сферу и здравоохранение. Однако важнейшую роль в понимании того, что такое организованная преступность, играет экономика, особенно если США правы, и 70% финансовых ресурсов, которыми распоряжается организованная преступность, действительно дает наркоторговля. [31]

Окончание «холодной войны» и подъем глобализации, которая не смогла устранить многие из аспектов неравномерного распространения богатств между Северным и Южным полушариями, сделали возможным беспрецедентное процветание транснациональной организованной преступности. Два этих процесса породили множество разнообразных стимулов для торговли двумя особенно прибыльными товарами – оружием и наркотиками. Падение коммунизма и прекращение конфликтов, которые сверхдержавы вели чужими руками в различных горячих точках Африки, Юго-Восточной Азии и Латинской Америки, породили крайнюю нестабильность, которую и принялся использовать криминал. Более того, республики бывшего СССР и обширные регионы третьего мира представляли собой новые, богатые перспективами рынки для поставщиков незаконных товаров и услуг. На Балканах, на Кавказе, в Средней Азии, на Ближнем Востоке и в Африке оружие пользовалось огромным спросом.