Дистанция - Луна Мейсон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Пожалуйста, Джейми, прекрати! — с трудом выдавливаю я, жалобно кашляя. Каждое слово раскалывается у меня в груди. Я должна попробовать что угодно, чтобы вытащить нас отсюда.
— Заткнись нахуй! — кричит он, снова поднимая ботинок, на этот раз прямо перед моим лицом. Он выбрасывает ногу вперед, удар приходится прямо мне в щеку.
Боль теперь берет верх, поглощая все мое тело до тех пор, пока я больше не могу ее терпеть. Я чувствую, как жизнь утекает из меня на холодный пол.
Мои единственные мысли в этот момент, Келлер.
Он дарит тепло и любовь, в которых я нуждаюсь, чтобы ускользнуть. Я чувствую легкую улыбку на своих губах, когда засыпаю.
Я просто надеюсь, что он знает, как сильно я его любила.
Я представляю, как меня заключают в его объятия, пока я, наконец, ничего не чувствую.
ГЛАВА 27
Келлер
Мрачное выражение, запечатлевшееся на лице Луки, быстро сменяется чистой яростью, и он разбивает свой телефон о стальные стенки самолета. Осколки стекла отскакивают от стен.
— Блять! — он отчаянно кричит, запустив руки в волосы.
Он не может смотреть мне в глаза. У меня в животе поселяется ужас. Лука уравновешен и способен контролировать свои эмоции. Эта вспышка гнева означает, что что-то пошло наперекосяк.
— Скажи мне, брат.
Наконец, его глаза встречаются с моими, но слова не складываются. Он просто смотрит на меня, на его лице читается боль.
— Ради всего святого, Лука, что бы это ни было, мы справимся с этим вместе. А теперь открой рот и используй свои гребаные слова, пока я не потерял все терпение, которое у меня еще осталось.
— Она у них, Келлер. Мне чертовски жаль.
На секунду мне кажется, что я плохо слышу. Затем кажется, что из комнаты выкачали весь воздух.
Эти четыре слова режут меня, как нож к горлу.
Они не могут. Они, блядь, не могут заполучить ее. Этого не может быть. У меня голова идет кругом.
Кислая желчь поднимается к моему горлу. Осознавая, что мы находимся впереди остальной толпы, я чувствую на себе их взгляды. Наблюдают, ожидая, что я взорвусь. Каждая частичка моего существа хочет устроить ад, сжечь дотла весь Нью-Йорк.
В этот момент все, что я когда-либо любил, ускользает ко всему, что я когда-либо терял. Моя жизнь совершенно бесполезна без нее.
— Что случилось с твоей сделкой? — выплевываю я, пытаясь сдержать дрожь в голосе.
— Я, блядь, не знаю, ясно? блядь! Мы вернем ее, брат. Если это будет последнее, что я когда-либо сделаю, я верну тебе свет, — отвечает он, проводя руками по волосам.
Отстегивая ремень, я вскакиваю со своего места. — Скажи пилоту, чтобы открыл гребаные двери, сейчас же, — бушую я, адреналин бурлит в моем теле, когда я направляюсь к выходу. Грейсон бросается к двери самолета, преграждая мне путь и хватая меня за свитер обоими кулаками.
Он храбрый.
— Келлер, сядь, блядь, на место. У Луки есть люди. Они вернут ее. Ты должен остаться в этом гребаном самолете. Все, ради чего ты работал, сводится к этому бою. Не теряй голову. Если ты откажешься от этого боя, все. Ты в ловушке. Ты хочешь стать лучшим человеком, мужчиной, достойным Сиенны. Что ж, это та самая возможность.
— Не прикасайся ко мне, черт возьми. — схватив его запястья, я отталкиваю их от себя. Он не сдвигается с моего пути.
— Убери Грейсона. К черту бой. Моя жизнь ничего не стоит без нее. Так что я предлагаю тебе либо, блядь, пойти со мной и помочь мне расчленить каждого из этих ублюдков, держащих ее, либо заткнуться нахуй и сесть. Выбор за тобой.
Я понимаю. Он никогда не был влюблен. Он никогда не заботился о ком-то настолько, чтобы отдать за них свою жизнь. Я чувствую, как чья-то рука хватает меня за плечо, когда я разворачиваюсь и сталкиваюсь лицом к лицу с Лукой. Он медленно кивает мне и проходит мимо меня, берется за рычаг выходной двери и тянет на себя. — Немедленно сделайте несколько гребаных шагов сюда, тупые ублюдки. — он кричит мужчинам внизу, от него исходит чистый гнев. Я предполагаю, что это передает смысл сообщения, поскольку следующее, что происходит, — металлические ступеньки подсоединяются к защелке выхода, и мы возвращаемся на асфальт, где проливной дождь хлещет меня по лицу. Сквозь пелену ливня подъезжает черный "Мерседес", и водитель открывает нам двери, чтобы мы запрыгнули внутрь.
Сообщение приходит на мой телефон, когда мы направляемся в мой пентхаус. Люди Луки либо ищут ее по всему городу, либо едут на встречу со мной. Каждый человек под началом Луки на охоте. Лука смотрит на мой телефон, когда я нажимаю на новое уведомление с неизвестного номера.
Изображение заполняет экран.
Сиенна.
На ней были только черный лифчик и трусики, ее руки обвились вокруг стула, вероятно, связанные, а лодыжки связаны вместе. Слезы застилают ее налитые кровью глаза, темно-красная кровь стекает со лба на левую бровь. Я чувствую, как она умоляет меня через ее глаза. Порезы на ее животе вызывают у меня желание опорожнить содержимое своего. Ее пронзительные голубые глаза, которые всегда выдавали ее эмоции, сейчас наполнены чистым страхом. Я узнаю этот взгляд. Это тот же самый взляд моих поверженных врагов, в чем я сам преуспел.
Единственное, что удерживает меня от того, чтобы выблевать свой завтрак, — это тот факт, что она жива.
— Сейчас же отправь это Нико. Посмотрим, что он сможет извлечь из этой фотографии.
Я киваю и быстро пересылаю его. Появляется еще одно уведомление. Я быстро открываю его.
НЕИЗВЕСТНО
Я говорил тебе, что возьму ее. Вот что происходит, когда недооцениваешь своего противника, Чемпион. Я собираюсь наслаждаться каждой секундой рядом с ней.
Джейми.
Гребаный Джейми.
— Это ее бывший. Она у него.
— ЧЕРТ! — я кричу, ударяя кулаками по подголовнику передо мной.
— Мы вернем ее, брат. Даже если это будет последнее, что мы сделаем, мы вернем ее тебе. Даю тебе слово. Фальконе слишком нескоординированны по сравнению с нами. Они используют наркомана для выполнения своей грязной работы, черт возьми.
Я знаю, что так и будет, потому что я не остановлюсь, пока она не вернется ко мне. Я устрою ад
