Заклятие дома с химерами - Эдвард Кэри

— Стоять, стоять на месте! Я вас поймал. Я это сделал. Не Идвид. Я. Я здесь главный, а не он. Он лопнет от зависти. Он просто истечет слюной! Это сотрет ухмылку с его лица. Я ведь говорил, что я здесь главный. И однажды я стану губернатором. Почему бы и нет? Клод Айрмонгер, ты губишь свою кровь.

— Оставь нас в покое, дядя Тимфи.

— Вот уж нет. И не надейся. Отдай ее, отдай мне.

— Нет, дядя. Отойди.

— Я собираюсь забрать ее у тебя.

— Я ударю тебя, дядя. Ударю.

— В тебе, Клод, нет ничего, кроме испорченного воздуха. Кого ты можешь ударить?

— Ты не тронешь ее.

— Трону. Смотри!

— Не лезь ко мне, дядя. Я тебе врежу, клянусь.

— Ну так врежь, кусок ничтожества. Ты не стоишь даже моего плевка, Клод. Ты бестолочь. Сейчас я с этим покончу.

Он свистнул в своего Альберта Поулинга. Ответом ему стал грохот в дальнем конце коридора.

— Что это?! — закричала Люси. — Кого он привел?!

— Я не знаю, — сказал я. — Что-то большое. Или армия слуг. Что это, дядя, черт возьми? Кто там?

Но Тимфи, похоже, тоже не знал. На его лице отразился ужас. Он снова дунул в своего Альберта. Грохот немедленно отозвался вновь. Он становился сильнее и приближался.

— Что это? Что там, дядя Тимфи?

— Я… Я… Я не знаю. Не могу сказать.

Что-то приближалось. Что-то большое. Прятаться негде, все двери закрыты. А шаги становились все громче. Мы не видели, кто это, не знали, был ли это один человек или несколько — коридор был слишком темным.

— Помогите! — заорал Тимфи. — Помогите мне!

— Что это? Что это за существо? — закричала Люси.

— Это Собрание?! Кто там?! — продолжал орать Тимфи.

— Назад! — крикнул я. — Назад!

Топот становился все громче. Я прижал Люси к стене. Дядюшка Тимфи все так же стоял посреди коридора. На его освещенном лампой лице застыл ужас.

— Помогите! Помогите же! — орал он. — Что ты за дьявол?!

Ужасный топот, дикий крик, морщинистая розовая кожа, облако черных и белых перьев. Чудовище остановилось, врезавшись в дядюшку Тимфи. Отлетев, тот ударился о стену и пламенем светильника поджег обшарпанные обои. Огонь распространился вверх и стал лизать потолок. В его свете все стало понятно. Тимфи сидел на полу, в ужасе глядя на невозможное существо, которое склонилось над ним, яростно щелкая огромным клювом. Страус! Страус Туммиса.

— Караул! — вопил Тимфи. — Караул!

Дядюшка неуклюже вскочил на ноги и, уворачиваясь от пламени, в диком ужасе скрылся в темноте. Страус с воплями бросился за ним. Оба выглядели перепуганными и пугающими одновременно. Туммис наконец-то отомстил за всю боль, которую ему причинили.

— Только подумать, что он все время был здесь! Страус Туммиса! Спасибо тебе, Туммис, тысячу раз спасибо!

— Пожар, Клод. Скоро весь коридор будет в огне.

— Тогда вниз. Там влажно.

Мы побежали по лестнице. Люси хромала, но не отставала от меня. На площадке был выход к служебной лестнице, спускавшейся к Мраморному залу.

— Внизу будут люди, — сказал я. — Я в этом почти уверен. Нам нужно идти дальше.

— Только не по дымоходам. Не думаю, что смогу сделать это снова.

— Мы найдем другой путь.

— Мы далеко от столовой?

— От Большого обеденного зала? Зачем нам туда?

— Там есть кухонный лифт. Я слышала, как о нем говорили Грумы. Мы сможем спуститься на нем?

— Да, Люси. Отличная идея. Мы сможем, обязательно сможем.

В Большом обеденном зале

Большой обеденный зал был весь оклеен тиснеными обоями, уставлен хрусталем и увешан канделябрами. Он был отполированным, сияющим и искрящимся, но в то же время он был темным и вызывал у пришедшего поесть ощущение, что тот сам попал в желудок к какому-то левиафану.

Предметы рождения были повсюду, они бормотали, шикали и в страхе шептались. Все имена произносились с вопросительной интонацией. Моя затычка тоже тихо и застенчиво поинтересовалась: «Джеймс Генри Хейворд?» В Большом обеденном зале собралось множество Айрмонгеров. И мы выскочили прямо им навстречу. Зал был просто переполнен моими родственниками. Айрмонгеры были повсюду.

— Ох, Клод! — прошептала Люси. — Помоги мне! Что же теперь делать?

Я и сам смог только охнуть.

— Пожалуйста, Клод, ты должен что-то сделать.

Взгляды всех Айрмонгеров в зале устремились на нас. Как объяснить?

— Паршивая выдалась ночка, — сказал я. — Как дела?

Все продолжали смотреть на нас. Они и не думали отворачиваться.

— Я только что видел страуса. Самого настоящего. Он бежал по коридору. Зуб даю. А в центральном коридоре пожар. Чего вы так смотрите?

Они продолжали смотреть.

— Как ваши дела? Что нового?

Все те же взгляды.

— Что за ночь! — сказал я, не смея замолчать, так как был уверен, что, если я сделаю это, они бросятся на Люси. — Ночь, когда все Айрмонгеры как один онемели. Я всю ночь был на ногах и вдоволь насмотрелся на эту погоду. Как и вы, наверное. Ужас, честно говоря. Вы взволнованы? Я — да. Я наткнулся на это создание, на эту оборванку. Вы можете не признавать этого, но она — человек. Подумать только, Айрмонгер-служанка! Я нашел ее в коридоре, ее завалило разным хламом. Пришлось повозиться, чтобы откопать ее. Поначалу я даже не понял, что там такое. Не был уверен. Но вдруг я заметил эту растрепанную грязнулю и подумал… Ну, я подумал… подумал…

— Ой, да замолчи же ты, Клод! — донесся из угла голос дядюшки Аливера. — Как же ты шумишь! Этот зал превратили во временный госпиталь, потому что лазарет отрезан из-за бури. Оглянись вокруг. Здесь повсюду раненые. Возьмись за дело и помоги им.

Тогда я все понял и немного успокоился. Айрмонгеры не ужинали, хотя у дядюшки Аливера и был в руке нож. Он не сидел за столом, а стоял возле него. Нож был скальпелем. Другие родственники были сплошь перебинтованы. На бинты шло все, включая одежду самого Аливера и лучшие льняные скатерти. Сквозь них проступала кровь. Столько порезов, страшных синяков, слез и стонов! Столько бледных и печальных лиц, следивших за раскачивающейся люстрой и ожидавших, что она вот-вот на них рухнет! Эта ночь станет для Дома последней, подумал я. Но никому из них и в голову не пришло, что Люси — именно та, кого все ищут, цель Айрмонгеровой облавы. Никто не бросился на нее, никто не закричал: «Караул!» Я стал немного смелее (мне пятнадцать с половиной, и у меня есть брюки), шагнул вперед и огляделся. В дальнем углу я заметил люк, за которым, по всей вероятности, находился кухонный лифт. Но между нами и этим люком находилось множество Айрмонгеров, каждый из которых был проинструктирован. Если кто-либо из них опознает Люси, то, подобно стервятнику, закричит: «Она!», и тогда всем нашим надеждам и нам самим придет конец.